Я невольно запнулась. В голову пришла интересная мысль: Максимовым можно пока и не покидать квартиру. Никто ведь не знает, что Стас объявился. Надо только суметь сохранить это в тайне.

– Лида, припомни: кто-нибудь интересовался исчезновением Стаса?

На Лиде лица не было.

– Зачем ему наша смерть? – прошептала она, глядя на меня глазами, полными ужаса. Я оторопела, решив, что у бедняжки от моего выступления съехала крыша.

– Ир, ну ты умеешь успокоить! – рассердилась Наташка. – Лидия Петровна, ау?! Ты меня слышишь?

Лидочка кивнула и перевела взгляд на Наталью.

– Замечательно! До вечера из квартиры не вылезать! Всех интересующихся возвращением Стаса регистрировать, ждать нашего прибытия, перед дверью позвоним по телефону. Больше никому не открывать, даже воровке-хозяйке. Будет настаивать, скажешь, что тебя нет дома. А теперь ответь страждущим: кто интересовался исчезновением Стаса и кому нужна ваша смерть?

Лидочка, как завороженная, выслушала Наташку и голосом автоответчика проговорила:

– Да. Именно так. Меня нет дома. А Стаса и подавно. Несколько раз звонили ребята из института, потом какой-то мужчина – сказал, что тоже из института, вчера еще звонил следователь и… Да. Стасу пора на занятия, я должна его покормить…

– Может, ее на чердак отправить? – задумчиво предложила Наташка. – Обратно спустится по проторенной сыном дорожке. Глядишь, и поумнеет. Клин клином! Надо…

Что именно «надо», я так и не узнала. От неожиданного звонка в дверь у подруги память отшибло. Как она ни старалась вспомнить впоследствии, что именно хотела предложить, так и не вспомнила.

– Это твой Ефимов ни свет ни заря! Пришел завтракать. Без приглашения. Иди открывай, только медленно. Скажешь, замок заело, а я Станислава замаскирую в маленькой комнате. Прямо за дверью, под вешалку. Лидка, сиди, как и сидела, – махровой идиоткой. И не забудь, что сын у тебя все еще в бегах.

Приговаривая «сейчас, сейчас… не открывается…» я добросовестно долго гремела ключами. До тех пор пока замок действительно не заело. Сразу и не сообразила, что давно его открыла. Поняла только тогда, когда мощным ударом в дверь меня отшвырнуло к стенке. Недавно видела похожую сцену по телевизору в разделе криминальных новостей, там – ребята из ОМОНа ввалились в квартиру наркоторговцев.

Мне совершенно не хотелось отлипать от стенки, и я попыталась убедить трех амбалов в масках не беспокоиться, несмотря на боль в спине, затылке и в правом локте, прекрасно себя чувствую, могу долгое время так стоять. Ребята оказались чрезмерно вежливыми. Прежде чем пройти в комнату, пропустили даму вперед: схватив за шиворот, помогли мне пролететь метра три в рекордно-короткий срок. Я бы и больше пролетела, да помешала другая стенка, живая, из Наташки и Лидочки.

Удивляла относительная тишина. Пришельцы действовали бесшумно, пожалуй, только я наделала шороху. Странно, что Наташка не орала, смотрела мимо меня стеклянными глазами и даже не моргала. И это бессмысленное выражение ее глаз подсказало мне – оборачиваться назад не стоит. Не стоит и подниматься с колен. Ничего страшного, временные трудности…

От очередного удара ноги настежь распахнулась дверь в комнату. Каратист явно не рассчитал силу. Ее избыток не компенсировал отсутствие ума. Дверь ударилась о стенку, и я порадовалась, что на сей раз меня там, в качестве прокладки, нет. Правда, там был Стас… Спружинив, дверь захлопнулась. Каратист, получив от коллеги выговор – пинком под зад, – сплюнул, выругался, на мой взгляд, излишне тихо после содеянного, и уже аккуратно приоткрыл дверь, предоставив товарищам возможность обозреть пустую комнату.

Покинуть квартиру нам предложили на языке решительных жестов. Меня подняли с колен – я тормозила процесс выхода остальных. Не трудно догадаться, что воротник не выдержал, и я отправилась в обратную сторону с небольшой заминкой, но, в принципе, тем же путем. Руководитель оказался хорошо вооруженным не только теорией, но и боевым пистолетом, который все время держал наготове. Вот почему подруга благоразумно молчала.

– Они совершенно посторонние люди, – неестественно тонким голоском пропищала Лидочка. – Вчера за деньги напросились переночевать.

– Ой, мы же с тобой не рассчитались, – обрадовалась Наташка. – Господа, позвольте мне сбегать домой за деньгами…

– Наш дом – Россия, – торопливо пояснила я, боясь, что подруга, чего доброго, ляпнет точный адрес. – Вещи и деньги в камере хранения Павелецкого вокзала, – добавила окончательно убитым голосом. А вдруг потребуют квитанцию?

Скорее всего мне поверили. Без квитанции.

– Быстро сбились в кучу и – к лифту! И постарайтесь не спотыкаться, пришлепну, как мух, – прошипел руководитель, недвусмысленно поигрывая пистолетом.

Не следовало гангстеру бросаться словами под руки, точнее, под ноги. Я тут же споткнулась и, падая к нему на грудь, проорала, что он меня сглазил – как накаркал! Из-за него и споткнулась, теперь логичнее в первую очередь ему пришлепнуть себя самого…

Воротник от моего пиджака так и остался валяться в коридоре. Надеть пальто нам не позволили, зато разрешили прихватить свои сумки. Внизу, прямо у двери лифта, нас встретил еще один господин бандит, без маски выглядевший вполне цивилизованно. Во всяком случае, с ним не стыдно было выйти на улицу.

– Идете рядом к машине, – приказал один из амбалов. – И не вздумайте спотыкаться!

Похоже, вся компания волновалась только за то, чтобы мы не споткнулись.

Группа захвата стягивала маски, обретая собственные бандитские индивидуальности. И одна из этих индивидуальностей поразила меня молодостью и привлекательностью – этакий голубоглазый херувим. Однако в следующую секунду он зло оскалился и попытался обернуться монстром. Наверняка стажер. Ишь выпендривается! Я поспешила отвернуться. Меня призывно дернули за рукав пиджака, и он многообещающе затрещал.

Дальнейшее напоминало плохо отрежиссированный спектакль. Прямо у подъезда стояла cиняя иномарка, непонятно какой модели. К ней, судя по указанию весьма серьезного типа с непроницаемым лицом, нам и следовало пройти. Рассмотреть номера было невозможно. И почему их вешают только впереди и сзади?

– Ирина! – раздался рассерженный голос. – В чем дело? Куда это ты собралась?

– Привет, ма! Решила сбежать из дома? Из-за тебя нас отец в такую рань поднял. Ленка, это ты мамочку довела!

– Мам, что ты со своим костюмом сделала? И почему вы все раздетые?

Мне стало очень жарко. Я медленно обернулась на зов родных людей. Муж, сын и дочь! Только этого сейчас не хватало… Руки сопровождающих нас господ были подозрительно запрятаны в карманы. Хорошо хоть, подкрепление в лице последнего типа в подъезде застряло.

Димка, Славка и Аленка оторвались от группы знакомых собачников и направились к нам. В полном отчаянии я рванулась по направлению к иномарке, но не менее отчаянный Наташкин рывок вынудил изменить направление. Дался ей мой рукав!