Сорок восьмой на ходу спрыгнул с брони.

— У нас меньше трёх минут! Женщин и детей на малые платформы, носилки с раненными на большую. Быстрее!!! Всем держаться крепче!

Облепленная людьми техника рванула к Бункеру. В третий раз счёт шёл на секунды. Тринадцатый привычно сидел на броне и смотрел на приближающийся зев грузового входа. Ярко освещённый шлюз на фоне сумеречного неба казался далёким маяком, нёсшим надежду потерявшемуся в штормовой ночи кораблю.

«Тридцать секунд», — вдруг напомнило подсознание. Тройка вездеходов, не сбавляя скорости, влетела в шлюз. Огромная плита внешних ворот двинулась вниз. Шипение воздуха в системе герметизации ещё не успело стихнуть, как первый удар сотряс сопку. Все шлюзы были открыты заранее, и вездеходы, не останавливаясь, шли к лифту. Персонал давно покинул подгорное пространство на уровне земной поверхности, и сейчас здесь командовала автоматика. На проносившихся мимо экранах системы мониторинга тревожно мигали индикаторы радиационной опасности. Как только замыкающая машина проходила очередной шлюз, мощные плиты ворот опускались, и система нагнетала в закрывшийся шлюз повышенное давление, усиливая надёжность преград. Головной вездеход был уже недалеко от ворот лифтовой платформы, когда сопка вздрогнула второй раз. Двигатели заглохли, свет фар погас. Защита не выдержала электромагнитного импульса близкого взрыва.

— Бегом!!! Все в лифт! Детей и раненных на руки! Быстро!!! — подсвечивая светом фонаря вход на лифтовую платформу, проорал команду Тринадцатый. Мимо уже бежали люди с детьми на руках, мелькали силуэты несущих носилки спасателей.

— Внимание! — разнёсся звук динамиков внутренней связи. — Всем службам боевая готовность! Две минуты до прямого попадания.

Лифт пошёл вниз, набирая скорость. Сопку снова тряхнуло, но платформа уже плавно уносила измученных людей на трёхкилометровую глубину.

— ОДНА МИНУТА ДО ПРЯМОГО ПОПАДАНИЯ. — Система оповещения беспристрастно вела отсчёт.

Грузовой лифт не имел ни стен, ни крыши, и в тусклом свете аварийного освещения было видно, как по мере погружения над головами людей периодически сходились мощные створы, блокирующие лифтовую шахту.

— Тридцать секунд до прямого попадания.

Лифт остановился, и створы ворот поползли в стороны. Яркий свет ворвался в шахту и слепил привыкшие к полумраку глаза.

«Успели», — подумал Тринадцатый.

Женщины, подхватив детей, бежали к выходу. Спасатели поднимали носилки с ранеными.

— ДВАДЦАТЬ СЕКУНД ДО ПРЯМОГО ПОПАДАНИЯ.

На выходе спасшихся людей встречали сотрудники медицинского отдела, одетые в костюмы радиационной защиты.

— ДЕСЯТЬ СЕКУНД ДО КОНТАКТА.

Стало видно, что большая часть территории грузового склада, в который открывались ворота лифта, была затянута полупрозрачной плёнкой и превращена в огромный герметичный пузырь.

— ПЯТЬ.

— ЧЕТЫРЕ.

— ТРИ.

— ДВЕ.

— ОДНА.

— КОНТАКТ.

Всякое движение замерло. Казалось, что люди перестали даже дышать. В наступившей звенящей тишине не было слышно ни звука. Потом откуда-то издалека послышался тихий глухой гул. Он приближался. Спустя несколько секунд этот негромкий звук заполнил собой всё вокруг, словно мириады крохотных мягких лапок невидимо крались вокруг, как будто огромный песочный бархан неторопливо перетекал с места на место, или едва уловимое дуновение ветра беспокоило недавно опавшую листву. Тринадцатый положил ладонь на стену. Огромный Бункер мелко дрожал.

— Господа, полагаю, мы можем начинать. — Управляющий директор открыл заседание Совета директоров. Решение об эвакуации семей сотрудников Бункера и последующая операция спасения подняли авторитет директоров на недосягаемую высоту. По всеобщему молчаливому согласию, три директора вот уже пятнадцать дней коллегиально управляли Бункером, сохранив вертикали подчинённости без изменений.

Управляющий перевёл взгляд на директора по науке и предложил:

— Лев Ильич, прошу вас начать.

Академик постучал пальцами по сенсорам консоли управления компьютера, и на голографическом экране возникла проекция Бункера в разрезе.

— Пятнадцать часов назад мы закончили полную проверку Бункера, включая все системы согласно проекту. Результаты таковы. — Учёный включил лазерную указку и повёл доклад снизу вверх. Лучик упёрся в самый нижний уровень.

— Уровень один: реактор. Реактор в норме, повреждения отсутствуют, деформации в пределах расчётных допусков. Все системы исправны.

Указка переместилась вверх по проекции на триста метров.

— Уровень два: система жизнеобеспечения. Повреждения отсутствуют. Оранжереи, биофермы, водный цикл, склады — всё в норме, деформации в допустимых пределах. Все системы исправны. Однако для успешной автономной работы в условиях замкнутого цикла имеющегося обслуживающего персонала недостаточно.

Лучик поднялся ещё немного.

— Уровень три: медицинский. В ведомстве Ивана Николаевича, как в сказочном Багдаде, всё спокойно. — Академик мрачно улыбнулся, его пристрастие к чёрному юмору было общеизвестно. Он продолжил, подняв указку выше, на самый маленький уровень Бункера:

— Уровень четыре: личный уровень Шрецкого. Предлагаю переименовать его в уровень управления. Тут тоже всё в норме, аппаратура и все системы исправны.

Лучик снова чуть подпрыгнул.

— Уровень пять: жилой и уровень шесть: «Улей». Все системы исправны.

Академик очертил указкой самый верхний уровень и продолжил:

— Уровень семь: научный. У нас тоже всё в норме. Теперь о грустном.

Директор по Науке посветил указкой шахты грузового и пассажирского лифтов.

— Согласно проведённым расчётам, Медвежья получила прямое попадание термоядерного заряда огромной мощности. Точно сказать сложно, порядка двухсот или более мегатонн в тротиловом эквиваленте. Что стало с сопкой, можно только догадываться, однако точно известно, что обе шахты лифтов завалены не менее чем на первые сто метров. Системы подгорных шлюзов больше не существует. Все коммуникации связи уничтожены. Мы не можем предпринять попытку связаться с другими выжившими, никакой сигнал не пробьётся через трёхкилометровую толщу. Получать какие-либо данные о состоянии дел на поверхности невозможно. Мы пытаемся использовать сейсмодатчики, но серьёзных результатов пока нет. Судя по всему, один из двух запасных пассажирских входов в Бункер разрушен в результате сильнейших колебаний поверхности. Второй запасной пассажирский вход и запасной грузовой вход, по расчётам, исправны, но есть вероятность того, что на поверхности они завалены. Согласно компьютерной модели ситуации, на поверхности сейчас круглосуточная ночь, вызванная сильнейшим загрязнением атмосферы. Ориентировочная температура минус пятнадцать градусов по Цельсию, и она продолжает понижаться. К концу месяца морозы подойдут к отметке в минус тридцать градусов. Температура будет продолжать падать с приходом зимы. В другой ситуации я бы предложил организовать выход научной группы на поверхность с целью установки приборов изучения внешней среды, а также ретрансляторов связи, но фактически выход из Бункера находится в эпицентре ядерного взрыва, там сейчас сильнейшая радиация. Вышедшие на поверхность будут обречены на гибель. В настоящий момент мы планируем провести работу по разработке возможных способов защиты людей от внешней среды, но говорить об этом пока преждевременно. — Академик выключил экран и закончил: — На этом у меня всё, господа.