Оружейница сильно ударила Дассе рукоятью ножа. Лицо Лейти не трогала, уродовать Тью она не собиралась. Однако место, по которому пришелся удар, оказалось не менее чувствительным. Дассе сморщился от боли, а Лейти заглянула ему в глаза.

— Неужели ты слушаешь меня, Дассе? Как лестно! Раньше ты никогда этого не делал.

Отдышавшись, взвод-командир криво улыбнулся.

— Чего ты хочешь? Избить меня до полусмерти? — рассмеялся Дассе. — Тебя за это убьют, а твою голову насадят на шест и поставят перед регентским дворцом для всеобщего обозрения.

Лейти поняла, что грубой силой мало чего добьешься. Она отошла от Дассе, включила лампу на полную мощность и неистово замахала мечом. Она крушила коллекцию антиквариата. То, что не разбивалось, падая на пол, женщина давила сапогами. Словно в каком-то диком танце, она кружила по комнате, размахивая мечом, тяжело дыша. Взвод-командир наблюдал за ней в немом оцепенении.

— По-моему, пора сделать перестановку. — Лейти давила осколки фарфора, стекла и хрусталя, рвала на мелкие кусочки ткань и гнула металл. — Я все перебила, Дассе. Все, что ты любил и ценил, уничтожено. — Она опустилась перед бывшим супругом на колени. — Что такое? Тебе не нравится новая обстановка?

Лейти видела, что до Дассе медленно доходит, в какую ситуацию он попал. Его испуганный вид вызвал у нее лишь еще большее отвращение.

— Чего ты добиваешься?

— Отведи меня к отцу. Хочу, чтобы ты его освободил и мы с ним смогли свободно покинуть территорию виллы.

Дассе понимал, что Лейти говорит совершенно серьезно. Самым страшным было то, что он мог сделать то, о чем она просила. Иин Меннус дал ему достаточно власти. Только скорее всего сам Дассе не выживет, да и никто из них не выживет. Но разве Лейти это остановит? Она вошла в раж и постарается добиться своего любой ценой. Взвод-командир прикрыл глаза. Он никогда ее не знал по-настоящему и не пытался понять. Да и зачем? Она тускугггун, ничтожество. Вся проблема в том, что бывшая жена хорошо его знает и понимает, что он боится смерти, он и Лейти боится, пока у нее в руках оружие. Тем не менее у него оставался еще один козырь.

— Если ты меня убьешь, то точно не увидишь отца.

— Возможно, — без колебаний ответила Лейти, — зато получу огромное удовольствие, наблюдая, как ты умираешь.

Так бывшая жена легко побила последний козырь Дассе. Она без колебаний отрезала ему палец и сделает это еще раз. Взвод-командир много раз наблюдал за ней в мастерской и знал, что с оружием Лейти обращается не хуже любого кхагггуна.

— Я сделаю то, что ты просишь. — Дассе сидел, уронив голову на грудь, хотя на самом деле он уже обдумывал план, как по дороге на виллу Пнина напасть на Лейти, отнять нож и перерезать ей горло.

— Я добьюсь своего, даже если ты будешь молчать. — Нит Нассам раскрыл ладонь и показал лежащий на ионной перчатке набор скальпелей, щипцов, ножниц, словно целый букет жутких цветов, который он начал перебирать с воистину садистским удовольствием. — Я смогу расчленить безмолвное тело и все равно получу необходимую информацию.

Глаза Гуль Алуф впились в лицо Сахора. Внезапно воздух завибрировал, словно подул горячий ветер. Это от напряжения Производительницы завибрировали ионы.

В какое-то мгновение дух Сахора покинул его тело, и Гуль Алуф вместе с лабораторией просто перестали для него существовать. Ничего не подозревающий Нит Нассам продолжал угрожать пустой телесной оболочке. А дух уже полностью отделился от тела и потерял с ним связь. Сахор ничего не чувствовал, его сущность превратилась в аморфную молекулу: набор протонов, нейтронов и электронов, не видимых даже техномагу.

Через секунду дух и тело воссоединились, и Сахор увидел, как блестят сузившиеся глаза Производительницы, — она отдала последние силы, чтобы направить ионный поток прямо на фотонный ошейник, сжимающийся на шее Сахора. Вот луч раскололся пополам, и бывший гэргон решил, что пора начинать атаку.

Он больше не был Нитом, но первый поток гиперактивных ионов от Нита Нассама попал ему прямо в грудь, и Сахор упал на колени. Гэргон повернулся к Производительнице.

— А вот это тебе! — Техномаг нацелил на нее фотонный поток, и Гуль Алуф потеряла сознание.

— Тебя ведь должно было парализовать, — нахмурился Нит Нассам. — Из чего же сделана твоя оболочка?

Одной рукой Нит Нассам схватил Сахора за окровавленное горло, а из другой во все стороны посыпались ионные искры. Затем Нассам вытянул указательный и средний пальцы, словно показывая «козу», и из них полыхнули фотонные лучи. Сахор попробовал отвернуться, однако не смотреть на лучи было просто невозможно. Кроме ярко-голубого света, он не видел ничего, лишь чувствовал, как по зрительным нервам лучи проникают в его тело, пытаясь завладеть вегетативной нервной системой. Он понимал, что, как только это произойдет, Нит Нассам сможет полностью его контролировать.

Сахор пытался сопротивляться, но он еще плохо знал свое тело и не мог понять, что делать. Миллиметр за миллиметром фотонные лучи пробирались к цели. Сахора охватила дрожь, еще секунда — и все системы перестанут ему подчиняться. Времени на обдумывание почти не оставалось.

Что же делать? Паника охватила Сахора, гнев и страх отравляли сознание, не давая четко и ясно мыслить.

Четко и ясно.

Сахор попробовал отрешиться от гнева и страха перед приближающейся гибелью. Фотонные лучи двигались по зрительным нервам, а вместе с ними и всепоглощающее спокойствие. Он не думал, не надеялся, ничего не ждал…

На прозрачном фоне бесконечной пустоты мелькнул какой-то образ, и Сахор по-новому взглянул на гэргона. Что же с ним такое? Ну конечно же! Он проследил за траекторией фотонных потоков в обратном направлении и сразу понял, что следует предпринять.

Бывший Нит подключился к фотонным потокам и многократно увеличил их силу. Как вздувшаяся река, вышедшая из берегов, потоки понеслись в обратном направлении.

Нит Нассам закричал, а яркий голубой свет потух. Ослепленный Сахор едва дышал, зато он, наконец, был свободен! Почувствовав прилив сил, он бросился на гэргона. Это было огромной ошибкой. Нит Нассам ударил его полностью активированной фотонной перчаткой по щеке. Сахор задрожал и согнулся пополам, жадно ловя воздух ртом.

Гэргон схватил его за шиворот и швырнул через всю лабораторию. Сахор ударился о гороновую камеру, выпуклая поверхность которой спасла его ребра от перелома. Ноги дрожали, дыхание со свистом вырывалось из груди.

Сахор стоял, прижимаясь к стенке камеры, пальцы невольно коснулись приборной панели. С тех самых пор, как он вселился в тело Элеаниного сына, с тех пор, как он ввел гэргоновский компонент в цепь кундалианского ДНК, с тех пор, как он перестал быть Нитом, Сахор стал думать о новых научных открытиях. Он запланировал целую серию экспериментов над самим собой. Сейчас ему грозило расчленение, и Сахор решил пройти испытание, прекрасно понимая, что это может стоить ему жизни. «Лучше пусть будет так, — думал он, активизируя гороновую камеру, — чем Нит Нассам узнает все мои тайны».