Окинув взглядом гостиную, Эванджелина заметила, как Майкл, закинув голову, весело рассмеялся какой-то шутке Тео. Как ни странно, вид веселого и довольного жизнью брата подействовал на нее отрезвляюще. Мало-помалу к ней вернулось утраченное самообладание. Подойдя к Фредерике, она открыла нотную тетрадь. Именно в этот момент Эллиот Роберте вошел в гостиную.

Не прошло и нескольких минут, как Эллиота вовлекли в качестве четвертого игрока в карточную игру с Гасом, Тео и Майклом. Мистер Стокли, освободившись от этой повинности, уселся на диван с томиком стихов. К ужасу Уинни Уэйден, мальчики уговорили Эллиота сыграть в «мушку» на деньги со ставкой в полпенни. Несмотря на символический размер ставки, а также богатый опыт Эллиота за карточным столом, он без конца проигрывал, потому что не мог сосредоточиться на игре.

Эванджелина сидела в другом конце гостиной рядом с Фредерикой и перевертывала страницы нот. Эллиот постарался расположиться за карточным столом таким образом, чтобы можно было наблюдать за этой парочкой. Фредерика играла с поразительным для такой малышки мастерством. Однако он не мог не заметить, что девочке частенько приходилось останавливаться явно по вине Эванджелины, которая забывала вовремя перевернуть страницу.

Его заигрывания привели ее в явное замешательство. Зачем, спрашивал себя Эллиот, он поступил столь бессердечно? Несмотря на свой возраст и самообладание, Эванджелина, видимо, не привыкла к вниманию такого завзятого любителя пофлиртовать, как он, потому что сразу же смутилась и покраснела. Чего он надеется добиться своим поведением? Неужели он так низко пал, что получает удовольствие от смущения этой благовоспитанной женщины? Он почувствовал отвращение к самому себе, потому что умышленно стоял слишком близко и нарочно вкладывал в слова скрытый смысл, наслаждаясь собственной способностью привести ее в смятение.

Эллиот в ужасе понял, что устроил своего рода проверку мисс Стоун. Он хотел убедиться, что вызывает у нее ответную реакцию. Все женщины, с которыми ему приходилось иметь дело, даже те немногие, в какой-то степени претендовавшие на респектабельность, были более чем способны ответить на вызов такого завзятого шалопая, как он. Но Эванджелина не могла этого сделать.

Наконец прозвучали заключительные аккорды сонаты, потонувшие в криках «браво! « и «молодчина! «. Эванджелина перебралась на диван у окна, а Николетта быстренько заняла освободившееся место за фортепьяно. Черная собачонка лежала бок о бок с кошками на коврике перед камином, в котором, весело потрескивая, горели дрова, согревая комнату. Эванджелина читала. А миссис Уэйден, уютно устроившись в огромном кресле, что-то шила. Мистер Стокли, разомлев у камина, дремал. Фредерика, робко приблизившись к. карточному столу, остановилась возле Майкла и заглянула в его карты. От этой картины веяло таким домашним уютом! Это был настоящий тихий оазис в беспокойном мире. Даже Эллиот не мог не почувствовать на себе умиротворяющее воздействие этой мирной картины.

Продолжая уголком глаза наблюдать за Эванджелиной, он снова проиграл.

— Послушайте, Робертс, — сказал Гас, — от настоящего лондонского картежника я ожидал более успешной игры. — С этими словами юноша смел со стола в свой угол проигранную Эллиотом мелочь.

— Ты выставил его на целый соверен, Гас, — сказал Тео с саркастической улыбкой, снова сдавая карты. — Этак мы скоро разбогатеем, как набобы.

— Надеюсь, мистер Уэйден, что печальная история с вашим исключением из Кембриджа не имела отношения к вашим успехам за карточным столом, а? — сухо поинтересовался Эллиот.

Тео презрительно фыркнул:

— Если бы!

Гас заметно покраснел.

— Гм-м… не совсем так, — буркнул он, ослабляя узел галстука.

Тео с заговорщическим видом подмигнул Эллиоту.

— Нет, его проступок не отличался утонченностью, сэр! Гас с сынком викария однажды здорово подвыпили, а потом влезли на дуб и показали голые задницы престарелой тетушке проректора университета!

Представив себе эту картину, Эллиот, не удержавшись, фыркнул, потом расхохотался, а вслед за ним — Майкл и Тео. С другого конца комнаты на развеселившихся игроков за карточным столом с удивлением посмотрели Эванджелина и мистер Стокли.

— Теодор! — строго прикрикнула миссис Уэйден. — Замолчи немедленно, или твоя голая задница испробует на себе мой кнуг! А вы, мистер Робертс, не поощряйте их!

— Слушаюсь, мэм, — пробормотал Эллиот, утирая слезу, выкатившуюся от смеха из глаза. Гас снова сгреб выигрыш.

— Мистер Стокли, — крикнул Эллиот, — спасите меня от этой банды кровожадных разбойников капитана Шарпса, иначе я проиграюсь в пух и прах!

— Идите сюда, Стокли! — поддержал его Тео. — Робертсу пора уходить, не то он не сможет расплатиться с Эви за свой портрет и она его выставит вон.

Отложив книгу и водрузив очки на нос, Стокли послушно сменил гостя за карточным столом.

Эллиот, сразу же воспользовавшись удобным случаем, пересек комнату и с самым покорным видом, какой только смог изобразить, остановился у дивана, где сидела Эванджелина.

— Вы позволите сесть рядом? — смиренно спросил он. Эви оторвалась от книги и взглянула на него.

— Садитесь, ради Бога, мистер Робертс, — любезно, хотя и несколько напряженно сказала она.

Усевшись, Эллиот заглянул в книгу.

— Филдинг? — почти шепотом спросил он.

— Да, — ответила она вполне спокойно.

— А что именно?

— «Амелия», — последовал короткий ответ.

— Это слишком серьезная вещь, мисс Стоун, — покачал головой Эллиот. — Я предпочитаю «Историю Тома Джонса, найденыша».

— Вот как? Приключения очаровательного повесы? Мне следовало бы догадаться.

Эллиот на мгновение растерялся. Пусть даже Эванджелина Стоун не была светской дамой, но она быстро его раскусила. Он окинул взглядом комнату. На них никто не обращал внимания. Сделав глубокий вдох, он чуть заметно наклонился к ней.

— Не говорите больше ничего. Понимаю, что я вас расстроил. Позвольте мне попытаться снова…

— Что попытаться? — прервала его она.

Эллиот опустил глаза и попытался изобразить раскаяние.

— Мисс Стоун, я приношу глубочайшие извинения за то, что доставил вам некоторое неудобство. Боюсь, что я нарушил правила приличия, бессовестно попытавшись флиртовать с вами.

Она одарила его ледяным взглядом.

— Флиртовать?

— Да. И я очень сожалею об этом. Как вы справедливо заметили, здесь не Лондон. Я с благодарностью воспользовался вашим гостеприимством. Так что тем более поступил очень плохо, приведя вас в замешательство.

— В замешательство? — повторила она. На ее безупречно овальном личике промелькнула усмешка.

Эллиот изобразил смиренную улыбку и легонько прикоснулся к ее руке, лежащей на диване.