– Фто такое? – спросил он и сглотнул. – Где ты бродишь? Остынет же.

Я неопределенно дернула ногой. Куратор светлых не хотела, чтобы мы общались, и это можно было объяснить терками между факультетами, но смущает другое. Светка не могла задрать нос, это вообще не про нее. Она… Да она же оказывалась в центре внимания всюду, где появлялась. От нее были в восторге все: от соседских бабуль и бездомных собачек до продавщиц в универмагах и мужчин от шести до шестидесяти шести лет. А уж вспоминать про организацию благотворительных концертов в универе, в которых мне лишь чудом удавалось избежать участия, вообще страшно. В стремлении сделать всем хорошо и весело Светку было не остановить.

Задирает нос? Не общается? Скорее Миллхаус Дрей признается мне в любви, ха!

Инспектор Флорентин вернулся за стол и задумчиво постучал уголком жетона по краю тарелки.

– Всем известно, что два факультета Академии Небытия друг друга на дух не переносят, – сказал он, – но почему мне кажется, что у вас с ними какие-то особые отношения?

Взгляд, устремленный на меня, приобрел такое специфическое, профессиональное выражение, что в воздухе ощутимо запахло допросом.

– Вы меня в чем-то обвиняете, инспектор?

Морис громко икнул и выронил ложку.

– Нас арестуют? Рита, я тебя всего на пять минут оставил. Ты кого-то домогалась?

Я его проигнорировала.

– Пока вы не нарушили никаких законов, я вас просто охраняю, – улыбнулся Флорентин. – Деткам опасно уходить далеко от дома.

– А какой закон нарушил тот, кого вы сегодня ловили?

Морис перестал хомячить, наверное, вспомнил, как его самого чуть не съели у всех на глазах.

– Не хотел отправляться в место, которое подходит темной душе вроде него.

Меня передернуло. Когда каждый день встаешь, собираешься на занятия, завтракаешь в столовой с друзьями, дразнишь куратора и грызешься с новой соседкой, так просто забыть, что уже один раз умирала. У меня не осталось никаких воспоминаний о том, что было с моей душой с момента смерти и до пробуждения на кушетке и под простыней – как будто заснула и проснулась. Может, и я была в шаге от того, чтобы отправиться в «место, которое подходит темной душе».

Морис пихнул меня локтем, случайно или нет, но мне помогло.

– Ну, мы благовоспитанные студенты без криминального прошлого, – усмехнулась я, и Морис торопливо кивнул, прекрасно понимая, что в нашем прошлом успело накопиться много из того, о чем лучше никому не рассказывать.

– Разумеется, – охотно согласился инспектор. – И нам бы поскорее найти вашего куратора, пока это не изменилось.

Намек был более чем понятный. И что-то мне расхотелось водить знакомство с кем-то из этого загадочного ЗОБа, а то начинает казаться, что он уже знает все досье на меня.

О, кстати.

– У вас что, есть все личные дела, или как это там называется, на студентов Академии Небытия? – спросила я.

– С чего бы? Это обязанность вашего ректора – хранить информацию на каждого своего студента, а уж если нам надо что-то узнать, мы подадим запрос.

– Прямо на всех? Без исключений?

Инспектор не мог не заметить мой интерес, но только лукаво улыбнулся.

– Исключений в таких делах не должно быть. Только если кому-то любой ценой надо что-то скрыть.

Морис непонимающе переводил взгляд с его лица на мое. Ах, да, я же так и не рассказала ему про случай в библиотеке и про мою пропавшую биографию, все как-то подходящего момента не выпадало. То одно, то другое – как всегда. Скрывать такое от друзей мне не нравилось, хотя при жизни я была той еще индивидуалисткой.

– Что-то аппетит пропал, – пожаловалась я. – Не пора там возвращать нас домой?

– Ага, – поддакнул Морис, и вот уж у кого аппетит точно не пропадал. – Пока ректор не отправил за нами армию или, того хуже, не отправился сам.

Флорентин с сожалением отодвинул недоеденный ужин и посмотрел на циферблат карманных часов.

– И то верно, время позднее. Ваш куратор наверняка беспокоится.

Он расплатился за еду и вывел нас на улицу. После приятного жара натопленного помещения воздух кусался холодом. Я поежилась и придвинулась ближе к Морису.

– Что дальше?

Мы даже от двери толком не отошли, как в руке инспектора что-то блеснуло, и он скрылся в темноте узкого закоулка. Разумеется, мы бросились следом, и я едва успела зажать себе рот ладонью, чтобы не вскрикнуть от неожиданности: куратор нашелся! И в данный момент он был прижат к стене инспектором Флорентином с недвусмысленно приставленным к горлу коротким широким лезвием, испускающим холодный свет. Чуть дальше Рэнди и Мия послушно держали руки поднятыми, хотя их никто об этом не просил.

– Стойте! – первым отреагировал Морис. – Это за нами.

Но если мужчины занялись разборками, их так просто не остановишь. Амилота очень быстрым движением руки отбил лезвие от своего горла. Голубая вспышка промелькнула едва ли не прямо у меня перед носом, а Амилота уже схватил противника за шею и зарычал. Волосы на его голове зашевелились, глаза вспыхнули красным – еще немного, и эти двое начнут кататься по земле, как дворовые псы.

Я и сама не поняла, как в моей руке сформировался увесистый булыжник, но швырнула я его чисто на автомате. А последнее время это решало мои проблемы лучше всего. Правда, не в этот раз – Амилота потеснил противника, и камень прилетел точно ему в лоб.

– Упс…

Застыли все, но с разными эмоциями. Инспектор удивленно, Рэнди испуганно, Мия – в ужасе.

– Куратор! – пискнула она и бросилась поддерживать пошатнувшегося Амилоту. – Куратор, вы как? Скажите что-нибудь!

– … – сказал куратор, описав ситуацию коротко, емко и по существу.

Флорентин призвал потерянное оружие, и нож, погаснув, исчез в складках его плаща. Последовали взаимные извинения сквозь стиснутые зубы, оханья и аханья со стороны паучихи – по поводу Лайза и со стороны Рэнди – по поводу нас.

Я тоже извинилась, но была гордо проигнорирована.

– Надеюсь, мы еще увидимся, – улыбнулся инспектор, целуя мне ручку. – Это был чудесный вечер.

Я не стала его разочаровывать, потому что с бо́льшим удовольствием провела бы вечер в метеобашне за игрой в карты. Но кое-что полезное все равно извлечь удалось.

Амилота сурово рисовал на кирпичной стене. Ребята топтались в сторонке, явно слишком впечатленные перемещениями между мирами (и их таки можно понять, сама еще в шоке), и я рискнула снова завести с куратором разговор.

– Как вы меня нашли?

Амилота мастерски сделал вид, что не услышал.

– Эй, так сложно ответить? – набычилась я. – Не пароль же от банковской карты спрашиваю.

Бровь у Лайза нервно дернулась, он вздохнул и нехотя бросил:

– Браслет.

– Который? – не поняла я, а потом как поняла! – Погоди. Ты подарил мне «маячок»? Как в шпионских фильмах?

– Скажи спасибо, что успел, – почти прорычал Амилота и, положив ладонь в центр получившегося круга, подозвал нас. Только взявшись за его горячий