Затем, почти две недели ушло на то, что бы оформить документы на выезд для Андрея, на что ушли почти все мои деньги, мне не терпелось уехать домой, так как средств на дальнейшее проживания уже просто совсем не было. За всеми этими хлопотами, я так и не рассказала Андрею, кем я ему прихожусь, так что, вернувшись, домой мне ни чего не оставалось, как увезти его Маринке.

Вся его семя была просто в шоке, еще в большем шоке от меня, с чего это я поехала его искать. Объяснять мне не хотелось, все как-то завязалось клубком. Я оставила Андрея им и уехала домой. Надо было выходить на работу.

Мринка стала изредка звонить, рассказывать, как у них дела. Андрей не захотел с ними жить, поселился в своей квартире, быстро всему учился, но вспомнить, ни чего не мог. Врачи ни чего не обещали.

Местные девчонки с новыми силами стали стараться обратить на себя его внимание, Маринка то же хотела его женить, я ее не поддерживала в этих разговорах, она сердилась, но через время все равно звонила.

Вот так вышло, сначала Андрей считал меня мошенницей, боялся за сестру, теперь, скажи я правду, Маринка бы решила, что я вздумала воспользоваться ситуацией и захомутать под шумок первого парня на деревне, она же знала, какую неприязнь мы испытывали друг к другу.

Я продолжала жить своей жизнью. Маргарите исполнилось четыре года, летом я планировала поехать с ней на море. Так и сделала, купила путевки в солнечную Турцию вместе с сестрой, и отправились мы в увлекательное путешествие на песчаный пляж туда, где все включено.

К концу нашего отдыха, я поняла, что прошел уже год с того момента, как Андрей вернулся домой, он давно адаптировался к жизни. Раз в месяц приезжал к нам в гости, подружился с Марго, привозил ей игрушки, гулял, но память к нему не возвращалась.

На горизонте опять появился Виктор, мы провели фотосессию вместе с Марго. Все получилось восхитительно, только я немного сомневалась, стоило ли ребенка в это втягивать. Виктор остался пожить в нашем городе, стал часто к нам заходить, я и не заметила, как мы с Ритулей к нему привязались.

Приближались новогодние праздники, Виктор Мирный, уже знаменитый фотограф, собирался отпраздновать их вместе с нами, мы готовились во всю, делали самодельные гирлянды, развешивали огоньки, нарядили ёлку, Маргаритка была в восторге.

Наступил долгожданный вечер, у елки лежали коробки с подарками, стол накрыт, мы нарядились в лучшие платья, и я почему-то вспомнила про украшения – паутинку, одела его, оно очень мне шло, я даже пожалела, что раньше этого не сделала.

Мы ждали Виктора, он пришел с цветами и корзиной экзотических фруктов, вечер обещал быть приятным.

Тихонечко гудел телевизор новогодними передачами, мы сидели за столом, разговаривали и смеялись, вот так наверно и выглядит настоящее семейное счастье, хоть мы пока и не семья.

В дверь позвонили, мы не ждали ни кого, поэтому пошли открывать все вместе. На пороге стоял дед Мороз – Андрей! Он подхватил Ритулю, занес в комнату, открыл мешок с подарками и стал требовать стихотворение, Рита изо всех сил старалась выразительно прочитать свои стихи, мы все хлопали в ладоши. Было весело и счастливо.

Вдруг Андрей выпрямился, как – то не по дед Морозовски, его взгляд упал на мою «паутинку», он замер в оцепенении. Ритуля, теребила его за руку, требуя награды за усердие в чтении стихов, но Андрей стоял, не отводя глаз от моего украшения.

– Андрей? У тебя все в порядке? Андрей?

Он стал медленно выходить из оцепенения. Поднял глаза на меня и тихонечко сел возле мешка с подарками. Рита сразу же оказалась у него на коленях. Он опустил руку в мешок и достал большую розовую коробку, вручил ее дочери, она быстро спрыгнула с колен, поцеловала деда Мороза и пошла, смотреть подарок.

– Рита моя дочь? – вдруг спросил Андрей.

И теперь уже мы с Виктором стояли неподвижно и смотрели на Андрея. Он вспомнил, через полтора года после возвращения, в тот момент, когда я уже начала представлять рядом Виктора, а не его, когда ребенку исполнилось пять лет.

– Рита моя дочь! – уже без вопросительной интонации сказал он.

Президент начал говорить речь, надо было открывать шампанское.

– Шампанское – сказала я, – Пора.

Виктор взял шампанское со стола, стал его открывать, Андрей вышел в прихожую снял костюм и вернулся в комнату. Виктор разлил шампанское, куранты выполнили свою роль, а мы машинально чокнулись бокалами и испили праздничного напитка, я выпила до дна.

Мужчины смотрели друг на друга, понимая всю нелепость ситуации. Мы с Ритой пошли открывать праздничные коробки под елкой, еще около получаса мы рассматривали игрушки, пели и играли, пока сон не сморил ее.

– Почему ты сказала, что мы друзья? – спросил Андрей.

– А что я могла сказать человеку, которого все воспринимали как быка производителя, а он уперся, и жил как отшельник. Как бы среагировал на это, не поехал со мной.

– Да, все сложно. Но я уже полтора года здесь.

– Про наши отношения знали только два человека, ты и я, а ты знаешь, как не любит меня твоя семья, а тут еще я навяжу тебе незаконнорожденного ребенка.

– Почему ты не носила этого раньше? – он указал на украшение.

– Ребят, вам есть что обсудить, я наверно пойду, – сказал Виктор – с новым годом! – он протянул мне подарочный мешок и вышел из комнаты.

Я пошла в след, за ним. Мы попрощались и он ушел.

Я вернулась в комнату. Еда стояла на столе всеми забытая. Андрей сидел на диване и смотрел в одну точку. В телевизоре все сверкало и искрилось, звучала музыка.

– Присаживайся к столу. Будем отмечать новый год, ведь именно с него когда-то все началось – сказала я, наполнила бокалы игристым вином.

Андрей взял бокал, положил на тарелку салат.

– С новым годом!

– С новым годом!

Мы просидели, молча еще минут тридцать, за окном хлопали петарды, летели фейерверки, а мы не знали, что делать с нашей жизнью, мы два таких близких и таких далеких человека.

Я подошла к окну, он встал рядом.

– А ты уже собиралась за него замуж?

– Думала об этом, сколько еще лет я могла ждать тебя. Они ведь тебя похоронили. Я не верила, и не приехала на похороны, вот они меня за это и не любят. Виктор дал