Кидаю вещи в машинку и ставлю отжим. Не очень верю, что сильно поможет... но.

Вернувшись на кухню, понимаю, что она пуста. И где он? Выхожу в прихожую и готова орать от раздражения. Дверь в мою комнату открыта, свет включён, и он, конечно, расхаживает там как у себя дома.

Рассматривает стоящие на полке предметы.

Там нет ничего такого... книги, пара фотографий, духи, которые он, кстати, открыл, понюхал и сделал разочарованное лицо, словно они навозом пахнут.

- Поставь на место и выметайся из моей комнаты.

- Не психуй.

- Я спокойна.

- Не вижу, - и смотрит на фото из больницы.

Это мама меня там зачем-то сфоткала, а я недавно перебирала коробку и вот какие-то снимки оставила здесь. Убрать забыла.

- Что с тобой было?

- Ничего. Положи на место, - выхватываю фотографию и кидаю в ящик.

Мне не тяжело об этом говорить. Точнее, я пытаюсь сделать вид, что мне всё равно. Это не так. Конечно, не так. Просто... не важно, в общем.

- Что там с вещами?

- Ну, сейчас погладишь, и высохнут. Да выйди ты уже отсюда, - толкаю его в спину к двери.

- Не нервничай так. Чем гладить?

- Тёркой, блин.

- Смешно.

- Обхохочешься.

- Не злись. Давай уже это сюда, так доеду.

- На, - вручаю ему вещи, которые я со скоростью света вытащила из машинки.

Он одевается прямо при мне, а я стараюсь на него не смотреть. Он меня бесит. Очень бесит. Раздражает прямо. Я злюсь на всю эту ситуацию и придумываю коварный план убийства. Но даже это не отменяет того, что он хорошо сложён. Нехотя, но я бросала взгляды, пока он тут расхаживал в труселях. Спортивное такое тело. Очень даже симпатичное. Определённо. Ещё эти тату на груди, спине.

Не о том, Эля, думаешь. Моргаю, понимая, что он оделся и успел заметить, что я на него пялюсь.

- Насмотрелась?

- Всё, проваливай.

- Повежливее, ты же хорошая девочка?!

- Иди отсюда! - указываю пальцем на дверь.

Знаю, что красная как рак и что тон у меня вовсе не грозный или обиженный. Но я просто хочу, чтобы он ушёл. Лёгкость вечера растаяла.

- Ухожу-ухожу.

- Отлично.

Иду за ним, чтобы закрыть дверь, но он не даёт мне этого сделать. Его ладони сжимают мои запястья и почти рывком тянут на себя. Я впечатываюсь лбом в его грудь, медленно поднимая голову.

Я чувствую его губы и то, как его тело в ещё недосохшей одежде прижимается ко мне. Его рука скользит по спине и ниже.

Резко отталкиваю его от себя.

- Ты охренел?

- Тебе же нравится.

- Мне не нравится.

- А твоё тело говорит другое.

- Когда не было секса почти год, оно и не то скажет.

- Год?

Он явно в шоке.

- Год-год, проваливай.

- Не, теперь я точно не уйду, пока не выслушаю эту занимательную историю.

- Знаешь, когда ты молчал и сидел с недовольным лицом сегодня в обед, то больше мне импонировал.

- Как грубо, Эльвира.

- Эля.

- ..?

- Не люблю своё полное имя.

- Эля.

- Иди уже.

Но он даже не думает. Просто отодвигает меня в сторону и возвращается на кухню.

Уже хочу идти следом, как в дверь звонят. Интересно кто? Смотрю в глазок и поджимаю пальчики на ногах. Андрей. Ну этого-то как сюда занесло?

Что моему бывшему мужу могло понадобиться от меня в час ночи?

Да, мне всего девятнадцать, но у меня за плечами есть и муж и даже развод.

Мы дружили с ним с детства. Все говорили, что когда вырастем, то обязательно поженимся. Так и случилось. Мы выросли, и Андрей пришёл к моему отцу просить руки. Красивый, в тёмно-синем пиджаке и бабочке. Я тогда стояла у слегка приоткрытой двери и подслушивала их разговор. Мне ещё не было восемнадцати. Папа, конечно, был в шоке, но он знал Андрюшу, как и его родителей. Да и я со своей детской непосредственностью и наивностью проплакала все глаза, умоляя папу дать своё согласие.

Наверное, это решение далось папе нелегко, но он всё же пошёл нам навстречу, согласился, но с одним условием: жить мы будем у нас. Сейчас я понимаю, что лучше бы он этого не делал. Но он так сильно меня любит, мой отец, что просто не смог отказать. Не отважился поранить моё сердце. Но лучше бы это сделал он. Лучше бы он…

В тот момент я активно готовилась к поступлению в МГУ, а Андрей учился в техникуме, попутно подрабатывая в автосервисе своего отца. Мы подготавливались к свадьбе полжизни, будучи подростками, а когда выросли, всё получилось иначе. Совсем иначе.

Я помню, как подружки в очередной раз спрашивали у  меня: «Ты что? Как ты не хочешь свадьбу? Платье, гостей, ресторан...?! Все об этом мечтают!»

Я сжимала кулаки и отвечала: «Не все!»

Я уверена, что не все. Знаю, что кому-то это не нужно и не имеет значения. У них другая позиция. И они имеют на неё право.

Не все... но не я. Я хочу. Очень. Правда...

Но Андрей не имел на это средств, а просить у своих или моих родителей отказывался наотрез. И мне тоже запрещал.

Я улыбалась и делала вид, что понимаю. Потому что я правда понимала, у нас ничего не было. Ничего, кроме любви, у нас ничего не было. А сейчас я склонна думать, что и любви у нас не было. Потому что не поступают так люди, если любят!

Так вот, мы шли к этому событию на сверхскоростях. Андрей мне говорил, как правильно и как он хочет. Хотя по факту это было одним и тем же.

А я, всю жизнь мечтавшая о сказке, как в далёком детстве, когда ты смотришь мультики про принцесс и думаешь, что в реальности всё точно так же. Выросла и поняла, что сказки не существует. Мне было до жути обидно, но я так его любила, что была готова на всё, лишь бы он был счастлив.

Конечно, сейчас я понимаю, что это детские прихоти, и что есть куда более важные вещи, как и то, что тогда мы были совсем не готовы к такой ответственности, к такому шагу.

Мой муж был слишком однобоким человеком. Ему ничего было не нужно. Его устраивал сервис его отца, техникум, посиделки дома у телевизора. За полгода мы стали чужими. Он любил своё болото, а оно затягивало. Сильно.

А я, по глупости или же великой любви, просто приняла его позицию. Я просто приняла, что сказки не случится, люди не меняются, поэтому давай как есть, ведь мы любим друг друга.

Без платья, гостей, без мамы с папой. Мы просто сходили в загс и поставили парочку подписей. Мы сидели в душном кабинете, и на нас завис компьютер. Может, это был знак? Не знаю... в больнице я часто думала об этом. О неверном шаге. О том, что, даже если бы не авария, с течением времени мы бы всё равно развелись.