Он пожал плечами и скрестил руки на груди, все так же глядя вдаль.

– Для новогодней мишуры эта штука чрезвычайно устойчива.

Он был действительно обеспокоен. Я села на кровати, натянув на себя простыню, на манер тоги. Никакой элегантности, но, по крайней мере, хоть какая-то одежда.

– Ну, так иди, – сказала я, – если это так важно.

Он развернулся, чтобы взглянуть на меня, и я прочла в его взгляде признательность, но тут раздался телефонный звонок.

Мы замерли. Его медные глаза потемнели.

– Ошиблись номером? – спросила я.

– Давай узнаем. – Он подошел к телефону, снял небольшую элегантную трубку, искоса глядя на меня.

– Алло?

Никакой ошибки. Выражение его лица стало ровным и холодным.

– Не телефонный разговор, – сказал он, – мы должны поговорить лично. Где ты хочешь встретиться? – Еще одна пауза. – Да. – Снова пауза. – Я знаю, где это. Да.

Он повесил трубку. В тот же миг на нем оказалось его любимое оливковое драповое пальто, длинное и обманчиво элегантное. Когда он вновь повернулся ко мне, на нем были круглые маскировочные очки, которые я хорошо помнила еще с тех времен, когда мы только повстречались. Они делали мягче его угловатое лицо и за ними его глаза принимали теплый коричневый оттенок вместо бронзового, свойственного джинну.

– Нам нужно идти.

Мне не понравился тон, которым он это сказал. Мне также не нравилось внезапное напряжение, сковавшее его плечи.

– Неприятности? – поинтересовалась я.

Он слегка улыбнулся.

– Это все еще твое второе имя, не так ли?

– Кто это был?

– Позже.

– Ну, давай, вспомни беседу о шампиньонах. Кто звонил?

Он одарил меня долгим унылым взглядом, однако ему следовало бы знать, что у него не получится таскать меня за собой как чемодан.

– Льюис.

– Льюис?

– Он хочет с тобой встретиться.

– Хм. Хорошо. Он… упоминал об этом, еще там – ну ты знаешь – на похоронах. – Я неясно указала куда-то за свое плечо в направлении возможно и не отвечающем расположению «Драк-отеля». – Он что-то задумал.

Похоже, Дэвида мои откровения не порадовали.

– Джоанн, ты должна…

– Оставить мою смертную жизнь позади. Да, я знаю. Но это же Льюис. Ты понимаешь?

Он понимал. И радости это ему не добавило. Я позволила простыни соскользнуть и, нахмурившись, стала себя разглядывать. Так, кожа выглядела превосходно, что есть, то есть. У меня появляется сноровка, правда, пока нет достаточной квалификации для того, чтобы это делать быстро. Нет, сейчас я думала об одежде. Вернее об ее отсутствии.

– Хм… – я показала пальцем на свою грудь. – Не думаю, что мне позволят появиться в публичном месте в таком виде.

Дэвид стоял, скрестив на груди руки и выглядел… как бы это сказать… непоколебимо. Привлекательно, но непоколебимо.

– Ты ждешь, что я все буду за тебя делать?

– Нет. Только одень меня, пожалуйста.

– И что будет, если я этого не сделаю?

Он нашел способ удержать меня от неприятностей. Или он так думал. Я выдала ему раздраженную злую улыбку.

– Тогда тебе лучше надеяться, что я стану специалистом в искусстве отводить глаза, и достаточно быстро. Иначе я сведу восхитительное знакомство с полицией нравов. – Я сделала мах ногами и вскочила, потом направилась к двери. Он шел позади, рассматривая свои скрещенные руки, потом поднял глаза и взглянул поверх очков. Эффектно. Он просто обязан знать, как потрясающе выглядит, когда делает это.

– Я серьезно, – уточнила я, щелкнув замком. Холодный кондиционированный воздух отеля овевал мою кожу в местах, которые в нормальной ситуации не имеют возможности встретиться с легким ветерком; я дрожала и чувствовала, что вся покрываюсь гусиной кожей.

– Я выхожу. Одежда была бы дополнительным плюсом, но как бы то ни было…

Ну да, я блефовала, но это был действительно очень хороший блеф. Я качала туда сюда открытой дверью, надеясь, что в холле не наблюдается почтенных матрон с собачками, а потом ступила обнаженной ногой на роскошный ковер' холла. Я ожидала, что одежда материализуется вокруг меня.

Этого не произошло.

Оказывается, это не был такой уж хороший блеф. Дэвид увеличил ставки.

Дверь хлопнула за моей спиной, закрываясь, наподдав мне напоследок. Словно дружеский шлепок по голой заднице. Я завизжала, прикрывая руками грудь, потом уронила одну руку вниз, пытаясь создать явно недостаточную ширму от любопытных глаз. Я сдвинула ноги, прижалась спиной к дереву двери и выдавила:

– Очень смешно, Дэвид! Ну, давай же, помоги мне.

По его голосу нельзя было сказать, что он развлекается.

– Тебе нужно научиться одеваться самостоятельно.

– Я это сделаю. Клянусь. Но – не прямо сейчас, хорошо?

– Нет, не хорошо. Или ты признаешь, что еще не готова и возвращаешься сюда, или создавай себе одежду самостоятельно.

Я не обнаружила ни капли сочувствия в его приглушенном голосе.

Я набрала воздуха, оперлась на дверь и напряглась, чтобы сконцентрироваться. Одежда – очень мудреная штука, если вы создаете ее из воздуха и энергии, при этом стараясь сделать ее красивой, ну хорошо – нормальной. Хотя, сейчас, честно говоря, я предпочла бы уродливый, но быстрый вариант.

Я зажмурилась и сосредоточилась. Секунды бежали. Я почувствовала подступающий приступ паники, поскольку мой разум был всецело, чрезвычайно…

– Еще раз, – посоветовал Дэвид. Его голос шел не из-за двери, он был передо мной. Я подняла голову и увидела его, опирающегося о стену напротив. Его улыбку невозможно было классифицировать никак иначе, нежели садистскую – весьма привлекательную, но садистскую. Он посмотрел на часы.

– Здесь часто ходят люди. Я дам тебе… две, ну, может быть три минуты. Надеюсь, тебе повезет до того как сюда кто-нибудь войдет.

– Ублюдок, – пробормотала я и вернулась к концентрации. Создав в голове картинку, я широко раскрыла глаза и тупо уставилась на него, приступая к созданию наряда. Да конечно, я попыталась отомстить ему.

И, кроме того, это было так клево.

Я добавляла детали одежды тем же самым способом, который я использовала, формируя тело: изнутри вовне. Сначала трусы-штанишки (кружевные), потом лифчик (прозрачный), чулки (высоко на бедра), кожаная юбка до колена (черная), зеленая под лайм рубашка, обнажающая живот (полиэстер). Дэвид, прислонившись к стене, наблюдал этот стриптиз наоборот, потрясающе выразительно поднимая брови к небесам. Я завершила свой наряд парой туфель цвета лайма на ремешках с трехдюймовыми каблуками, что-то из весенней коллекции Маноло Бланник, которую я видела два месяца назад в журнале «Вог».