с сомнением понюхал мясо, оно уже начало немного пахнуть, но всё ещё годилось в пищу. Вытащив нож, он тщательно почистил мясо и промыл его. Голодные путешественники тем временем, без понуканий, быстро развели костёр и поставили котелок на огонь. Дождавшись, когда вода закипит, землянин нарезал мясо тонкими ломтиками и вместе с костью и кинул всё это в закипевшую воду.

Оголодавший народ расселся вокруг костра и глядел на булькающее варево. Тем временем к ним подсел один из тех парней, которые вместе с Гранхом нанялись к караванщикам, и протянул Сергею большой кулёк с горохом.

Где он его взял не знал никто, Гранх и Пифат молча, переглянулись и по их мрачным взглядам, Никитин понял, что теперь они будут внимательно наблюдать за ним. Не дай Бог стащил у караванщиков! Но, всё обошлось, оказалось, что парень носит с собой этого сухого гороха чуть ли не мешок, но повар из него был никудышный и, теперь он просил Сергея, что бы он его приготовил. Тот не возражал и сделал хороший гороховый суп, которого парень уже поевший перед этим баранину, слопал две тарелки подряд.

— Эх хорош! — нахваливал парень гороховый суп. — Мне мать дома часто такой готовила! Я к нему сильно привык, так супчику хочется сил нет. Ну, привык я!

Все весело подтрунивали над парнем, но суп тоже поели с удовольствием. Вскоре после ужина из каравана кликнули обоих наёмников, они, молча, поднялись и, забрав с собой любителя гороха, заспешили обратно к караванщикам.

Вскоре группа из двадцати человек с топорами и оружием отправилась в лес. Человек десять из «хвоста» присоединились к ней, караванщики не возражали. Сергею стало любопытно и он, оставив свой рюкзак в лагере и, взяв в руки, посох, пошёл вслед за ними. Шли они не долгоминут десять, и вышли к небольшой роще странных чёрных деревьев. Деревья напоминали сосны, но были только без сучьев, их заменяли, частые зелёные наросты, на стволах, из которых густо выпирали, такого, же цвета длинные узкие листья.

Весь ствол дерева был густо усыпан такими зелёными полушариями. Землянин подошёл к одному такому дереву и провёл рукой по стволу. Вместо шёроховатой коры его ладонь легко скользнула по плотно прилегавшим друг к другу чешуйкам. Рука после этого стала липкой, словно её испачкали в жиру. Он вытер её о траву и пошел к суетившимся неподалёку людям.

Караванщики, тем временем, выбрали десяток небольших деревьев и стали их рубить. Рубили долго. Древесина дерева оказалась очень крепкой, по прочности она напоминала древесину железного дерева, из которой был сделан его посох.

Дровосеки часто сменялись, один раз даже пришлось затачивать бронзовые топоры. Срубленное небольшое дерево упало на землю с сильным грохотом, а когда его подняли, то его с трудом понесли четверо здоровых мужчин!

Срубить удалось только четыре деревца, помешали сумерки, которые в лесу наступали очень быстро. Караванщики, судя по множеству пеньков, не первый раз бывали здесь, но молодая поросль этих деревьев щедро прорастала, то тут, то там, восполняя потери, нанесённые им людьми.

Часто меняясь, мужчины, дотащили деревья до лагеря и в изнеможении попадали кто куда. Вес этих вроде бы небольших деревьев, был килограмм под триста! Как потом объяснил Никитину Гранх, на рынке в Кине за каждое из них, торговцы называли эти деревья ноки, давали не меньше пятидесяти золотых и караванщики не упустили возможность немного подзаработать в пути.

Сегодня путешественники часто зевали, сказывалась прошлая бессонная ночь и вскоре, выставив часовых, все дружно захрапели. Кроны деревьев тревожно шумели.

Ближе к полуночи, всё вокруг, окуталось густым туманом. Отстояв свою смену, Никитин набросил на себя тёплую накидку, укрылся курткой и заснул.

Эта ночь прошла довольно беспокойно, в лесу пронзительно кричали ночные птицы, заставляя вздрагивать путешественников. Несколько раз, заставляя быков тревожно мычать, к каравану подходили хищники.

Их глаза временами тускло светились в темноте, караульные временами, что бы их отпугнуть, кидали в них камни и копья. Звери убегали с недовольным ворчанием. После полуночи, когда все уже начали засыпать, преследуемый каким-то хищником заяц, сиганул прямо через весь их лагерь, изрядно переполошив быков и разбудив всех. К счастью, после этого, больше никто им до самого утра не досаждал.

Единственно, что порадовало Никитина так это отсутствие комаров и мошек, на Земле в таком лесу над ним бы сейчас кружил бы целый рой кровососов.

Наступившее утро было сырым и хмурым. Землянин проснулся, дрожа от холода, его спальник был щедро пропитан влагой. Температура упала, наверное, градусов до десяти, изо рта шёл пар. Небо заложили серые низкие тучи. Туман начал рассеиваться только после восхода солнца.

Все собрались у костров и, дрожа от утренней сырости, сушили пропитанную влагой одежду. Отсыревшие дрова горели плохо и, едкий дым, часто меняющий направление, заставлял всех кашлять. На Сергее была куртка из лягушачьей кожи, которая была водостойкой, и он особенно не страдал от избытка влаги, но бедолагам в шкурах пришлось несладко.

Никитин быстро вскипятил котелок, накидал туда травяного чая, отлил немного кипятка себе в глиняную кружку и с наслаждением выпил, мысленно посетовав на отсутствие сахара или мёда.

Его попутчики, найдя пару кружек, поочёрёдно зачерпывали из котелка и, пустив их по кругу, торопливо пили горячий напиток. У некоторых было слышно, как от холода стучали зубы по ободку глиняных кружек.

— Да в степи было теплее! — заметил кто-то из путников, кутаясь в плохо выделанные и поэтому вонявшие шкуры.

Все с ним согласились. Немного отогревшись и подождав пока рассеялся туман, чихая и кашляя, путешественники тронулись в путь.

В этот день не обошлось без неприятностей, торговцы пожадничали и нагрузили два ствола чёрного дерева на одну из телег, часа через три у неё треснуло колесо, и всем пришлось ждать пока его заменят на запасное. Торговцы, ругаясь, перетащили одно из брёвен, на другую менее нагруженную телегу и неторопливое движение возобновилось.

Землянин к этому времени, уже начал немного волноваться, большую часть пути они уже прошли. На следующий день, по рассказам торговцев, они должны были бы уже выбраться из этого леса, а тех приметных камней и поваленного неподалёку дуба, он так и не увидел.

— Неужели Хранитель просто создал тогда для меня, виртуально-голографическую иллюзию и никаких кладов я нигде здесь не найду — невесело размышлял он, шагая в хвосте каравана.

Никитин сегодня специально плёлся в хвосте каравана, с тем, что бы увидев знакомое место, быстро отстать от каравана и, выкопав клад, незаметно вернутся обратно. Поскольку караван в последнее время двигался очень