Когда Леху посадили, Марго решила не ждать его возвращения из зоны. Ее ребенку не нужен был такой креативный, но непутевый отец с криминальным прошлым. «Неужели я со своей модельной внешностью не смогу подцепить богатенького мужичонку? – рассуждала долгими одинокими ночами Марго, уложив Юрку спать. – Я сделаю все, чтобы мой сын не считал рубли, а распоряжался миллионами долларов, получил образование в западном колледже, а потом унаследовал бизнес отца и был бы обеспечен до конца жизни. А про Леху-Рубля мой сын никогда не узнает, ведь его фамилия – не Кузнецов, а Игуанский».

Но неприятные воспоминания ей пришлось быстро снова спрятать подальше: ведь она делала все возможное, чтобы охмурить Антона Малова, о размерах состояния которого говорил весь Питер. Поэтому, вновь пролистнув мрачные страницы своего прошлого, Марго продолжала интимно ворковать с ресторатором.

– Знаешь, Антошка, мне симпатичны южноамериканские мотивы: Донна Роза из Бразилии, где много всяких обезьян и игуан, и все такое, – она попыталась объяснить бизнесмену, почему тот должен выбросить пять тысяч долларов на покупку пятилетней игуаны. – И вообще, это потому, что я люблю бразильские сериалы, – рассмеялась она и скользнула рукой по его талии. – Антон, ну почему ты такой напряженный? Хочешь, я помассирую тебе плечи? – она поднялась и принялась разминать его шею и плечи.

Антон признался, что действительно очень сильно устал, поэтому массаж Марго был ему очень приятен и весьма уместен.

– Давай поедем к тебе, – неожиданно предложила она и обвила руками его шею.

Антон ощущал себя совершенно разбитым от непрекращающейся суеты, связанной с открытием ресторана. Он почувствовал, что ему необходимо расслабиться, остановиться и выпустить пар. И он был уверен, что Марго Игуанская была не самым плохим способом получить такое удовольствие.

Собираясь с группой своих учеников в Лондон, Изольда обещала отвезти их на экскурсию во всемирно известный Оксфорд, чтобы они смогли вдохнуть воздух старинного университетского города.

Прошло пять лет со дня ее последней поездки в Оксфорд. Она никак не могла успокоиться и чувствовала, что должна побывать в этом городе своей первой любви, чтобы, наконец, поставить все точки над i.

Когда она, семнадцатилетняя школьница, влюбившаяся в английского студента, со слезами уезжала из Англии, они со Стюартом обещали друг другу скорую обязательную встречу. Приблизительно через пару месяцев, в которые они писали друг другу буквально через день, Стюарт сообщил, что в ближайшее время приехать в Россию не сможет. Он сослался на какие-то домашние дела, на занятость в университете, и Изольда предложила встретиться на Рождество. Но когда наступила зима, дата его приезда опять была перенесена. Стюарт заверил ее, что приедет на летние каникулы, когда они смогут подольше побыть вдвоем. Изольда не разобралась в причинах того, почему их встреча постоянно откладывалась: то ли эти обещания увидеться не имели под собой достаточно желаний, то ли возможностей. Где-то через год с небольшим такой переписки Изольда поняла, что Стюарт не приедет никогда. Тогда она, будучи человеком очень деятельным, взяла инициативу в свои руки и умудрилась при содействии Британского совета устроить себе краткосрочную стажировку в Лондоне. В эти две недели она намеревалась обязательно съездить в Оксфорд, где, уже став профессором, Стюарт Колдскотт преподавал античную литературу.

Спустя почти два года после их бурного романа и последующей активной переписки она надеялась на то, что эта встреча расставит все по местам, а именно Стюарта утвердит в роли жениха, а ее отправит в ближайший свадебный салон выбирать подвенечное платье.

Чтобы приблизить свое счастье, в первые же выходные своего пребывания в Великобритании Изольда отправилась к Стюарту. Встречая ее на автобусной станции, Колдскотт сильно удивился, увидев выходящую из автобуса не восторженную студентку, а миловидную молодую женщину, смотревшею на мир широко открытыми серыми глазами, правда, уже спрятавшимися за стекла очков.

Пожалуй, те выходные были одними из самых счастливых дней в ее жизни. Они со Стюартом бродили по маленькому городу, где все было таким знакомым, а оттого и очень милым. Они лежали на траве в парке, пили пиво в пабе «Грин монстр». Придя уже далеко за полночь домой к Стюарту, Изольда подумала, что этих двух лет как будто и не бывало. Расстояние и время не сумели по-настоящему их разлучить. В письмах в мельчайших подробностях рассказывая друг другу всю свою жизнь, каждый день, они были в курсе всего самого главного, что происходило с каждым из них. Поэтому, когда они снова увидели друг друга, их чувства вспыхнули вновь, и, будто только вчера расставшись, они с удовольствием провели остаток той ночи в объятиях друг друга. Стюарт был нежен и бережен, шептал ей на ушко ласковые слова, читал ее любимые стихи романтика Шелли, загадочного Кольриджа, мечтательного Китса. Сладостные воспоминания о студенческих днях, очарование понимания друг друга с полуслова делало эту ночь исполненной особенного волшебства. Они заснули уже под утро, когда уличные фонари начали гаснуть.

– Когда ты уезжала тогда, два года назад, я думал, что люблю тебя, – сказал Стюарт, глядя на Изольду, лежащую с закрытыми глазами.

– И?… – она открыла глаза и поднялась на локтях.

– Теперь я знаю, что это была еще не настоящая любовь, – ответил он. – Не думаю, что когда-то я был способен любить тебя сильнее, чем теперь.

Под вечер он провожал ее в Лондон, и они условились, что Изольда приедет в Оксфорд и в следующие выходные. Всю неделю он писал ей лиричные и нежные мейлы: «Обманывать и развлекать себя мне стало почти что нечем. Днем еще куда ни шло – занятия, студенты – есть много поводов, чтобы как-то отвлечься. Да что я говорю… нет, и днем уже не получается не думать о тебе. А когда вечер поднимается над крышами домов и заглядывает горящими глазами в окна, я всегда задаю себе вопрос, постоянный вопрос, который неизбежно возникает вечером и ночью. Ах, я боюсь тебе признаться в этом. Может быть, ты рассмеешься. Знаешь, похоже, я никогда не устану искать ответ на эти вопросы: Где ты? И скоро ли я снова обрету тебя? Любишь ли ты меня?»

Изольду восхищала глубина чувств этого мужчины, его романтизм и искренность. Ей очень хотелось поскорее увидеть его! А в четверг он ей позвонил:

– В субботу – день рождения моей тетушки Дженнифер. Пожалуйста, приезжай самым ранним автобусом, мы с тобой приглашены на семейный обед.

В течение оставшегося дня Изольда готовилась к этому обеду, как к предстоящей помолвке. Шутка ли – званый обед в английской семье! До этого дня она не была знакома с родственниками Стюарта. Тщательно обдумывая, как ей следует вести себя, чтобы не обнаружить своих истинных чувств к Стюарту (ведь благовоспитанная английская особа ее лет не должна быть излишне открытой и эмоциональной), Изольда озадачилась покупкой нового наряда. Пройдя по магазинам на Sloane street – главной улицы лондонских модниц, Изольда выбрала юбку и блузку в «Versace». Песочно-бежевая юбка и блузка цвета топленых сливок, как ей казалось, вполне соответствуют торжественности случая. Более того, они подчеркивали мягкость взгляда ее карих глаз и чудесным образом оттеняли белокурые локоны. Она торопила каждую минуту затянувшегося пятничного вечера, с нетерпением собираясь в Оксфорд, город, где ее ждал любимый мужчина.