Тогда Марк пошёл на хитрость, и слопал натощак две пачки сливочного масла, после чего предложил пить чачу без закуски. Друг, по наивности своей, согласился. После часа застолья оппонент Марка попросился в туалет. Ему был дозволен перерыв. Но по назначению израсходовать его не удалось. Друг только что и смог дойти до унитаза и выблевать всё содержимое желудка. А после, скоропостижно потерять сознание.

Пользуясь отпущенной маслом форой, Марк достал мобильный телефон и зафиксировал свою победу короткой видеозаписью. Не забыл добавить и подобающие издёвки. Однако стоило только нажать кнопку стоп, как тут же накатил сногсшибательный порыв дурноты и усталости. Сногсшибательный в прямом смысле. Марк, испуская фонтан рвотных масс, рухнул на пол лицом вниз. И мир исчез на восемь часов. Совсем исчез. Вместе со звуками, мыслями и образами.

Нечто подобное Марк почувствовал сейчас, стоя на границе гравия и бурой травы. Нестерпимое желание упасть в небытие.

Он сопротивлялся несколько секунд. Но черное пятно стало расплываться у него перед глазами. Оно поглощало собой весь видимый мир и невидимое сознание. Когда пятно расползлось до ушей, послышался нестерпимый звон. Ещё через миг тело потеряло вес.

4

– Вставай, Соня! – разбудил Марка нежный голос Лины. Он приоткрыл глаза, не понимая, где находится и что произошло. Потом работающий телевизор кое-что ему напомнил.

– Ты давно пришла? – хриплым голосом спросил Марк.

– Только что. Когда ты не взял трубку в восьмой раз, я решила что ты напился. Прихожу, ты дрыхнешь на диване. Думаю – точно, нажрался! Целую тебя – и нет же. Никакого перегара. Просто спит мой хомячок.

– Зай, извини. Сам не знаю, что это на меня нашло. Собирался ужин готовить, присел передохнуть, и на тебе. Два часа из жизни.

Лина похлопала его по плечу:

– Это тоже полезно! Иногда. Ты не переживай, я сейчас в доставку позвоню. Пиццу или котлет по-киевски?

– Лучше бургеры. Или ролы.

Марк устало закатил глаза, хотя чувствовал себя как никогда бодро. Просто захотелось капельку сочувствия. Лина, с грациозностью кошки, уселась на ноги мужу, уткнув свой бюст прямо ему в лицо. Марк удивлённо вытаращил глаза.

– Сегодня будут котлеты, – утверждающе заявила Лина и хищно улыбнулась. – А пока они едут, нам есть чем заняться!

Доставку Марк пошёл забирать в весьма компрометирующем виде. Если расцарапанную спину и засосы на груди удалось скрыть банным халатом, то взъерошенные, потные волосы и помаду на лице спрятать было невозможно. Впрочем, курьер не спешил смущать клиента. Он доброжелательно поприветствовал Марка, передал пакет с едой и пожелал приятного аппетита. Но после прокололся. Не смог скрыть брезгливость, когда принимал наличные в качестве оплаты. Видимо, потные руки Марка оставили на них свой след.

Попрощавшись с курьером, Марк вернулся к своей страстной бестии. Но обнаружил вместо неё пушистого котеночка. Лина облачилась в белый, махровый халатик и с блеском в глазах ждала. Но уже не страстных поцелуев, асытного ужина.

– Давай быстрее! Я так проголодалась!

Марк быстро разложил на журнальном столике содержимое пакета, разлил газировку по бокалам, и принялся за свою котлету. При этом стараясь не смотреть на жену. Она кошечка в постели, львица в коллективе, пчёлка в быту. Но за столом превращается в ужасную свинью. Она не ест, она самым натуральным образом жрёт. Набивает рот до неприличия, кусает жадно, не беспокоясь о текущем масле или соусе, смачно хлюпает газировкой и несдержанно рыгает подходя к концу трапезы. По началу Марка это забавляло – должна же быть у человека какая-нибудь странность или слабость. Однако со временем подобное поведение стало вызывать тошноту и отвращение. Особенно когда это происходило на людях.

С едой вскоре было покончено. Её остатки Лина стёрла с лица влажной салфеткой, и бросила обратно в пакет. Начиналось любимое время Марка – время вместе смотреть какую-нибудь несусветную ерунду. Иногда это была мыльная опера, до жути интригующая Лину. Иногда фильмы с кишками, кровью и политикой, что безумно нравились Марку.

Сегодня честь выбирать выпала главе семейства. «Город грехов» – хороший фильм. По мнению Марка, лучшая работа Тарантино, хотя тот был лишь приглашённым режиссёром. И политики там с гулькин нос. Зато кровь и кишки в изобилии. Особый эффект от черно-белой картинки с редкими цветными элементами – так никто и не смог повторить. Хотя нельзя не отметить, что робкую попытку впервые предприняли в фильме «Список Шиндлера» с Лиамом Нисоном. Ладно-ладно, «Броненосец Потёмкин» тоже был. Но тут речь скорее об особой атмосфере полукомикса. Атмосфере, и руке мастера, что её оживила.

На примере «Города грехов» можно демонстрировать влияние режиссёра, гениального режиссёра, на любой фильм. В сравнении. Достаточно посмотреть вторую часть той же картины. Сюжет написан ещё до первой части. Герои остались те же, графика – та же, кровь и кишки в таком же количестве. Даже актёрский состав, по большей части, остался без изменения. А не то! Совсем не то. Фальшиво и скучно. Жалкая пародия.

С Марком многие могут не согласиться. Но его это не беспокоило. Заумные ценители со списком критериев мало его заботили. Главное же было – отклик собственной души. И плевать на прочие мнения.

– «Старик умирает, девочка остаётся жить, – Марк шепотом повторял слова за любимым героем. – Честный обмен»

Лина толкнула его в бок. Ей не особо нравилась идея пересматривать фильм второй раз за этот год, а цитирующий шептун раздражал в конец. Глава семейства замолчал и нежно обнял мягкий комок, который был ничем иным, как попой, обтянутой махровым халатом. Возражений такие объятия не встретили.

Когда Джон Хартиган повторил свою легендарную фразу и приставил револьвер к голове, Лина уже крепко спала. Увидев титры, Марк выключил телевизор.

Нужно было убрать беспорядок на журнальном столике, нужно было расстелить постель в спальной, нужно было перелечь спать туда. Но накатила дремота. Ещё секунду назад Марк чувствовал себя свежим и бодрым, как вдруг потерял всяческое желание что-либо делать. Он просто опустил голову на бедро жены, и тут же отключился.

5

– «Ну наконец-то!» – это была первая мысль Марка, когда, проснувшись, он увидел не заходящее солнце, не бурую траву и даже не железнодорожную насыпь. Он увидел ствол револьвера, раздвоившийся в глазах от близкого расположения.

– Раз ты меня не убил спящим, значит тебе что-то нужно, – спокойно, как будто это происходит не с ним, заключил Марк. –