– А раньше, значит, нагрузки были нормальными и не убивали меня каждый божий день, да?! – разозлилась я. – Со мной всё хорошо. Впервые за пять месяцев я чувствую себя прекрасно, а тебя это не устраивает?!

– Рина, не извращай мои слова, пожалуйста, – нахмурился муж. До этого момента всё было под контролем, мы знали чего ждать от твоего организма. А сейчас… ты… Мы не знаем кто ты сейчас…

– А не всё ли равно?! – уже откровенно выходя из себя, выкрикнула я. Хорошее настроение как ветром сдуло. – У меня полно энергии, я готова продолжить тренировки, а тебя это смущает?!

– Ты разорвала цепи… – прошептал Алан.

Когда он сказал это, я вспомнила, что до сих пор не избавилась от оков, которые теперь превратились в довольно громоздкие наручи. Хм-м-м, надо их как-то снять… И я дотронулась до одного из них, ища замок.

– Ну, разорвала, и что? – не поняла я. – Я же вроде уже не человек и стала гораздо сильнее.

– В том то и дело…что они предназначены для эшров. И ты никак не могла их порвать,…но порвала.

– То есть, ты хочешь сказать, что я сейчас сильнее тебя? – не поняла я и в удивлении посмотрела на него.

– Выходит, что так, – глухо отозвался муж.

– Надо это проверить! – загорелась идеей я. – Но сначала надо как-то снять эти идиотские штуки, они меня бесят!

Всё это время я держала правую руку на левой окове и только сейчас заметила, что она покрылась толстым слоем инея. Вот это да! Как это могло произойти? Ради интереса начала ковыряться в замке когтем и буквально через несколько секунд замок открылся, и окова рухнула в снег. Это как это? Это что – я?!

Стало немного страшно, но любопытство пересилило, и я положила теперь уже левую свободную руку на правую окову и стала наблюдать. Прямо на моих глазах окова стала покрываться белым инеем! Что интересно, мои руки не прилипают к металлу! Видимо, потому что они такие же ледяные как и всё вокруг. Это открытие меня напугало даже больше чем то, что мои руки этот самый холод и вырабатывают. В итоге вторая рука тоже освободилась от оковы, и я в некоторой растерянности посмотрела на Алана.

– Вот об этом я и говорил. Эшры так не могут, – продолжая заворожёно смотреть на мои руки, сказал Алан. – И тебе становится плохо в тепле и от моих прикосновений. Помнишь?

О-да, я помню, как это больно. От воспоминаний я даже поморщилась.

– Ты же не считаешь, что это нормально? – задал провокационный вопрос Алан.

– Да я уже не знаю что нормально, а что нет! – вновь разозлилась я. – Чего ты от меня хочешь? Я жила в аду все эти месяцы и теперь…сейчас, в данный момент, я чувствую себя хорошо. Понимаешь? Я не знаю, что со мной происходит: хорошо это или плохо. Я не знаю! Но давай сейчас, хоть на час забудем про всё это и просто потренируемся. Мне кажется, что если сейчас я не израсходую хоть немного энергии, то взорвусь! Или ты боишься, что я тебя поборю, как в тот раз?

– Я волнуюсь за тебя, только и всего, – устало отозвался муж. – Хорошо. Хочешь спарринг, давай начнём. И Алан поманил меня пальцем.

Отлично! Вот это уже другой разговор! Обрадовалась я и в предвкушении бросилась в атаку.

О, это было прекрасно! Тело вновь слушалось меня беспрекословно, удары Алана больше не воспринимались как нечто сверхмощное, и конечности больше не отзывались адской болью всякий раз, как я их отражала. Скорость, реакция, сила – всё это теперь было на высоком уровне, что давало мне возможность драться с Аланом на равных. Неужели это я?! Так или иначе, но эта тренировка была уже полноценным боем и доставила мне огромное наслаждение.

Но в какой-то момент что-то пошло не так… Алан нанёс очередной удар, который пришёлся на моё солнечное сплетение, и в этот раз я не успела на него отреагировать. Я отлетела на несколько метров и уже не смогла встать. Точнее, я попыталась, но меня моментально повело, а изо рта полилась чёрная кровь! Неужели кровь бывает такого цвета?

Эта мысль была последней, перед тем как я отключилась.

***

Как же всё болит! Не хочу больше ощущать боль, я устала от неё, устала! Не могу! Я так больше не могу!!! С трудом открыла глаза: всё та же палата, светло-голубой потолок, рассеянный свет, писк приборов, пропитанный лекарствами воздух. И от этого я тоже устала… Хочу в свою квартиру, в свой уютный мир! Хочу увидеть Марту и Тима и по Тео я очень соскучилась… В груди защемило, из глаз полились слёзы. Какие они горячие! Кажется, что они разъедают кожу на моих щеках. Как же болит в груди, там в самой глубине, где живёт душа! Почему я не умерла тогда, той жуткой ночью? Почему?!

Вдруг я ощутила прикосновение к голове, осторожные тихие поглаживания. Приятно. Меня никогда раньше никто не гладил по голове, никто…кроме… Алана. Как же я люблю его… Люблю!… Он причинил мне столько боли, и даже сейчас, но… Никто и никогда не любил меня так как он…Никто… Я знаю, что он действительно любит меня, я это знаю… Но от этого, кажется, только больнее.

Что же стало с нами любимый? Кто это сделал с нами? Кто? Вновь из самой глубины стала подниматься чёрная волна гнева, приборы истошно запищали. Я его уничтожу! Кто бы он ни был, я сотру его в пыль! Но вдруг перед глазами возник образ беловолосой девочки из моего сна. Я обещала ей, что не буду плохой. А то, о чём я сейчас думаю нельзя назвать хорошим. Но, оставить зло безнаказанным… Ни за что! Но я уже успела, немного, успокоится, и писк приборов тоже утихомирился.

– Рина, я здесь. Всё уже хорошо! С тобой всё будет хорошо! Слышишь меня? – услышала я тихий голос Алана.

Я скосила глаза влево и увидела его взволнованное лицо. Конечно ты здесь мой ангел смерти, конечно… Но веришь ли ты сам в то, что говоришь? Вот в чём вопрос…

На мне вновь кислородная маска, я попыталась её снять, но Алан не разрешил. «Ещё рано», – сказал он. Ладно, пить я пока не хочу.

– Ты так напугала меня, родная… – Сжал мою руку Алан. А я с удивлением отметила, что его прикосновение меня больше не обжигает. Пошевелила пальцами, прислушиваясь к своим ощущениям. Его руки горячие, впрочем, как и всегда, но сейчас мне даже приятно, что его рука греет мою озябшую кисть.

– Твой организм пришёл в норму, – пояснил Алан в ответ на мой удивлённый взгляд. – Твои анализы больше не показывают никаких отклонений. С ума сойти можно! Представляешь! Наши биологи до сих пор в шоке. Они сказали, что твои прошлые анализы более не пригодны для изучения, а новые демонстрируют те же показатели (с поправкой на продолжение мутации, конечно), что и до этого инцидента. У них даже никаких доказательств этому не осталось! Думаю, что это даже хорошо. Не хватало ещё, чтобы после всего через что тебе пришлось пройти, тебя бы сделали подопытной мышью.

От его слов нервная дрожь сотрясла всё моё тело. Ну, уж нет! Когда я выберусь отсюда, больше никаких врачей! Но как же опять всё болит! Чёрт! Сколько я уже не была с Аланом? Две ночи, три? Ноги скрутило болью. Я застонала и отвернулась от него. Он вновь стал гладить меня по голове и от этой нехитрой ласки, тело, скрюченное от напряжения, стало потихоньку отпускать. Хочу, чтобы он меня обнял, хочу ощутить его поцелуй, ощутить его руки, прижимающие меня к его горячему телу. Сейчас, немедленно!