Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Догнав похрамывающего Снейпа, профессор Флитвик пошел рядом с ним, то и дело с беспокойством посматривая на зельевара.
— Стоит обратиться к Поппи, — предложил он тихо.
— Я справлюсь, — поморщился Северус. — У меня есть все необходимое.
Он злился, но не на коллегу, а только на себя за то, что проявил неосторожность и попался на зуб трехголовой твари. Теперь придется долго и муторно лечить укус, ведь из-за слюны цербера он будет заживать очень и очень медленно. Модифицированные зелья и мази лишь немного облегчат страдания.
— Отдыхай сегодня, — посоветовал маленький профессор. — Пусть у тебя и дежурство, но лучше не патрулируй коридоры. Побереги себя.
Снейп поморщился. Он никогда не игнорировал свои обязанности, даже выходил на патрулирования не в свою смену, но сегодня на самом деле придется остаться в подземельях вопреки собственным принципам, нога ему еще понадобится.
Глава 38. Аргус Филч и волшебный пылесос. часть1
Каменный пол Большого зала усеивали свалившиеся со стен бумажные летучие мыши, тыквы. Кое-где между плит застряли кружочки конфетти. Не меньше уже ненужных украшений валялось на лавках и столах между опустошенных эльфами блюд и тарелок. Осмотрев эту неприглядную картину, Аргус Филч недовольно скривился.
— Эти маги… — привычно проворчал себе под нос пожилой завхоз.
— Мря-яу, — ответила ему миссис Норрис, восседая на ближайшей лавке.
К своей любимице Аргус относился с трепетом, но еще не впал в маразм, чтобы ожидать от нее сочувствия или помощи в уборке.
— А убраться придется, — пробормотал мужчина, берясь за свою неизменную щетку с длинной ручкой.
Начав сметать мусор в ближайшем проходе, пожилой мужчина невесело думал о своей жизни. Кто бы знал много лет назад, что жизнь запихнет его сюда, в затерянный среди гор Шотландии замок, крепко-накрепко привязав к школе, полной студентов, каждый из которых хоть немного, но ненавидел Аргуса Филча, хотя при этом никому не было никакого дела до него же.
Вот уже много лет завхоз Филч такое же приложение к Хогвартсу, как парты и лавки. Что-то, что никогда не меняется. И останется неизменным, если повезет, еще достаточно долго.
И вот уже много лет даже учителя, начавшие здесь службу до прихода старого сквиба, не задумываются над тем, что же когда-то привело сюда Аргуса, которому, по-хорошему, нет места в школе волшебников, и что удерживает его здесь до сих пор. Все они принимают присутствие завхоза как что-то само собой разумеющееся.
А ведь еще несколько десятков лет назад ничто не предвещало, что Филча ждет такая судьба: прожить всю жизнь среди детей-волшебников, среди магов, быть ими презираемым и терпеть это.
Никто не знал, что Аргус родился во вполне волшебной семье. Пусть очень небогатой, малочисленной, но вполне чистокровной.
Жизнь не баловала Филдов миром и счастьем. Как и добропорядочностью представителей. Но до какого-то момента Аргус искренне верил, что у него хорошая семья, мало чем отличающаяся ото всех других подобных в их магическом поселении.
Так было ровно до того момента, пока не умер отец. Аргус его едва помнил, был в то время еще слишком мал, да и не так уж много времени Леонел Филд уделял своим многочисленным детям. Да и от матери, что уж там, Аргус получал мало внимания, большую часть времени проводя в обществе старших сестер.
Именно это и стало причиной того, что единственный сын ничего не знал о мании матери и болезни отца. Сестры бережно хранили веру Аргуса в хороших родителей, в крепкую и дружную семью. И это сыграло со всеми злую шутку в дальнейшем.
Лишь лет в шесть Аргус стал замечать странности, происходившие в их большом, но неуютном коттедже. А еще — как сестры реагируют на появление матери. А та, надо сказать, постоянно отсутствовала, потом появляясь в ярких нарядах и в облаке душистого аромата.
Сестры твердили, что миссис Филд много работает, но мальчик все меньше в это верил. Особенно в те дни, когда старшие сестры смиренно спускались за матерью в подвал, а выходили оттуда изможденными, с сильным магическим истощением.
Однажды мальчику удалось подсмотреть, что же происходило в подвале. Но лишь еще несколько лет спустя Аргус понял то, что видел. Как понял и многое другое.
То была очень странная ночь. Он проснулся от непонятного шума, доносящегося откуда-то снизу. Долго вслушивался, а потом звал Китти — старшую из сестер. Прежде она всегда приходила, ведь спала очень чутко. Но в этот раз Аргус слышал лишь свой тихий дрожащий голос, ответом которому была лишь тишина, прерываемая далеким шумом.
Мальчик, как был, в длинной застиранной до серости рубашке, потопал вниз, вздрагивая от каждого шороха. Звуки привели его ко входу в подвал. Дверь оказалась не заперта, и именно из подвала слышался шум.
Различив голоса Лиззи и матери, Аргус поспешил вперед. И замер вне светового круга, в ужасе распахнув глаза. Пусть его учили пока лишь бытовым чарам, но мальчик интуитивно понял, что сложная пентаграмма на полу, в центре которой без сознания лежала Кетрин, не несет ничего хорошего. Как и то, что часть линий и рун в рисунке уже светились. Довершить чтение катренов матери, похоже, не дали Лиззи и Дафна. Сестры, подрагивая от ужаса и злости, вместе пытались оттеснить мать от старшей сестры и пентаграммы, но в свои двенадцать и четырнадцать девушки знали не так уж много серьезных заклинаний.
Замерев и тяжело дыша, Аргус долго смотрел на происходящее. То и дело обзор ему закрывали слезы, он всхлипывал, глядя на Китти, но не решался выйти на свет. Сосредоточившись на сестре, мальчик порой терял связь с реальностью, а потому пропускал перемены в схватке, не слышал фразы, которыми со злобой обменивались Лиззи и мать. Дафна же помалкивала, хотя ее бледные щеки показывали эмоции лучше слов.
В какой-то момент матери удалось обездвижить девочек. Она победно вскинула голову и переключилась на Кетрин, нараспев дочитывая катрены.
— Не делай этого! — хрипло прокаркала Лиззи. — Что ты за мать? Сначала отец… Теперь ты принялась за нас! Не смей! Магия тебя накажет!
— Не накажет, — с усмешкой
