— И многое ли тогда вы успели посмотреть на Луне?

Я осознал весь ужас происходящего. Имелся только один подозреваемый, который мог выстрелить по окну Криса Пенцлера. Я обязан буду засвидетельствовать, что в тени снаружи никто не прятался. Я исключил всех, кроме Наоми.

Это было безумием. Какое отношение могла иметь Наоми к Крису Пенцлеру? И тут я вспомнил мстительный взгляд, обращенный ею к нашему столику за вчерашним ужином. Из-за Пенцлера?

После того как она сняла шлем, ее золотые волосы остались взъерошенными. Остальная часть скафандра была на ней. Большая яркая голубая бабочка по-прежнему покрывала веки. Наоми сидела на самом краю кресла.

— Тогда я пробыла только неделю, — сказала она. — У меня было желание побывать в мертвом мире. Я и сама замкнулась в себе. Мой муж и маленькая дочь только что погибли. Помнится, большую часть времени я провела, глядя из окна комнаты.

— Этим вечером вы в одиночку покинули Хоувстрейдт-Сити, — сказала сержант. — Вас не было четыре с половиной часа. Для туриста это неосмотрительно. Вы держались проложенных путей?

— Нет, я попробовала быть туристом. Я бродила. Провела какое-то время на большой дороге, но часто заходила в тени и кратеры. А почему бы нет? Я не могла потеряться: я ориентировалась по Земле.

— Вы взяли с собой сигнальный лазер?

— Нет. Никто меня не предупреждал. Я нарушила какие-то идиотские правила, сержант?

Губы лунянки дрогнули.

— В некотором смысле. Вы обвиняетесь в том, что разместились в нескольких сотнях метров к западу от города, нашли окно Четвертого спикера Пояса Криса Пенцлера и следили, пока он не встал в ванне во весь рост, после чего выстрелили ему в грудь из сигнального лазера. Вы это сделали?

Наоми изумилась, потом ужаснулась… Или она была хорошей актрисой.

— Нет. Да и зачем? — Она повернулась. — Джил? Ты тоже занимаешься этим делом?

— Только наблюдаю, — сказал я полуправду.

Мэрион глядела на меня с недоверием. Было очевидно, что с подозреваемой я знаком.

— Миз Митчисон, — спросила дежурный сержант, — вы знакомы с Крисом Пенцлером?

— Встречалась когда-то. Он поясник. Мой муж и я виделись с ним на Земле, почти пять лет назад. Он вел переговоры с ООН по какой-то проблеме, связанной с вопросами юрисдикции. Он умер?

— Нет. Он серьезно ранен.

— Вы что, в самом деле обвиняете меня в попытке убийства? Коммуникационным лазером?

— Да.

— Но… у меня нет никаких причин. И коммуникационного лазера тоже нет. Почему я? — Ее глаза метались по комнате: бабочка, бьющаяся об окно. — Джил?

Я вздрогнул:

— Я не принимаю участия в этом. Это не моя юрисдикция.

— Джил, попытка убийства — это преступление для банков органов? На Луне?

Сержант Друри ответила за меня:

— А зачем нам давать неуклюжему убийце второй шанс?

— Ты можешь отказаться отвечать на вопросы, — проговорил я.

— Нет, все в порядке. — Наоми покачала головой. — Но… это что, меня снимают на камеру?

Джефферсон дал знак Тому и Дезире. Переглянувшись, репортеры поняли, что возражать бесполезно, и удалились вслед за Джефферсоном.

Дежурный сержант обратила взгляд на Мэрион:

— А вы кто?

— Мэрион Шиффер, капитан полиции Пояса. Человек, в которого стреляли, — гражданин Пояса.

Теперь вопросительный взгляд Друри устремился на меня, и я ответил:

— Джил Гамильтон, оперативник АРМ, здесь для участия в Конференции. Я знаком с миз Митчисон и хотел бы остаться.

— У вас есть какие-либо предложения?

— Да. Проблема в том, Наоми, что мы не можем найти еще кого-нибудь, кто мог бы находиться в нужном месте. Ты там была. Ты сказала, что не стреляла в Криса…

— Но из чего?

— Не важно. Если ты не наш неуклюжий убийца, то тогда ты наш единственный свидетель. Видела ли ты там что-нибудь необычное?

Она подумала:

— Мои возможности были ограниченны, Джил. Я не знаю Луну. Была ночь. Я никого больше не видела.

— Может, ты что-то бросила, или задела, или сломала? Мы как-нибудь сможем проверить, где ты была?

— Можете изучить мой скафандр. — Ее голос приобрел враждебный оттенок.

— О, мы это сделаем. Хотелось бы также изучить твой маршрут. Тебе придется вести нас. Хотя ты и не обязана этого делать.

— Джил, могу ли я сперва немного поспать?

Я глянул на сержанта Друри. Та сказала:

— Разумеется. К тому же, когда солнце поднимется выше, вам будет проще.

Наоми покинула комнату в сопровождении другого полицейского.

— У нас там размещены люди, — оживилась Друри. — Никто не сможет подделать улики. Что вы о ней знаете?

— Я не видел Наоми десять лет. Я бы не сказал, что она похожа на убийцу. Могу ли я вас сопровождать, когда вы ее поведете наружу?

— Мы вам позвоним. И вам, миз Шиффер.

— Спасибо. Зовите меня Мэрион.

— Хорошо. Я Лора Друри. Зовите меня Лора.

Пока мы ждали лифта, Мэрион поинтересовалась:

— Джил, а кого вы считаете похожим на убийцу?

— А вопрос не так прост, верно? Но Наоми мне кажется гораздо больше похожей на жертву убийства.

— Что вы имеете в виду?

Она говорила так, словно допрашивала подозреваемого. Я отнес это на счет привычки и пояснил:

— Когда-то давным-давно я сам мог бы ее убить. У Наоми есть обыкновение… провоцировать ухаживания, а потом как следует влепить ухажеру. Серьезно, я думаю, что она получает разрядку, оставляя мужчин возбужденными и разочарованными. И это не только мое личное мнение, Мэрион. Я слышал, как об этом говорили другие парни. И все же… это было десять лет назад, с тех пор она вышла замуж, родила девочку. Так что ваши догадки не хуже моих.

Лифт подошел, и мы вошли внутрь.

— Мне не нужно гадать, — сказала Мэрион. — Она одна была там снаружи, и она с Земли.

— И что?

Она улыбнулась:

— Рана оказалась слишком высоко. На восемь-девять сантиметров выше сердца. Почему?

— Край ванны был слишком высоким.

— Вот именно. А в Поясе вообще нет ванн, кроме как в полых мирах. Плоскоземелец не будет подозревать, что лунные ванны столь высоки. Когда настал момент, Наоми не смогла увидеть сердце Пенцлера. И просто выстрелила наудачу.

Я покачал головой:

— Лунянин знал бы высоту ванны, но не ожидал бы, что Пенцлер такой малорослый.