— Гейрге вернулась, — прошептал Оквальд.

Драконица заложила крутой вираж и спикировала вниз. С силой замахав крыльями, она погасила скорость и приземлилась на камни около кучки золота. Мелкий дракон с восторженным писком бросился к матери, Гейрге, ворча что-то на своём драконьем языке, обнюхивала детёныша. Со спины драконицы на камни спрыгнули трое. Кот с громким мявом метнулся к хозяйке, отчего Илонна едва не упала.

— Шеханчик, соскучился? — она присела около кота. — Как ты тут без меня?

— Он растолстел, — ухмыльнулся Тео.

Кот, словно понимая, свирепо зашипел.

Но Оквальд не смотрел ни на драконицу, ни на Илонну с Тео — он не отрывал взгляд своего единственного глаза с худощавого человека с рыжей шевелюрой.

— Харнор, мне кажется, или это в самом деле Дилль? — шепотом спросил он.

— В самом деле. А говорили, что он погиб.

Оквальд, забыв о запрете, вышел во двор. Дилль, заметив его, пошёл навстречу.

— Ты? Живой?

— Мастер, я этот вопрос уже в сотый раз слышу, — усмехнулся Дилль. — Живой и даже не превращён в лича. Приятно видеть вас в добром здравии.

— Спасибо, — растерянно ответил Оквальд. — Но…

— Мастер, я всё расскажу, но попозже. Для начала мне нужно доложить о прибытии гроссмейстеру. И ещё увидеться с мастером Харнором.

— Гроссмейстер занят на совете магов. А Харнор там, — показал себе за спину Оквальд, — за дверью.

— Замечательно. А чего он не выходит?

— Адельядо запретил всем, кроме Шаберта, выходить во двор, — пояснил Оквальд.

— А где Шаберт? — Дилль огляделся.

— У Шетерна, наверное.

— У Шетерна? — выпучил глаза Дилль. — Так он жив? А я думал, он погиб, когда на Академию напал лич.

— Шетерна посылали в южную армию — это было уже после того, как вас с Тео отправили в войска. Недавно вернулся.

— А что у него Шаберт делает? — недоумевал Дилль.

— Шетерн его грамоте учит — он ведь теперь вместо Сигуса риторику преподаёт.

— О как! — Дилль озадаченно взлохматил рыжую шевелюру. — Ладно. Мастер Харнор!

Суперинтендант, стоя в дверном проёме, кивнул — мол, иди сюда. Дилль подошёл, поздоровался и сразу приступил к делу.

— Мастер, у нас наклёвывается одно дело. Нужна ваша помощь, как главного казначея Академии и суперинтенданта Ситгара.

— Денег нет, — поджал губы Харнор.

— Мастер, я рад, что вы ничуть не изменились, — широко усмехнулся Дилль. — А как насчёт заработать?

— Как именно?

— Хивашские послы ведь ещё не приехали?

— Послы? Нет, не приехали. А должны?

— Должны. Если переговоры короля с послами пройдут хотя бы терпимо, то у Академии появится шанс стать единственными в Ситгаре поставщиками кереша.

— Поставщиками чего? — удивился Харнор.

— Кереш. Это такая пряность, которая растёт только в хивашских степях. Вкус у неё — ум отъешь! Пустынники продают кереш на южных рынках по пять золотых вот за такой мешочек, — Дилль показал размер. — С моей подачи каган хочет торговать керешем в Ситгаре. Я вспомнил, как вы организовали торговлю магическими услугами, и убедил кагана, что лучше работать с единственным поставщиком. То бишь, с Академией.

— Ну-ка, а с этого места поподробнее, — оживился Харнор.

Дилль рассказал о разговоре с каганом и своей задумке, и мрачное лицо суперинтенданта прояснилось.

— Ты молодчина! — похвалил он. — С заговорённым оружием вопрос мы утрясём. Не думал, что у простого адепта такая торговая хватка. Хочешь пойти в интендантство? Я поговорю с гроссмейстером о твоём переводе.

— Мастер, зачем мне ваше интендантство? Будет достаточно, если Академия выделит мне простой процент от продаж кереша. Скажем, четверть.

— Ты спятил! Никаких процентов! Три, и не больше!

— Мастер, я ведь мог и сам заняться этим — достаточно было попросить короля. Ради родной Академии я готов на двадцать процентов.

— Не будь жаднее гномов. Академия никогда не платила адептам таких деньжищ. Но для тебя я готов сделать исключение — пять процентов.

— Мастер, хиваши ведь прислушиваются ко мне. А кто знает, какие трудности возникнут во время переговоров? Пусть будет пятнадцать, я готов и дальше вести нищенский образ жизни.

— Иди в церковники — там сквалыги сидят почище, чем гномские торгаши. Восемь процентов и ни грошом больше.

— Десять, и по рукам.

— Уговорил, я сообщу гроссмейстеру. Ты точно не хочешь перейти в интендантство?

— Мастер, я же боевой маг.

— Страшно подумать, что было бы, будь ты финансистом, — проворчал Харнор.

— Кстати, мастер, а не завалялось ли у вас на складах безразмерного мешка? Мой хиваши отобрали.

— Безобразие! Потерял ценнейший артефакт. За это полагается штраф в размере восьмидесяти золотых.

— Вычтете из моих будущих доходов. Ну, так есть, или нет? А то мой новый посох некуда спрятать.

— Так ходи, — буркнул Харнор. — Зайдёшь на третий склад, скажешь кастеляну, что я велел выдать.

— Спасибо, мастер! — расплылся в улыбке Дилль. — О, наставник, рад вас видеть. И тебя, юный разбойник, тоже.

К ним подошли Шетерн и Шаберт. Лошадиное лицо бывшего преподавателя философии и истории магии вытянулось ещё больше, когда он услышал, что один из адептов рад его видеть.

— В самом деле? — кисло спросил Шетерн. — Или вы с Теовульфом по штрафам соскучились?

— Наставник, — Дилль стал серьёзным, — занятия по вашему предмету — та ещё мука, но именно благодаря знаниям, полученным на ваших уроках, я сумел выжить.

— Вообще-то я теперь преподаю риторику, — заметил Шетерн, — а философию и историю магии ведёт архимаг Нешел из бывшей тилисской Академии. Поверь, адепт, по сравнению с ним, я — сущий агнец.

— О как! — физиономия Дилля тоже вытянулась. — Наставник, быть может, вы найдёте время поднатаскать нас с Тео? За нами числятся кое-какие долги по философии.

Шетерн посмотрел на Дилля, затем на Тео, с удивлением пялившегося на друга, и кивнул.

— Найду. Неужто вы за ум взялись?

— Знаете, наставник, за последнее время я понял одну важную вещь — знания никогда не бывают лишними.

— Похвально, — раздался резкий голос. — Наконец-то я вижу не мальчика, но мужа.

Дилль повернулся в сторону говорившего — им оказался гроссмейстер Адельядо собственной персоной. Позади главы Академии стояли мастера из совета магов, среди которых с улыбкой до ушей находился и Оквальд, который успел оповестить главу Академии о возвращении адептов и Гейрге. Адельядо подошёл к Диллю, осмотрел его с ног до головы, провёл ладонями вдоль его лица и хмыкнул.

— Аура в порядке, на вид вполне живой. Оквальд, ты был прав — это действительно наш младший брат дракона.

— Здравствуйте, ваша премудрость, — поклонился Дилль.

— Здравствуй, адепт!

К величайшему удивлению Дилля, гроссмейстер вдруг обнял его и похлопал по спине.

— Жив, демоны меня раздери! — Адельядо отпрянул и снова осмотрел его. — Глазам не верю. Вампиры утверждали, что ты попал в плен к колдуньям — я уж давно оплакал тебя.

— Гроссмейстеры ведь не плачут, ваша премудрость, — улыбнулся Дилль.

— Само собой, это фигуральное выражение, — усмехнулся Адельядо. — Не