На лице сараккона отразился шок, когда он увидел, как лучи пересекаются. Однако ардинал быстро взял себя в руки и, отключив цилиндр, тут же включил его снова, на этот раз придав лучу форму осиного жала. Риана не знала, как управлять гороновым жезлом, она использовала его лишь несколько раз против ионного оружия гэргонов. Естественно, ей и в голову не приходило, что для того, чтобы изменить форму луча, жезл нужно выключить, а потом еще раз включить. Увидев гороновое жало Лужона, девушка едва не выпустила свой жезл из рук. Быстро выключив и включив его снова, она придала лучу форму обоюдоострого топора, который направила на левый бок Лужона. Ардинал поморщился — сломанные ребра сильно болели, и острота его реакции ослабла. Именно на это и рассчитывала Дар Сала-ат. Ее топор столкнулся с жалом Лужона, посыпались искры, и сильно запахло паленым. Сердце Рианы бешено колотилось, зубы стучали — она не решалась поверить, что у нее получается.

Риана наступала, у Лужона не было сил сопротивляться ее атаке. Еще немного — и ее луч разрежет ардинала пополам. Но тут Курган неожиданно пришел в себя и осторожно вытер кровь с глаз. Он не видел, что Лужон зарядил свой жезл о яд-камень, он вообще не подозревал о существовании гороновых жезлов. Вспомнив, как артефакт убил огромное кундалианское чудовище, Курган решил, что Лужона можно прикончить таким же способом.

— Нет! — закричала Риана, поняв, что собирается сделать регент.

Курган не желал ее слушать и прижал яд-камень к голой спине Лужона.

Риана почувствовала, что сила сараккона многократно возросла. Ее луч переломился пополам, а по комнате рассыпались гороновые искры. Глаза Лужона пылали, он поднял руку, и девушку сбило с ног. Она покатилась по полу, боясь выпустить из рук гороновый жезл. Тем временем луч Лужона принял форму секиры, грозящей пригвоздить девушку к стене словно бабочку. Тем не менее Риане удалось превратить свой луч в некоторое подобие сети, в ячейках которой запуталась секира ардинала. Рыча, словно голодный зверь, Лужон проткнул сеть и вновь принялся размахивать гороновой секирой.

Движениями горонового жезла Рианы теперь управлял сараккон, а девушке оставалось лишь следовать за оружием, ведь выпустить его из рук она просто не могла. Чувствуя, что победа не за горами, Лужон играл с ней, словно кошка с раненой мышью. Риана отчаянно нажимала на золотой диск, пытаясь изменить форму горонового потока, но ничего не выходило. Ардинал заставлял ее кружить по комнате, и с каждым кругом его гороновый луч приближался. Дар Сала-ат уже чувствовала обжигающее дыхание горона. Наконец Лужон загнал ее в угол у двери на чердак, где тускло мерцало зеркало. Гороновые искры ярким салютом отражались на зеркальной поверхности. Луч приближался, еще секунда — и он перережет Риану, словно крестьянский серп стебель глен-нана. Ей некуда бежать, она даже не может изменить направление своего луча.

Времени на размышление не оставалось. Чувствуя ледяное дыхание смерти, Риана прыгнула прямо в зеркало и оказалась по другую сторону, в призрачном Зазеркалье.

Тью Дассе как одному из ближайших соратников звезд-адмирала Иина Меннуса полагалась вилла. Даже по баскирским стандартам вилла была немаленькая. Естественно, куда меньше, чем Тью хотелось, но все же гораздо комфортнее, чем казармы, где прошла его юность.

До конца верный своим вкусам Дассе наполнил виллу антиквариатом, чтобы показать гостям уровень благосостояния. То, что получилось, выглядело карикатурной копией домов знатных баскиров.

В тот вечер Иин Меннус отпустил помощника довольно поздно. Даже по дороге домой в голове Дассе по-прежнему звучали приказы звезд-адмирала. Тью не помнил, как оказался у ворот своей виллы.

В доме было темно, и взвод-командир попытался зажечь галогенную лампу. Как назло ни одна не попадалась под руку. На ощупь пробираясь к двери, он споткнулся о неизвестный ему предмет. Перепугавшись, Дассе огляделся по сторонам и заметил какую-то тень. Не успел он открыть рот, чтобы закричать, как горла коснулось двойное лезвие ножа.

— Только пикни, и я отрежу тебе голову.

— Лейти, — испуганно пробормотал Тью Дассе, постепенно успокаиваясь. — Раньше тебе не нравился экстремальный секс, — широко улыбнувшись, добавил он.

Лезвие ножа проткнуло кожу, потекла кровь, и Дассе взвизгнул.

— Ты что, не понял, что тебе сказали? — Нож все глубже впивался в тело Тью. Кровь текла тоненьким ручейком. — Объяснить еще раз?

Взвод-командир испуганно покачал головой. В таком состоянии спорить с бывшей женой опасно.

Итак, Лейти взяла Тью Дассе в заложники, хотя заложником его можно было назвать только условно. С приставленным к горлу ножом он, естественно, был ее пленником, но никаких четких требований оружейница не выдвигала. У нее просто не хватило терпения все обдумать. Лейти могла думать лишь об отце, которого захватил Иин Меннус. Мужчины вечно говорят ей, что можно, а что нельзя. Довольно, она освободит отца, и точка! О последствиях Лейти не думала, и в любом случае ради отца она была готова на все.

Лейти твердила себе, что она сделала Тью Дассе заложником, потому что другого способа выручить отца у нее нет. Ее бывший муж считался правой рукой звезд-адмирала, так что он сможет ей помочь. Куда Тью денется! Был у Лейти и другой, менее благородный мотив — ей очень хотелось отомстить.

Как здорово держать нож у горла Дассе и смотреть ему в глаза! Лейти зажгла одну из ламп и, взглянув на бывшего возлюбленного, почувствовала удовольствие, смешанное со смущением. Дассе казался таким потерянным! Оружейница быстро взяла себя в руки, прекрасно понимая, во что может превратиться смущение.

Тью Дассе гневно сжимал кулаки, его голос звучал глухо и сдавленно.

— Что ты задумала? — прохрипел он. — Ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь?

— Заткнись! — только и ответила Лейти.

— Я советник звезд-адмирала. Представляешь, что они с тобой сделают?

— Я сказала — заткнись!

— Они убьют тебя, а я и не подумаю их остановить!

Лейти изо всех сил ударила мужа в живот. Дыхание сбилось, и взвод-командир согнулся пополам.

— Слушай меня внимательно, Дассе. Правило первое: ты говоришь, только когда захочу я. Правило второе: ты беспрекословно выполняешь все приказы. Правило третье: никаких резких движений. Ясно?

Молчание.

Лейти снова ткнула Тью в живот.

— Я с тобой разговариваю!

Снова молчание, мрачное и упрямое.

Тогда Лейти схватила бывшего мужа за правую руку, и прежде чем Дассе понял, что она замышляет, отрезала ему мизинец.

Тью закричал и прижал изувеченную руку к груди. Кровь была повсюду. Лейти грязно выругалась — глаза взвод-командира покраснели от слез, он отчаянно смотрел на обрубок пальца.

— Пока не поздно, вызови геноматекка. Мне пришьют палец, и я забуду о том, что здесь случилось.