Лимэй уставилась на него.

— Не надо его бить, — приказала она горожанам, хотя, похоже, никто и не собирался этого делать. — Чужестранец сейчас расстроен. Чуть позже, думаю, он придет в себя.

— Ты убила ее! — закричал Кэшел.

Он стал извиваться, пытаясь сдвинуться с места и дотянуться до трактирщицы, чтобы вцепиться зубами в ее ногу. Мужчины, удерживавшие сети, потянули за стягивающие веревки. Сети облепили его еще сильнее и лишили любой возможности двигаться.

— Привяжите его к столбу, — успокоившись, попросила Лимэй и кивнула на опору в центре комнаты. — Пусть перебесится.

Мужчины подтянули Кэшела к столбу. Юноша был силен, но в путах не повоюешь. Он лишь смог выпутать руки и дотронуться до пола.

— Эй, парень, — сказал один из горожан, — успокойся, и мы тебя отпустим.

На пороге в открытых дверях трактира появилась невысокая, худая фигура в черном плаще с надвинутым налицо капюшоном. Присутствующие повернулись в ее сторону и затихли, увидев того, кто пришел.

Черный человек плавно вошел в комнату и остановился у безжизненного тела Тильфозы. Трактирщица слегка улыбнулась, и тут же ее лицо вновь стало непроницаемым.

— Кто покойник? — прошелестел из-под капюшона безжизненный голос, походивший на шум ветра в гниющих камышах.

— Вот. — Мужчина, в котором Кэшел узнал одного из постояльцев трактира, указал на стойку.

— Вы можете унести ее на моей столешнице, — предложила Лимэй. — Она может оказаться заразной, и хорошо бы ее срочно отсюда забрать.

— Тильфоза не болела! — закричал Кэшел. — Это ты убила ее, женщина!

Мужчины уже отделили крышку стола от ножек, поднесли столешницу к стойке и осторожно переложили туда тело Тильфозы.

Человек в капюшоне кивнул и вышел из трактира. Кэшел проводил взглядом одного из Девяти.

Мужчины с телом Тильфозы вышли за ним следом. Местные жители низко склонили головы, когда мимо них проносили умершую девушку, и тут же стали расходиться по домам.

Лимэй закрыла обе створки двери. Три постояльца, ночевавшие в общей комнате, тихонько переговариваясь, улеглись на матрасы.

Трактирщица еще раз взглянула на Кэшела, прежде чем задуть лампу. Но он не видел ее лица. Его душил гнев.

Адемий, которого никто из разбойников не считал набожным, встал на колени на теле многоножки и начал громко молиться. Вначале он обратился к Госпоже, потом призвал Пастыря, затем снова Госпожу. Разбойник читал молитвы так громко, что каждое слово отчетливо слышали все ехавшие на многоножке. Умолкнув на минуту, чтобы перевести дух, он с новыми силами обратился к Великим Богам.

Остальные разбойники слушали его молча.

Метрон лежал без чувств на теле гигантского насекомого. Он потерял сознание на последнем слове магического заклинания, когда во второй раз остановил окружавшую их мерцающую жидкость. Лицо его было мертвенно бледным, и лишь хриплое дыхание, со свистом вырывавшееся из груди, свидетельствовало о том, что волшебник жив.

— Жидкость опять нас нагоняет, — спокойно произнес Талемус. На его лице не отразилось ни малейших признаков волнения.

Жемчужная жидкость мерцала за деревьями с обеих сторон. Гаррик вспомнил, как в первый раз ему показалось, что это блестит на солнце вода. Он улыбнулся, подумав, что был бы не прочь так и остаться в неведении.

С тела многоножки было видно, как перламутровая жидкость, словно масло, обволокла жука, совсем недавно пробежавшего мимо них. Жук был величиной с небольшой дом. Но он не смог противостоять этому непонятному и опасному явлению. Лапки его рассыпались в пыль. Крылышки, расслаиваясь, распластались на жемчужной поверхности. Толстое тело жука корчилось в спазмах.

Гаррик наблюдал за мучениями насекомого, не отводя глаз от ужасной картины.

— Не могу сказать, что с нетерпением жду, пока эта жидкость доберется до меня, — заметил Вескей и посмотрел на Гаррика. — Что молчишь?

— Если ты ищешь, кто бы тебя убил прямо сейчас, то не на того напал, — с усилием выдавил из себя принц. — Обратись к кому-нибудь еще.

Атаман улыбнулся.

— Я сказал, что не стремлюсь ускорить встречу с этой водичкой. Но это вовсе не означает, что я боюсь ее.

— Она приближается, — по-прежнему спокойно сообщил Талемус. Теперь стало заметно, что его лицо вытянулось от страха.

Мерцающая жидкость потихоньку окружала их со всех сторон. Она продолжала двигаться с той же настойчивостью, что и раньше. Будто живое существо, уверенное, что если не получится сейчас, то следующая попытка увенчается успехом.

— Пора приводить в чувство нашего ученого друга. — Вескей, склонившись над Метроном, принялся трясти его за плечо.

Атаман действовал очень решительно, стараясь вернуть волшебника к жизни. Теперь их спасение зависело лишь от него. Все знали, на какой риск идут и что будет в случае неудачи. Но сейчас им грозила гибель не от меча Защитников и не от топора палача на плахе на центральной площади Дурассы. Метрон поплатится жизнью так же, как и все остальные. Поэтому он должен быть заинтересован в их спасении.

— Вставай, вставай, — пытался докричаться атаман до Метрона, встряхивая мага за плечо. — Пора опять начинать представление, мастер Метрон.

Волшебник слегка приоткрыл глаза и приподнялся на руке, силясь увидеть людей, стоявших возле него.

— В этом нет нужды, — простонал он. — Я использовал остатки порошка. Моя склянка пуста.

— Но ты же смог открыть нам портал сюда из Дурассы, — вдруг вспомнил Гаррик. — Попробуй сделать это еще раз и верни нас назад.

Метрон широко распахнул глаза, но тут же скорчился от боли. Вескей поддержал его за плечи, чтобы волшебник не свалился на землю.

Маг закрыл глаза. Затем вновь открыл их. Казалось, что он принял решение.

— Нет, нет, я не смогу вернуть вас назад. Но если мы уже близко от места назначения, то я попытаюсь открыть портал туда. Мне нужен свет. Подойдет лампа или факел.

— Тосий, неси сюда огниво, — приказал Вескей. — А ты, Адемий, тащи свои башмаки. Мы найдем лучшее применение их деревянным подошвам, чем просто топтать землю.

Адемий повернулся, прервав от удивления молитву.

— Какое лучшее применение? — потребовал он объяснений у атамана.

— Сожжем, чтобы выбраться из этого проклятого места, — прикрикнул на него Вескей. — Давай поворачивайся быстрее, брат Адемий.

— Я не… — начал было разбойник.

Тосий схватил его за шиворот.

— Быстро снимайте с него башмаки, Братья!

Испуганный Адемий бросил взгляд на мерцающую жидкость и, уже не сопротивляясь, беспрекословно сбросил башмаки.

Халофий подхватил их и вместе с Тосием отправился к атаману.