И как ей повезло, что она вырвалась на свободу. Она не позволит каким-то сумасшедшим испортить это чувство.

* * *

В феврале 1972 года «Люфтганза» впервые попала под удар. Рейс LH 629, Токио – Франкфурт. Посадка в Адене, Южный Йемен. Опять Народный фронт. Выкуп в пять миллионов долларов за 172 пассажира и 15 членов экипажа. Немецкое правительство заплатило без переговоров. Среди заложников был молодой американец по имени Джозеф Кеннеди. Его отца Роберта Кеннеди застрелили тремя годами ранее – после выступления на предвыборном митинге. Палестинский беженец из Иерусалима Сирхан Бишара Сирхан. Говорили, что этот греко-православный христианин был помешанным религиозным фанатиком. Его имя присутствовало в списке заключенных, которых Народный фронт хотел освободить. Вскоре после истории с заложниками рейса «Люфтганзы», 30 мая 1972 года, случилось массовое убийство в аэропорту Лод. «Красная армия Японии» и, опять же, НФОП. 26 погибших, 79 раненых. Ходили слухи, что теракт был устроен на деньги от немецкого выкупа из Адена.

Происшедшее лишь утвердило позиции как Хайке, так и Аниты.

– Удары все ближе, – сказала Хайке.

– Но меня это не заденет, – сказала Анита.

* * *

Единственное, что ее раздражало, это социально-романтические очки, через которые некоторые люди смотрели на угонщиков. Словно те были Робин Гудами, защищавшими бесправных людей. Лейла Халед из НФОП, «девушка с обложки» на футболках и первых полосах газет. Красивая палестинка с куфией и автоматом Калашникова, которая приказала пилотам угнанного «боинга» пролететь над Хайфой. Чтобы увидеть родной город хотя бы сверху. Слово «родина» звучало для Аниты чужеродно… и как-то реакционно. Зачем оглядываться назад, думала она, мы же все далеко от дома.

* * *

Когда и таблетки перестали помогать, Хайке пришла в голову идея о Мюнхене. Это был способ избежать перелетов и при этом не работать официанткой. Олимпиада была чем-то шикарным. 1650 хостес. Отбирали самых лучших. Не работа, а награда.

* * *

На следующее утро после собеседования Аните выделили жилье на время трехмесячного обучения. Совсем не шикарная комната в многоквартирном доме студенческого городка Мюнхен-Фрайманн. Умывальник в комнате, общий туалет, общая кухня. В первый же день она затосковала по полетам. В тот момент еще можно было отказаться. Но она была не из тех, кто поворачивает назад из-за сомнений. Если она что-то начинала, то доводила это до конца.

* * *

Все, что выглядит легко, является, как правило, результатом тяжелой работы. Начальница хостес с самого начала дала понять своим подчиненным, что они здесь не для удовольствия, а чтобы представлять современную ФРГ. С улыбкой, веселые и открытые миру. Ничто не должно напоминать о последней немецкой Олимпиаде в Берлине 1936 года. Либеральность вместо пафоса, демократия вместо милитаризма. Даже служба безопасности была безоружна.

* * *

Затем Аните выдали форму. Национальный баварский дирндль в голубом и белом цветах, гармонирующий с флагами перед стадионом, с системой указателей и баварским небом. Цифровое выражение веселого настроения: по шкале RAL цвет номер 5012 – голубой, RAL 2000 – желто-оранжевый, RAL 6018 – светло-зеленый. Никакого черного. Никакого красного. Никакого золотого. Аните это напомнило «Люфтганзу», такой же безупречно унифицированный дизайн, где каждая деталь подчинена единой эстетике. Там – деловой, здесь – веселый, но кардинально отличающийся от привычного образа Германии. На самом деле концепция и правда была разработана тем же дизайнером, кто создал единый стиль «Люфтганзы», Отлом Айхером.

* * *

Анита отправилась в Швабинг и для контраста с традиционным дирндлем подстриглась коротко и покрасилась в черный цвет. А еще тайком укоротила светло-голубую юбку, которая, вообще-то, была чуть выше колен. Она была не единственной, кто до этого додумался. Строгая мораль их женского общежития вскоре тоже пала. Ухажеры обворожительных хостес залезали на балконы, держа в зубах букеты цветов. Вечеринки в номерах, возможно, не были такими шикарными, как приемы в лаунж-зоне «Пэм Эм», зато куда бесшабашнее.

* * *

Олимпийская деревня заполнялась спортсменами, журналистами и почетными гостями. Весь мир собрался в одном месте. Восток и Запад, черные и белые. Мюнхен никогда еще не был столь пестрым, и можно было подумать, что наступил мир во всем мире.

Даже погода подыграла на церемонии открытия. 21 градус по Цельсию, вероятность осадков – 0 %, весело и солнечно, небо голубое, как дирндль. Хостес маршировали по стадиону, точно чирлидеры. И среди них – Анита. Узкий проход в кабине самолета она променяла на ликующий стадион, сто пар глаз пассажиров – на девятьсот миллионов телезрителей. Впервые за многие годы она не чувствовала желания оказаться где-то в другом месте. Мир сам пришел к ней. Спортсмены из стран, где никогда не ступала ее нога. Бермуды. Мадагаскар. Ямайка. А потом была команда из ГДР. Анита, конечно, вспомнила о матери, которая в этот момент, возможно, сидела перед телевизором в полумраке своей маленькой квартиры в Трептове.

Вот ты сейчас удивлена!

* * *

Анита отвечала за обслуживание спортсменов в развлекательном центре. Там, в самом сердце Олимпийской деревни, спортсмены лежали у бассейна, играли в пинг-понг, слушали музыку, смотрели фильмы и читали книги. Хостес приносили напитки, показывали им все вокруг и отмечали с ними их победы. Это были сверкающие дни. Голубые, желто-оранжевые и светло-зеленые.

* * *

Пока откуда ни возьмись не появились палестинцы.

* * *

Никто не инструктировал хостес о том, как вести себя в подобном случае. Это не было предусмотрено. Анита узнала обо всем на брифинге в семь утра. Рано утром неизвестное количество террористов перелезли через забор и взяли в заложники неизвестное количество израильских спортсменов в мужской части Олимпийской деревни. Улица Коннолли, 31. Кто-то слышал выстрелы. Никто не знал, сколько заложников находилось внутри. Перед домом лежал мертвый мужчина. Совершенно голый. Никто не знал его имени.

Беспомощные лица коллег.

Сверкающее солнце за окном.

* * *

Все ждали указаний, которые так и не поступили, разве что предельно противоречивые. Поэтому хостес делали то, чему их научили: они улыбались. Террористы хотели захватить Олимпийские игры, объявила их начальница, но им не позволили этого сделать. Никто не может лишить вас ваших улыбок, дамы. The games must go on! Игры должны продолжаться! Хостес выпорхнули, каждая на свое место. Желтый дирндль: гости. Светло-голубой дирндль: спортсмены. Зеленый дирндль: пресса, радио и телевидение.

* * *

Развлекательный центр находился менее чем в двухстах метрах от места происшествия. По дороге на работу Анита проходила прямо перед тем домом, в апартаментах которого удерживались заложники. Там она и увидела его, собственными глазами. Террориста на балконе. Маска-чулок на голове и желтая водолазка. Почти желто-оранжевая.

Кто были эти люди?