Наконец выступили зеленые. Они потрясли и выжали все, что имели, собрав около сорока тысяч армии. Другой вопрос, что она и в подметки не годилась той, которую домен держал во времена Хансера. Столкновение произошло у самых стен Зеленого замка. Закончилось оно полным разгромом доменовцев. После того как Тени очистили от адептов Меркурия, которых в Зеленом домене катастрофически не хватало, из ниоткуда посыпались бойцы в черных плащах и полумасках, истребляя всех, кто таковых не носил.

Несущие спокойствие Зеленого домена к подобной тактике готовы не были. Войско потеряло управление и превратилось в стадо. От полного истребления его спасла лишь близость замка. Штурмовать его плутонцы не решились, хотя могли бы попробовать. Насколько я понял, колдовская мощь у плутонцев немалая, хоть и достигается не качеством, а количеством.

Однако они повернули в сторону границы с иллюминатами. Может быть, потому, что именно туда, а не в замок бежали крестьяне. А может быть, они умудрились выяснить, куда делись землепашцы Северного домена, оставившие захватчиков без еды и полностью уничтожившие один из посланных за ними отрядов. Фульк предположил, что иллюминаты были изначальной целью этого наступления, а немощный Зеленый домен просто стоял на пути, и его смахнули изящным движением руки, без особых потерь.

* * *

— В общем, по пять тысяч тяжелых щитоносцев и арбалетчиков — отборные ребята. И еще двадцать тысяч непонятно кого, вооружение разношерстное, но какие-то зачатки организации присутствуют, к тому же все они высшие с Плутона, — подвел итог Фульк. — Сегодня вечером пересекли границу и стали лагерем. И что мы можем им противопоставить?

— Давай считать. — Ричард тяжело вздохнул. — Фаланга Анатолия — чуть меньше семи сотен. Мои лучники — сто пятьдесят девять человек. Крестьяне из Северного и Зеленого — среди них высших тысячи полторы наберется, но треть — женщины. В основном они владеют способностями Юпитера, сильные верой. Повелевающих стихиями крайне мало. Прикрыть наших воинов еще смогут, а вот нанести противнику урон — вряд ли.

За плетеными стенками шалаша слышались ночные звуки. Лагерь спал. Только отдаленная перекличка часовых говорила о том, что здесь обосновались самые страшные из дневных и ночных хищников — люди.

— Жиденько, — заметил Фульк. — Рич, они же все высшие. Если считать грубо, мы проигрываем при соотношении один к трем. Если добавить привычку наших воинов к ведению правильного боя и отсутствие таковой у плутонцев — один к пяти. Но не забывай, что они владеют марсианским Предвиденьем, а некоторые — так же быстры, как несущие спокойствие. Продолжать эту математику мне уже не хочется. К тому же я один всех Теней не прикрою. Я смогу убить многих, но это — капля в море тех, кто посыплется на вас со всех сторон. Вспомни, что я рассказывал о поражении зеленых.

— Знаю, — раздраженно рыкнул Ричард. — И что делать? Бьярни звать на помощь? Или отступать, огрызаясь, истощая противника?

— Бьярни звать не стоит, как мне кажется. Больно уж нагло плутонцы прут. Как будто провоцируют нас на драку. Как бы не было это отвлекающим маневром. В Городе Ангелов должен оставаться кто-то, кто сможет защитить его при любом раскладе.

— Тогда что?

— Попытайся удержать их завтра. Найди место, где спартанская фаланга будет наиболее сильна, расстреляй как можно больше.

— А что дальше?

— Если ничего дальше не будет, отступай. Но я надеюсь, будет.

— Что ты задумал, Фульк?

— Еще и сам не знаю. Попробую найти союзников.

— Каких?

— Если все сложится успешно, увидишь, а нет — незачем и говорить.

— Боишься сглазить? Давно ли ты стал таким суеверным?

— В жизни все когда-нибудь происходит впервые, и все происходит в свое время, — философски заметил Фульк, исчезая в Тенях.

В тот момент, когда на границе Бордового домена возникли владения иллюминатов, Сенат задумался, как, в случае чего, противостоять армии, в которой каждый боец — высший. Опасения их были понятны. Тем более что иллюминаты с каждым днем совершенствовались. К тому же все домены просто не могли поверить, что они — сами по себе. На Темной стороне считали, что Город Ангелов связан с алтарем Северного домена, раз туда ушли Бьярни и Снорри, самые опасные полководцы. На Светлой стороне подозревали Багряный, проводя ниточку от алтаря Багряного замка к царю Леониду.

Как ответ на возможную угрозу, был создан Первый легион Истребители высших. Да, именно такое имя он и получил. Низших этого легиона просто учили, как убивать, а не развоплощать. Года через три на границе с иллюминатами появилось более шести тысяч таких солдат, обученных способам сражения против высших. Нужно сказать, что их тренировками занимались настоящие гении. Легионеры великолепно научились противостоять числом умению высших, слаженно работать против адептов любых школ. Когда Сенат узнал, что ни с каким доменом Город Ангелов не связан и даже не в союзе, все поняли, что умение убивать было лишним, но из тренировок его не исключили. Первый легион был такой дубинкой, которой можно помахать и перед носом Других доменов. Командовал им Публий Вителлий. К нему-то Фульк и направился.

* * *

В лагере было тихо. Лишь перекличка часовых нарушала покой. Светильник горел только в этой палатке — побольше прочих, но все-таки обычной. И все же тот, кто знал Первый легион хорошо, с уверенностью заявил бы, что в этой палатке и находится легат Публий Вителлий. Этот высший всегда славился аскетизмом. А в походных условиях делил все тяготы с простыми солдатами. Прочие этого не понимали, но признавали, что только Публий мог держать в полном подчинении низших, которые умеют убивать высших. Держать не страхом: такое количество знающих себе цену солдат сложно запугать. Легионеры по-настоящему любили своего командира.

Время и походы выдубили кожу легата, хотя было ему немногим больше шестидесяти. Лицо избороздили преждевременные морщины, глубокая складка залегла между широкими, густыми бровями — след тяжелых раздумий. Мозолистые руки, привыкшие к мечам, лицо, исчерченное шрамами, загорелое, мрачное и немного печальное. Сухощавый, невысокий ростом, Публий хоть и происходил из влиятельного в домене патрицианского рода, вынужден был пробиваться в жизни сам. Природа не одарила его ни внешностью, ни ораторским искусством, а в Бордовом домене это значит немало. Но все сыновья его отца имели неоспоримый талант, стоивший отсутствия прочих: за ними шли простые солдаты. Шли не за красивыми речами, не за цветастыми обещаниями, а за теми, чье слово было крепче стали, кто становился с ними в один строй, когда опасность была наибольшей, и вел к победам. Да, несмотря на позор, который пережила его семья, Публий Вителлий стал легатом Первого легиона, и именно его подразделению оказалась дарована честь назваться Истребителями высших.

Легат читал какую-то не очень толстую книгу, и казалось, ничто не могло отвлечь его от этого занятия. Человеческий силуэт соткался из Теней за его спиной абсолютно бесшумно. Не зашуршала ткань большого черного плаща, не звякнуло оружие, даже короткое дуновение ветерка не возвестило о том, что легат больше не один. Черный замер.