тем более, что за нее через Сокку просила Суюки. Правда, повод для поездки был печальным. Тай Ли без утаек рассказала, что на Урсу, мать Зуко, и ее воспитанницу напал одержимый духом и пытался использовать в ритуале вселения для Похитителя Лиц. Аанг помнил встречу с Кохом и осознавал, насколько опасен был этот дух. И тем удивительнее было услышать, что принцу Чан Мину, правда, с помощью местного духа-хранителя, удалось победить его. И несмотря на то, что для принца эта встреча окончилась обмороком и истощением, Аанг был впечатлен.

Отношение к самому Чан Мину у Аанга было двоякое. С одной стороны, он был другом Тоф, да и Зуко о нем отзывался очень тепло. С другой стороны, он был замешан в нескольких весьма неоднозначных историях, в том числе и в случившемся полгода назад заговоре против того же Зуко. Правда, в отличие от других заговорщиков, Зуко своего брата просто изгнал из столицы.

Уже в Хира’а, Аанг заметил, как на него странно косились местные жители. Подумав, что это от того, что они давно не видели воздушных кочевников, Аанг в начале не заострил на этом внимание. Тай Ли почти сразу пошла в комнату Чан Мина, а сам Аанг разговорился с сыном жреца, который следил за его здоровьем и, оказывается, был давним другом принца.

— Он жил здесь недолго, но успел подружиться со многими, в том числе со мной, — ответил он, когда Аанг заинтересовался, откуда он так хорошо знал принца. Беседа происходила в саду поместья молодой госпожи, которое Ю Ли покидал только вечером, каждый день возвращаясь и следя за состоянием принца.

— А что, собственно, случилось? Тай Ли сказала, что Похититель Лиц хотел заполучить себе тело, — спросил Аанг, когда они вышли

— Именно это и случилось. На самом деле, ни я, ни кто-либо другой не смог понять, чего конкретно хотел Похититель Лиц. Отец предположил, что он просто решил поразвлечься, но как по мне, тут что-то иное, — сказал Ю Ли, всматриваясь в лицо Аанга.

— И что же? — Аанга просто распирало любопытство.

— Духи ведь имеют много ограничений, что наложены на них в нашем мире. Недаром когда-то давно наши миры были разделены, — начал сын жреца, отслеживая реакцию Аватара и делая выводы. Стоящий перед ним подросток слушал его с нескрываемым интересом. Это значило, как минимум, что зная о своей роли посредника между мирами, Аватар имеет очень слабые знания о теории. А как максимум совершенно некомпетентен. Но не лишен любопытства. — Например, дух может вселиться в человека только с его позволения. При вселении, он может делать что-либо, опять же, только с разрешения человека. Но тут речь идет не о простом убийстве, а о жертвоприношении, — сказал тот и, заметив, как вздрогнул Аватар, отметил про себя, что мальчик явно находится в плену иллюзий, свойственных его возрасту.

— Жертвоприношение? — опасливо спросил он Ю Ли.

— А как еще назвать то, что собирался сотворить Норен? — вопросом на вопрос ответил Ю Ли, с прищуром посмотрев на Аанга. — Он собирался принести в жертву молодую покорительницу и отдать ее тело духу. А при жертвоприношении дух не должен быть в теле жертвующего человека. Это связанно с потоками жизненной энергии. И что-то мне подсказывает, что Кох не один год готовил свое пришествие в наш мир, — закончил он, наблюдая за нахмурившимся Аватаром.

— Норен — это имя того одержимого, кого убил Чан Мин? — спросил Аанг и как не пытался скрыть осуждение в своем голосе, но Ю Ли его почувствовал.

— Осуждаешь? Очень зря, — сказал ему сын жреца, — Норен сошел с ума и, в той ситуации, других выходов не было, Аватар Аанг, — подчеркнуто официально сказал он ему, заставляя Аанга чувствовать себя очень глупо.

После этого разговора Аанг все больше стал замечать косые взгляды в свою сторону. И как бы он ни старался игнорировать их, взглядов меньше не становилось. В конце концов он подошел к Тай Ли и спросил причину столь недружелюбного отношения. Тай Ли лишь вздохнула и сказала:

— Я только знаю, что люди обвиняют тебя в том, что случилось с Чан Мином и Урсой. Здесь их любят, пускай и знали Чан Мина под другим именем.

— Меня? Но что я сделал? — переспросил он ее, на что Тай Ли лишь пожала плечами.

И вот теперь, лежа в своей постели в Южном Храме Воздуха, Аанг размышлял о том, что же он сделал не так?

— Аанг? — услышал он голос Катары, что решила не оставлять его одного, заметив, в каком душевном состоянии он находится.

— Ты почему не спишь? — спросил он у нее, рассматривая вошедшую в его комнату девушку.

— Не спится. Разные мысли лезут, не дают уснуть, — она присела на краешек кровати.

— И что за мысли? — спросил он, всматриваясь в лицо Катары.

— Знаешь. Я подумала… может мы не все делаем правильно? — полным сомнений голосом выговорила Катара.

— То есть? — не понял Аанг и пристальнее посмотрел на нее.

— То есть мы с тобой постоянно летим куда-то, что-то делаем, кому-то помогаем… но мир все никак не хочет успокоиться, — сказала она, зябко поежившись и обхватив себя руками, — может, пора сделать остановку и… просто жить? — резко выдохнула она, стараясь не смотреть на Аанга. Сам же Аанг пребывал в замешательстве. Такого от Катары он не ожидал, но… положа руку на сердце, он сам в последнее время задавался похожими вопросами. Вот только ответа на них не находил.

— Катара, знаешь, я недавно думал о том же, — он увидел удивление и робкую надежду на ее смуглом лице, — ведь как бы я не старался, но люди все равно будут умирать и убивать, голодать и страдать. Всегда будут те, кто недоволен из-за того, что я сделал и из-за того, что я… не сделал, — и он ошарашенно замолчал. Может, люди в Хира’а были недовольны тем, что когда на город напал один из старых духов, вместо него, Аватара, на бой с ним вышел обычный человек? А если бы на бой с ним вышел он, Аанг, смог бы он победить со своими куцыми знаниями о мире духов и о его обитателях? Что-то подсказывало ему, что вряд ли. Ведь и Кох, и одержимый были ослаблены многочасовым шумом,