– Осторожно, – предупредил он.

Варгас почувствовал, что металлическая перекладина зацепилась за что-то прочное, и с силой рванул вверх. Тень начала медленно всплывать из глубины бассейна. Алисия попятилась. Варгас понял, что́ они обнаружили.

– Отойдите, – пробормотал он.

Прежде всего Алисия узнала костюм, поскольку сама помогала покупать его в ателье на Гран-Виа. На поверхности возникло лицо человека, белое как мел, а глаза с сеточкой капилляров вокруг неподвижных зрачков напоминали овалы из полированного мрамора, испещренного темными прожилками. Шрам на щеке, к появлению которого Алисия лично приложила руку, приобрел багровый оттенок, вызывая ассоциации с клеймом, выжженным каленым железом. Голова откинулась, выставив на обозрение длинную и глубокую резаную рану на горле покойника.

Алисия зажмурилась и судорожно всхлипнула. Варгас ободряюще положил ей руку на плечо.

– Это Ломана, – с трудом выговорила она.

Когда Алисия вновь открыла глаза, мертвец уже погружался под воду. Раскинув руки крестом, тело опустилось на дно, где закружилось, слабо покачиваясь. Алисия повернулась к Варгасу, смотревшему на нее с тревогой и замешательством.

– Вилахуана признался, что отправил Ломану в этот дом, – произнесла Алисия. – Вероятно, за ним следили.

– Или он столкнулся с кем-то, кто его совсем не ждал.

– Мы не можем просто оставить его тут. В таком виде.

Варгас покачал головой:

– Я позабочусь об этом. А теперь мы немедленно уходим.

Он взял Алисию под руку и легонько подтолкнул к лестнице.

– Алисия, труп пролежал здесь по меньшей мере две или три недели. И попал в бассейн еще до того, как вы приехали в Барселону.

Она закрыла глаза и кивнула.

– И это означает, что человек, проникший к вам в квартиру и укравший книгу, был не Ломана, – продолжил Варгас.

– Знаю.

Они отступили к лестнице, приготовившись выбираться из подвала, как вдруг Варгас замер и удержал Алисию. Зазвучавшие у них над головой шаги эхом отдались под сводами погреба. Они проследили взглядом направление, куда протопали незваные гости. Варгас прислушивался с непроницаемым выражением лица.

– Их как минимум двое, – еле слышно сообщил он.

На мгновение показалось, будто шаги сначала остановились, а потом начали удаляться. Алисия собиралась отправиться на разведку, однако уловила шум на верхней площадке лестницы. Услышав скрип ступеней и обрывки разговора, напарники переглянулись. Алисия погасила фонарь. Они разошлись по разные стороны двери и слились с тенью. Варгас взял на мушку нижнюю часть лестницы и взвел курок. Человек продолжал спускаться. Вскоре в проеме возник силуэт. Не успел незнакомец сделать следующий шаг, как Варгас приставил к его виску револьвер, выражая готовность разнести ему голову.

13

Пышный флан и уткнувшийся в тело ствол огнестрельного оружия вызывали у Фермина чувство, к которому он так и не смог привыкнуть, хотя в жизни ему не раз доводилось испытывать его.

– Вы торопитесь, мы пришли с миром, – произнес он, зажмуриваясь и поднимая руки в знак безоговорочной капитуляции.

– Фермин, неужели это вы? – изумленно воскликнула Алисия.

Ответить тот не успел, на пороге появился Даниэль и оцепенел, увидев револьвер, которым Варгас по-прежнему целился в голову его друга. Варгас усмехнулся и опустил оружие. Фермин испустил тягостный вздох.

– Можно узнать, какого черта вы оба тут делаете? – воскликнула Алисия.

– Знаете, а ведь я хотел спросить то же самое, – парировал Фермин.

Она выдержала осуждающие взгляды Даниэля и Фермина и прикинула варианты.

– Я же говорил, Даниэль, – произнес Фермин. – Посмотри, она строит козни, что твоя кровожадная ламия[60], кем она и является.

– Кто это – ламия? – полюбопытствовал Варгас.

– Не обижайтесь, стрелок, но если бы вы меньше размахивали оружием и чаще заглядывали в энциклопедию, возможно, вам не пришлось бы спрашивать, – ответил Фермин.

Варгас сделал один шаг вперед, Фермин поспешно отступил на пять. Алисия вскинула руки, призывая к переговорам.

– По-моему, вам следует объясниться, Алисия, – сказал Даниэль.

Она кивнула и посмотрела ему в лицо ясным взором, вложив в него достаточно искренности и тепла, чтобы развеять даже тень подозрений. Фермин толкнул Даниэля локтем.

– Даниэль, поддерживайте приток крови к емкости повыше воротника и не позволяйте обольстить себя.

– Никто тут никого не собирается обольщать, Фермин, – заверила Алисия.

– Расскажите это утопленнику, – проворчал тот, указав на мутную воду бассейна. – Ваш приятель?

– Все факты можно объяснить, – начала она.

– Алисия… – предостерегающе произнес Варгас.

Она сделала примирительный жест и подошла к Фермину с Даниэлем.

– Но, к сожалению, простого объяснения не существует.

– Дайте нам шанс. Мы не настолько глупы, как кажемся, во всяком случае ваш покорный слуга, поскольку тут рядом еще мой друг Даниэль, который до сих пор борется с проблемами подросткового возраста.

– Позвольте ей сказать, Фермин, – проговорил Даниэль.

– Самых безвредных королевских кобр я видел в зоопарке.

– Почему бы нам не выйти отсюда и не устроиться в более подходящем месте, где мы сможем спокойно побеседовать, – предложила Алисия.

Варгас выругался, не скрывая неодобрительного отношения к предложенному плану.

– Как мы узнаем, что нам не готовят западню? – подозрительно спросил Фермин.

– А вы сами выберете, куда мы пойдем, – ответила Алисия.

Даниэль с Фермином переглянулись.

Компания прошла через сад, возвращаясь к такси, где Сиприано, утонув в плотных клубах дыма сигарет «Кельтас кортос», с увлечением слушал радиопередачу, где обстоятельно, со знанием дела обсуждались животрепещущие вопросы, которые искренне волновали граждан: футбольная лига и размеры шишки на левой ноге Кубалы ввиду матча «Мадрид» – «Барселона» в ближайшее воскресенье. Варгас, верно оценив свои габариты, занял место рядом с водителем, а его спутники кое-как втиснулись на заднее сиденье.

– По-моему, вас было двое? – уточнил таксист, засомневавшись, не переусердствовал ли он с «Кельтас».

Варгас пробурчал нечто невразумительное. Алисия задумалась, погрузившись в свой таинственный мир и, как подозревал Фермин, замышляя грандиозный обман, чтобы попытаться обвести их вокруг пальца. Даниэля, похоже, прикосновение бедра этой коварной женщины повергло в прострацию, так что тот был не в состоянии ни рассуждать, ни говорить. Убедившись, что он единственный из всей компании сохранил самообладание и умственные способности, Фермин принял командование на себя и объяснил водителю, куда ехать.