К счастью, на стенах в гостиной Дома Обб-Ломм размещалась всего лишь коллекция древнего пыточного инструмента, нисколько не смутившая ни подростка, ни энчечекиста, ни оборотня. Как раз наоборот, похоже, для эльфёнка такая обстановка оказалась не внове. Он невозмутимо окинул взглядом мрачную залу и сразу же забился в угол обширного дивана, замаскировавшись бархатными подушками угольно-черного цвета. Что для черноволосого призрачно-хрупкого создания в черном же спортивном костюме совсем не проблема.

Настороженный Френк расположился рядом, не выпуская из рук автомат, благо их никто даже не попытался разоружить. Более того, дроу оставили всех троих незваных гостей без какого-либо постороннего присмотра. Где-то под потолком слышалось то ли легкое шуршание, то ли тихое шипение, но рассмотреть его источник не представлялось возможным. Несколько светильников, стилизованных под ритуальные чаши для сбора жертвенной крови, давали скупой свет, только усиливая густоту теней по углам.

– Как тебя зовут? – спросил Эрин у бывшего пленника.

Так и не скажешь с первого взгляда – мальчик оно или девочка. Если судить по отсутствию намека на какие-либо округлости, то со всей уверенностью перед нами мальчик, а если по тонкости черт лица и грации движений, то… совсем наоборот.

– Никак меня не зовут, – тихо ответствовало существо тоненьким ломким голоском.

– Это правда, – подтвердил вервольф. – Березаец мне так и сказал. Мол, ребенок сам не ведает своего имени. А я… – Френк заметно смутился, – я называю его Волчонком.

– Угу, – чирикнул тот, продолжая с любопытством зыркать по сторонам глазищами из-за завесы длинной челки.

– Хорошо, пусть будет Волчонок, – согласился Эрин. – Я услышал твой зов о помощи через этот браслет.

И показал мальчишке свою находку.

– Я никого не звал! – звонко пискнул недавний узник.

– Но, тем не менее, беря эту штуку в руки, я слышал твой ментальный зов.

– Ты – мыслечтец? – тут же поинтересовался Френк.

– Не я, а Нолвэндэ. Моя напарница. Но она-то как раз не слышала голос.

– Странно, – согласился оборотень, с подозрением косясь на кольцо-браслет мерцающим в сумраке зеленым глазом. – Березаец за эту… штуковину готов был половину состояния отдать. Землю носом рыл. Вампиры, кстати, тоже за ценой бы не постояли.

«И кое-кто из СИБ тоже рискнул честью и погонами», – подумалось Эринрандиру, пока он рассматривал загадочный артефакт.

– Для кольца – большое, для браслета – узковато, – рассуждал эльф вслух. – Что бы это ни было, но к… Волчонку оно имеет непосредственное отношение. А давай-ка примерим?

Услышав предложение, юное создание устремило испуганно-вопросительный взор на оборотня:

– Френк?

Сразу же видно, что вервольфу бывший пленник доверял даже больше, чем самому себе, и его мнение имело решающее значение.

– А чего ты удивляешься, капитан? – заявил проницательный перевертыш, словно прочитав мысли энчечекиста. – Не знаю, что с ним делали прежние хозяева, а эти с-с-с-с… – он явно подбирал слова поприличнее, чтобы дать характеристику подручным Березайца, – девки, особенно Лариска, так просто издевались над ребенком как могли. Твари!

– Прежние хозяева?

– Те, у кого Березаец украл Волчонка, – объяснил Френк.

– Кто это был?

– Пиндостанцы какие-то. Или кровососы. Я точно не знаю, а Волчонок не хочет говорить.

Эльфёнок мрачно засопел носом, полностью соглашаясь со своим единственным защитником, и всем видом давая понять, что всякому непонятному типу в черном мундире ничего рассказывать не собирается.

Теперь неуютно стало Эринрандиру. Мальчишке можно только посочувствовать, причем изо всех сил. Видели мы этих вампиров, знаем на своей шкуре, какие они добросердечные, а главное, милосердные ребята. Ничего удивительного, что… оно такое забитое.

– И все-таки давай примерим, – настаивал Эрин. – Вдруг подойдет?

Ему не хотелось терять времени даром. Ведь неизвестно, чем закончится беседа Нолвэндэ с леди Валерианной.

– Френк? – снова воззвал Волчонок.

Оборотень колебался недолго, он тоже хотел раскрыть кровавую тайну, и тем самым, возможно, одним махом избавить своего подопечного от многих проблем. Кто знает, зачем нужна эта загадочная штука, которую сумел добыть эльф-энчечекист.

– А почему нет? Все равно заняться пока нечем. Не бойся, Волчонок, я с тобой, – тепло, насколько это вообще возможно для вервольфа, улыбнулся Френк.

Но не тут-то было. С тонюсеньких пальчиков паренька артефакт спадал, на запястье не налезал. Эрин вертел бедолагу и так и эдак, даже на ухо цеплял, но все без толку. Осложнялся эксперимент тем, что Волчонок бледнел и краснел, точно непорочная юница, выставленная для продажи на древне-хинтайском невольничьем рынке.

– Сними свой костюм, может, у тебя на теле какой-то знак, – попросил ап-Телемнар, отчаявшись найти разгадку этому ребусу.

– Нет! – взвизгнул мальчик и мертвой хваткой впился в ворот курточки. – Нет никаких знаков!

– Слушай, ну что за капризы? – удивился Эрин. – Мы же тут все… хм… свои. Я ж не прошу раздеваться догола, просто куртку сними.

– Нету у меня никаких знаков!

– А шрам на лопатке? – вдруг вспомнил оборотень. – Покажи его товарищу капитану. Не бойся.

Волчонка пришлось уговаривать довольно долго, до того стеснительным оказался подросток. И когда Френку наконец-то удалось все же уломать паренька, то взорам двух мужчин открылись впалая грудная клетка да сутулая тощая спина, покрытая синяками.

– Тебя били?

– Угу. Лариска, в основном.

Страдающая буллемией истеричная Мышь-мутантка, стоило Френку отвернуться, лупила Волчонка, чем придется, вплоть до домашних тапочек. А вот Березаец, тот, напротив, противно сюсюкал и даже угощал чищеной морковкой, все пытался втереться в доверие. Но обмануть битого жизнью в прямом и переносном смысле подростка оказалось гораздо сложнее, чем думалось опальному Кролику-оборотню.

Жанка-жабка постоянно дразнилась, приставала с дурацкими вопросами и даже один раз попробовала сделать неприличное предложение (пока Березаец в отъезде). Лисичка-сестричка держала нейтралитет, хитро ухмылялась, но глаз с пленника не спускала, подглядывая и подслушивая при малейшей возможности, и тут же донося Хозяину об изменениях в настроении Волчонка.

– Лариска все время говорила, что я урод и извращенец, – грустно пожаловался тот.

– Вот ведь сука! – прорычал Френк. – Я тебе тысячу раз говорил, что никакой ты не урод и не извращенец. Не нужно слушать всяких… грызунов! Дура она!

По всему было видно, что наемник-оборотень проникся к одинокому эльфёнку самыми что ни на есть родительскими чувствами. Не зря ведь имя придумал и стал называть Волчонком. Практически в стаю принял.