«Почему я не отключил его?»

Ответ был, конечно, очевиден: телепорт представлял собой единственный выход из сферы на тот случай, если Брокл по какой-то причине передумает и решит покинуть ее. Возможно, следовало деактивировать врата прямо сейчас? В виртуальности, через системы сферы, он потянулся к телепорту и управлявшему им ИИ. Но внутри этого ИИ росло, уверенно поглощая его, нечто, и это нечто тоже было непостижимо. Что-то неудержимо менялось. Интерфейс невероятным образом выгнулся, точно выдуваемый мыльный пузырь. Система позволяла увидеть, что то же самое происходит и по ту сторону врат – интерфейс расширялся в обоих направлениях в пределах рамки. Мениск продолжал темнеть, приобрел правильную сферическую форму – и вдруг весь покрылся тончайшими трещинами, точно разбившееся защитное стекло.

Запаниковав, Брокл задействовал все свои сенсоры, но то, что он обнаружил, казалось совершенно нелогичным. Местные возмущения У-пространства генерировались по всей поверхности пузыря, а потом У-характеристики начали меняться и в самой сфере. Сосредоточившись на этом, он убедился, что в деле участвуют вкрапленные в стены ИИ. Выбрав одного, Брокл увидел внутри кристалл в серой керметовой рамке, которая удерживалась каким-то наполовину погруженным в тканую стену механизмом. Весь кристалл оплетали метаматериальные обвязки. На глазах Брокла кристалл ИИ потемнел, пошел трещинами, раскололся и начал вырастать из своей рамки; показания массы неуклонно увеличивались. А потом он развернулся и пустил побеги, становясь сверкающим, продолжавшим меняться и расти соцветием шипов.

И это происходило повсюду. Каждый встроенный в стены сферы ИИ набухал, распускался, превращался в огромную шипастую палицу, разрывая рамку и те механизмы, которыми он пользовался прежде для перемещения. Броклу казалось, что его косяк угодил в подводный грот, где стены были усеяны черными морскими ежами. И, конечно, он понимал, что тут происходит.

Брокл открыл огонь: полосовал атомными лучами, выпускал сверхплотные пули и раздробил множество росших «булав». Повсюду парили осколки, но каждый из них уже генерировал У-возмущения и рос, рос, превращаясь в дрейфовавшую черную звезду. В считаные минуты едва ли не все свободное пространство сферы заполнили кубические километры черного кристалла, а по стенам меж тем расползлись серебристые нити и щупальца, точно ртуть побежала по прозрачным венам, – и всё соединялось, включаясь в единую цепь. Продолжая стрелять, Брокл лихорадочно старался разобраться в происходящем и начал догадываться, в чем ошибся. Он знал, что должно было случиться, понимал, что происходит сейчас, – но как же он сглупил, не подумав о том, что эта сфера столь велика не без веской причины. То, что он принял за Пенни Рояла, то, что он, как ему казалось, уничтожил, было не больше Черным ИИ, чем одна из единиц Брокла – самим Броклом.

Боеприпасы и энергия уже иссякали, и Брокл, призвав все свои единицы, метнулся к пузырю телепорта. И отлетел в сторону, ударившись о твердь. Проход некоторым образом стал однонаправленным. Повсюду вокруг грозди разраставшихся шипов, пучки кристаллических клинков, мотки серебряных щупалец встречались, сливались – и продолжали увеличиваться, заполняя собой пространство. Брокл вынужден был отступать, спасаясь от тянувшихся к нему игл. Наконец Пенни Роял заговорил.

– Добро пожаловать в мой разум, – произнес Черный ИИ.

И Брокл не смог придумать ответа.

– Через минуту мы войдем в Лейденскую воронку, – непринужденно продолжал Пенни Роял. – И ты был прав – ты будешь там, за горизонтом событий. Только тебе придется выбрать, в каком виде ты там окажешься.

Брокл проверил внешние сенсоры и убедился, что Пенни Роял не врет. Защитное поле было сильно поляризовано, но горевший снаружи адский огонь оно приглушить не могло. Приливные силы рвали луны, планеты и солнца, увлекаемые в дыру. Дикие искажения кривили картину, и даже свет изгибался и сдвигался под напором тех же приливов. Показатели говорили о присутствии впереди гигантской массы, а черная дыра зияла в У-пространстве немыслимым вывертом. И нижний сопряженный виток, в который силовое поле сливало неимоверные излишки энергии, провернулся почти что до точки невозврата.

– Выбрать? – повторил Брокл.

– Вскоре у тебя останется лишь одно место, куда можно бежать, но, если задержишься здесь, сделаешься частью меня. И это, конечно, не будет убийством – не больше, чем поглощение тобой Гарроты и других государственных ИИ.

Жесткое ментальное соединение, которое невозможно было отвергнуть, стало как бы подтекстом речи. Брокл оказался внутри Пенни Рояла, ощутив себя пылинкой, занесенной ветром в огромную пещеру. Если не сбежать, он станет лишь мимолетной мыслью, промелькнувшей в окружившем его разуме. Но ведь шанс же оставался. У него еще хватит энергии для У-прыжка. Брокл не понимал природу того, что случилось с вратами телепорта, но, возможно, именно они – выход, то место, куда удастся бежать?

Шипы захватывали всё свободное пространство, острия то и дело царапали его единицы, и Брокл прыгнул, желая оказаться внутри странного пузыря телепорта. Его снова отбросило, разбросало, дезориентировало – единицы легли ровными рядами, совсем как ИИ на поверхности сферы. А когда он все-таки начал собираться и воспринимать окружение, то обнаружил силовое поле над собой и плетеную поверхность внизу.

– И знаешь, – проговорил Пенни Роял, – ты еще можешь выжить.

Силовое поле отключилось.

Брокл оказался в огненной буре материи, увлекаемой в черную дыру, на горизонте событий которой всё обретет скорость света. Он видел этот горизонт, холодную тьму – ее не избежать никому, но сам Брокл пока находился там, где вещество рвалось в клочья. Он тут же почувствовал, что его осыпает град заряженных частиц и сверлят рентгеновские лучи – он горел снаружи и изнутри, словно оказался на пути атомного луча. Приливные силы рвали его, сжимали и растягивали. Но ему все-таки удалось еще раз уйти в У-прыжок, переместившись на несколько сотен тысяч километров дальше. Надрывавшиеся сенсоры показали энергетический выброс сферы, которая коснулась горизонта событий: шар завибрировал и выпустил когерентный пучок света, включивший весь электромагнитный спектр. Луч пронзил хаос над аккреционным диском и даже дотянулся до его дальнего края, хотя, наверное, и растерял по пути всю свою энергию. Войдя в контакт с диском, плетенка начала сжиматься, переместилась за область инфракрасного излучения, медленно исчезнув из электромагнитного спектра, пойманная вечным крутящим моментом горизонта.

Пытаясь уцелеть в этом аду, Брокл провел расчет и инициировал радикальные изменения в своем составном теле. Метаматериалы ламинарного аккумулятора каскадно перестраивали структуру, фотоэлектрические слои кожи уплотнялись, меняя длину принимаемой волны. Ядерные реакторы размером с яблоко начали выжигать свою внутреннюю субстанцию, из отверстий повалил радиоактивный дым. Всё, что было возможно, переключилось на выработку энергии: аккумулятор стал пьезоэлектрическим и подпитывался приливными силами растяжения и сжатия, кожа поглощала икс-лучи. Вся энергия переправлялась непосредственно У-пространственным двигателям – и Брокл снова прыгнул. Прыгнул – и осознал, что сотни тысяч километров расстояния уже съелись и прыгал он из точки, находившейся даже ближе к черной дыре, чем прежде. Он прыгал снова и снова, считал и пересчитывал, хотя его умственные способности ухудшились и сейчас он немногим превосходил того Брокла, который сидел на «Тайберне», поэтому вычисления ему теперь давались нелегко. Он выяснил, что может продолжать сбор энергии и прыгать довольно долгое время, но в конечном счете все равно окажется за горизонтом событий. И все-таки из его положения должен был быть еще один выход.