знаю, как поступить…

— Тогда позволь, я тебе помогу, и раз уж единожды уже тебя подставил и сделал невольницей, то в этот раз выложу все карты на стол. Ты меня любишь.

— Люблю… — едва слышно согласилась она, не поднимая головы.

— Я же со своей стороны не могу сказать, что люблю тебя всем сердцем, ведь это было бы неправдой. Однако я к тебе привязался и буду сильно скучать, если ты меня покинешь. Возможно, это и называют любовью, я без понятия.

— Решай! — перебил Наблюдатель.

— Слышь, дедуля, ебало завали! — я использовал жест «пистолет», и все три куклы, находившиеся рядом, взяли мужика на прицел. — Изабелла, я вряд ли стану идеальным мужем… Вчера вечером Мария сделала мне минет, а буквально десять минут назад я сосался с Рафталией…

— Это правда?.. — Изабелла подняла на меня заплаканные глаза.

— Я же обещал быть честным, ведь сейчас решается твоя судьба и выбор в этот раз будет только за тобой. Всё, что я тебе говорил, насчёт наших отношений и теперь уже брака, всё это было правдой. Ты навсегда останешься для меня первой девушкой, к которой я испытал эти чувства… Не знаю, возможно, это и любовь… Своеобразная… Но мне очень хорошо с тобой.

— Кирилл… — Изабелла ещё сильнее разрыдалась.

— Но я затащил тебя в этот мир против твоей воли и не стану винить, если ты уйдёшь. Понятное дело, что ты не можешь мне всего рассказать, и я не знаю, насколько важна твоя работа, поэтому не могу настаивать на том или ином решении. Однако, каким бы оно ни было, я приму его. Если всё-таки ты решишь уйти, то память о тебе будет жить в этом сердце, пока оно бьётся. А когда я умру… Возможно, мы встретимся вновь.

— Это твой долг! — холодным как лёд голосом настаивал дед.

— Да знаю я! — закричала она. — Знаю! Знаю! Знаю!!!

— Тогда прими дар, и покончим с этим!

— Пусть решает сама, хватит на неё давить! — по моему приказу кукла отстрелила Наблюдателю мочку уха, но тот даже не шевельнулся.

— Кирилл… Его нельзя убивать… Он не такой, как я… Он…

— Да хоть сам Создатель! — выругался я и харкнул ему прямо под ноги. — Здесь у него нет власти.

— Ошибаешься, — дед щёлкнул пальцами, и время остановилось.

— Какого ляда?.. — я смотрел на листву, которая до этого момента колыхалась на ветру, а тут вдруг резко замерла, прямо как в фильме. — Если вы способны на такое, то какого хрена «позаимствовали», сука, моё тело⁈ Вы совсем ебанутые или только чуть-чуть? А⁈ Или же вам по приколу вот это всё⁈

— Кирилл… Он Уравнитель… Они приходят только в тех случаях, если случается какой-то критический сбой… Обычно Уравнители не вмешиваются в нормальный ход вещей, а вся работа лежит на нас. Но если мы не справляемся, то…

— Хватит! — гаркнул дед. — Решай прямо сейчас! Я и так потратил на тебя слишком много времени!

— Если она тебе так нужна, то почему ты не можешь забрать её силой? Раз уж ты у нас всемогущий?

— Теперь я частично человек, и на меня распространяется закон свободной воли… — пояснила хныкающая Изабелла. — Он не может вернуть меня силой — таковы правила…

— Решай! — он продолжал давить.

— Я… Я… Я… — мямлила она и тянула руку к шару.

— Решай!!!

— Я остаюсь! — вдруг выкрикнула Изабелла. — Я люблю его! Люблю! Я останусь здесь и умру человеком!

— Это окончательное решение? — уточнил дед.

— Да! — она ударила его по руке, шар упал и разбился.

— Хорошо. Так тому и быть.

— Ну ты даёшь… — удивился я, когда Изабелла кинулась меня обнимать.

— Я всегда буду рядом с тобой… До конца наших дней… — Изабелла сдавила мои рёбра так крепко, что я едва мог дышать.

— Тише, тише! Раздавишь!

— Прости…

— Наверное, с моей стороны будет нечестно, если я этого не скажу… Изабелла, я тоже тебя люблю, — сказал я и поцеловал её. — Мне не по душе все эти розовые сопли, но твоя решительность вынудила меня пойти на эту жертву.

— Прощай, — дед закрыл глаза и запрокинул голову, а время пошло своим чередом.

— Кстати, раз уж я видел вас и знаю слишком много, может быть, расскажешь, как у вас там всё устроено, — я обратился к Изабелле. — Тем более, ты всё вспомнила.

— Он забрал мои воспоминания…

— Логично… Дед, раз уж ты здесь, то может быть, ты ответишь?

— Один вопрос, и только в качестве исключения.

— Блин… Всего один?.. Ладно… Что ждёт душу после смерти? — после недолгой паузы выдал я.

— Души людей блуждают в пустоте, пока не достигнут критической массы. Затем они формируют новый мир.

— Ты говоришь про Большой Взрыв⁈ — я с лёгким скепсисом отнёсся к его словам.

— Ты уже задал свой вопрос, — старик обмяк и рухнул замертво.

— Ну, зашибись! А нам теперь тебя хоронить! Пришёл, значит, насрал и свалил…

— Кирилл… — Изабелла обняла меня с новой силой. — Я очень сильно тебя люблю…

— И я тебя, — я улыбнулся и в тот же миг почувствовал, как жёнушка скрутила мои яйца.

— Кто, говоришь, тебе там отсосал? М-м-м? А эта зверодевка, значит, всё-таки на тебя запала⁈

— Солнышко… — пищал я. — Всё не так плохо, как кажется!

— А ты уж будь добр объясни!

— Ну-у-у… Как бы… Такова мужская природа…

— Кобелина! — она демонстративно отвернулась, вытерла мокрые глаза и пошла в гору. — За что мне такое наказание?.. Муж блядун — горе в семье.

— Ой! Ну, хватит! — я спешно проверил, все ли яйца были на месте. — Мария сама пристала, а с Рафталией… Ты же меня знаешь, как я мог устоять?

— Как-то подозрительно, что на тебя все девки западают… Насчёт, Марии я ещё могу поверить, но вот с этой хвостатой… Она вроде бы считала тебя извращенцем…

— Скажу правду, но пообещай, что не будешь бить…

— Да говори уже, — Изабелла устало вздохнула.

— Пообещал построить им паровоз в обмен на поцелуй.

— А-а-а… Теперь всё ясно… Не можешь охмурить её по-честному, решил надавить на слабость. «Бедная» Рафталия так мечтает принести своему народу процветания, а тут появляется рыцарь на белом коне, готовый передать технологии всего за один поцелуй…

— Вот такой вот я кобель. Хех, — я пожал плечами, но она этого не увидела, ибо шла впереди.

— Ой, и не говори… А что дальше? Рецепт пороха за минет? Гексоген за часовой перепихон?

— Не. Это не интересно.

— Поняла, поняла… Будешь выжидать и смотреть, не изменится ли её поведение. Покупать любовь ты уже не хочешь, тебе нужно, чтобы она сама отдалась. Хитёр, однако.

— Блин, всё-таки ты слишком хорошо меня знаешь… Иногда это меня пугает, — признался