– Сашка. Или Шурка.

– А у меня дочка, ей восемь, и тоже Шурка. Но с ее матерью мы в разводе.

– А вы какой-то большой начальник?

– С чего вы взяли? – удивился Федор Федорович.

– Ну… как-то… мне так кажется.

– Ну да… начальник…

– И вы технарь?

– О да! Вас это смущает?

– Ну что вы, наоборот! Так приятно не понимать, чем занимается интересный мужчина.

– Это вы обо мне?

– Ну я вообще… – залилась вдруг краской Ираида. – Ну и о вас, в частности. Понимаете, в нашем мире… поговоришь с человеком, и вроде даже понравится он тебе, но на нем как будто сразу ценник висит…

– Не понял!

– Ну, музыкант, к примеру, или артист… или, скажем, писатель… вот за мной ухаживал один довольно известный писатель…

– А, понял! – рассмеялся Федор Федорович. – Он вам сперва понравился, а потом вы прочли его творения…

– Именно! Именно! – захлопала в ладоши Ираида.

До чего же она милая, подумал Федор Федорович, и непосредственная. Сразу сказала, что я ей нравлюсь… практически открытым текстом…

– Давно я не встречал такой очаровательной особы. Ирочка, вы прелесть!

– А я давно не встречала столь галантного и обаятельного мужчину. Но мне уже пора. Поздно! Я остановилась у тетки, она будет сердиться, что я так поздно…

– Сейчас вызову такси, это быстро…

Он достал телефон, и буквально через две минуты пришла машина.

– Ирочка, вы на каникулы никуда не уедете?

– Нет. Я работаю.

– Я, возможно, приеду в Питер…

– А привозите дочку, я добуду билеты в театр, познакомим ее с моим сыном…

– Не уверен, что это возможно. Но я постараюсь приехать. Очень этого хочется.

– Спасибо вам за все, Федор Федорович! Вы удивительный человек… С вами тепло!

И она уехала.

– Ну что, Апельсиныч, пошли домой! Светочка, сколько с меня? А кофе с миндалем – это и впрямь дамские штучки…

Похоже, хозяин влип, думал Апельсиныч, но она живет где-то далеко, и пока мне это ничем не грозит.

– Апельсиныч, тебе небось требуется еще чуток погулять, а? Даю десять минут, а то спать хочется…

Пес обрадовался. Поваляться в снегу такой кайф! А хозяин стоял, глядя на обожаемого пса, и думал: черт возьми, оно, конечно, приятно закрутить с такой дамочкой, ишь ты, флейтистка! Флейтисток у меня еще не было… Но она живет в Питере, а времени ни на что нет… Так, может, и затеваться не стоит? Обнадежу женщину, а соответствовать не смогу… Тут просто переспать не получится… Не тот случай… Хотя кто знает. Вон накинулась же на нее какая-то баба, и вряд ли приехала из Питера, может она в Москве вовсе не у тетки остановилась, а у мужика… у мужа той тетки… Да ерунда… не похожа она на дешевую шалаву… А на дорогую? Фу, Федя, как не стыдно! Такая милая интеллигентная женщина… А ты старый циник. Ладно, там видно будет, скорее всего, я через два дня и думать о ней забуду. Ну и хорошо.

– Апельсиныч, домой!

На новогоднем корпоративе Федор Федорович откровенно скучал, не любил он такие мероприятия.

– Федор Федорович, почему не танцуете? – зазывно улыбнулась ему девушка из финансовой дирекции, красивая и дельная.

– Извините, Людочка, не умею и не люблю.

– А пойдемте, я вас научу, это просто!

– Нет уж, увольте, я вам все ноги отдавлю.

Людочка ушла, явно разочарованная.

А пойду-ка я домой, что тут делать… А там Апельсиныч скучает…

– Ириша, откуда синяки? – спросила мама.

– Да в поезде стукнулась, он внезапно затормозил, ну я и налетела…

– А что еще интересного было в Москве?

– Собаку чудесную видела.

– Что за собака?

– Да вроде беспородная, но такой красоты… Светло-рыжая, пушистая, уши торчком, хвост роскошный…

– И где ж ты ее видела?

– А я от Наташки возвращалась, и слышу, хозяйка ее зовет: «Апельсиныч! Апельсиныч!»

– Как? – удивилась мама. – Апельсиныч? Какое смешное имя!

– Да, но очень этой собаке подходит. Он такой ласковый, милый… этот Апельсиныч!

Ираида старалась не рассказывать матери ничего, что так или иначе может ее взволновать. Поэтому о безобразной драке и о появлении в критический момент Федора Федоровича она промолчала. Но поскольку впечатления ее переполняли, то она позвонила лучшей подруге Лиле, скрипачке из их же оркестра.

– Лиль, есть тема! Закачаешься! Давай завтра после репетиции посидим где-нибудь!

– Не вопрос! А что за тема? Или это не телефонная тема?

– Именно!

– Даже намекнуть не можешь?

– Нет.

– Хорошо, тогда до завтра.

На репетиции дирижер два раза сделал Ираиде замечания.

– Ираида, что с вами? Вы почти никогда не фальшивите, а сегодня…

– Простите! – побледнела Ираида. Для нее такие замечания были как нож острый.

Наконец репетиция завершилась.

– Ирка, что с тобой? – подскочила к ней Лиля. – Да он тебе реже всех замечания делает, а сегодня аж два раза… Это неспроста! Все из-за твоих новостей? Пошли скорее! Только не в буфет, там не дадут поболтать.

– Давай пройдемся до Невского, там где-нибудь и приземлимся, – предложила Ира.

– Пошли!

– Погода сегодня хорошая, приятно пройтись…

– Ладно, начинай рассказывать! – потребовала Лиля.

– Можешь себе представить, в Москве я навещала подружку, она заболела. Мы поболтали, и я пошла к метро… и вдруг на меня налетает какая-то тетка, здоровенная, вдвое крупнее меня, валит с ног и начинает мутузить, а при этом орет благим матом, мол, будешь знать, как отбивать чужих мужей!

– А кого это ты, интересно знать, отбиваешь?

– Даже и не думала! Это была жена Карякина. Ей что-то померещилось…

– Ошизеть! И что?

– Да она на меня навалилась всей тушей, а я понимаю, что надо сопротивляться, а то она и убить может, ну я и начала царапаться и пихаться… Но тут вдруг раздался громкий лай, и какой-то мужик схватил эту тушу за шиворот и оттащил от меня. Она стоит, пыхтит, как паровоз. А он помогает мне подняться и говорит: «Может, полицию вызвать?» А эта корова как побежит, только пятки сверкали…

– Так… Кажется, я смекаю… Мужик оказался таким, как надо, да?

– Да, Лилька, да! Он помог мне встать, отряхнуть снег, поднял мою сумку, и тут я вдруг сообразила, что, когда эта идиотка на меня напала, я держала в руках телефон. А тут гляжу, нету его. А у меня там вся жизнь…