Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как так? – с Адлерберга вдруг слетела спесь. – Обратно?
– Да. Я знаю дорогу. И могу провести по ней вас. Согласны?
– И что за это?..
– Ничего.
Торренс – огромный, наголо бритый, без шеи и с мешками под глазами – смотрел на него мрачно и угрожающе, но Сайрус понял, что он уже сломался.
– Ваши действия останутся без последствий, генерал, если в дальнейшем вы будете исполнять решения верховного командования. Парламент утвердил нового президента, следовательно…
Разговор длился уже часа два. Началось с угроз, но вот – кончается миром. Похоже, генерал был способен на одну только вспышку неповиновения – а дальше уже пер просто по инерции. Взбунтовавшемуся на час приходится порой бунтовать месяцами – и, как ни странно, приговор тогда бывает менее суров…
– Мне нет дела до этих крысиных боев, – сказал генерал. – Просто нам выпал шанс выкинуть, наконец, курносых с нашей земли…
– Моя жена – палладийка, – сказал Сайрус. – И нос ее вполне нормальной формы.
– Я не имел в виду ничего дурного… – смешался генерал.
Парвис вошел стремительно, порывисто, и Виггелан едва поспевал за ним. Воздух в комнате был спертый. Пахло холодным табачным дымом и сапогами. Тот, кто встретил их, был подстать комнате: долговязый, немного скособоченный, неопрятный. Короткая седоватая стрижка, разные уши…
– Исполняющий обязанности командира спецгруппы «Буря», – представился он. – Майор Адлерберг. Вас я знаю, – сказал он адмиралу, – а вы?..
– Президент Парвис, к вашим услугам.
Парвис сказал это по-русски, но с акцентом, и адмирал усмехнулся про себя.
– Итак, первое требование мы выполнили: вы имеете возможность говорить с первым лицом государства. Просим и вас выполнить наше ответное требование: выпустить из города всех насильственно удерживаемых жителей.
– Я не могу быть уверен, что именно вы и есть президент, – сказал Адлерберг. – Мне нужны доказательства.
– Это интересное требование, – сказал Парвис. – Портрет в газете вас устроит?
– Газеты вы, конечно, привезли с собой?
– Попытайтесь поискать на здешней почте. Газеты с моим портретом могли успеть доставить.
Столичные газеты выходили в Порт-Элизабете и Свитуотере с опозданием на сутки. Шесть-семь часов занимала телеграфная передача текста и растрированных дагерротипов и рисунков.
Несколько секунд Адлерберг молчал, о чем-то напряженно думая.
– Хорошо, – сказал он. – Я вам верю. Мы начнем отпускать население, если вы согласитесь сами стать заложником.
– Разумеется, – сказал Парвис. – Поэтому я здесь.
– Отпущена будет половина жителей, – продолжал Адлерберг. – Поскольку только одно из двух первых лиц я вижу перед собой.
Он улыбнулся. Зубы у него были редкие и короткие, будто стершиеся.
– Его высочество прибудет вечером, – сказал адмирал. – Я уже получил телеграмму из войск. Его встретили и сопровождают сюда.
– Вот тогда мы отпустим и вторую половину жителей, а также имеющихся пленных. А теперь я хочу спросить: что вы намерены нам предложить?
– Мы уже обменялись мнениями с Ее величеством, – сказал Парвис, – и решили, что всех, и вас в том числе, устроит следующий вариант. У нас есть остров, где проходили карантин все иммигранты. Территория в три тысячи квадратных миль, город, порт, несколько десятков поселков. Мы намерены вывезти оттуда всех, кто пожелает уехать, и предоставить этот остров в ваше распоряжение.
– Вот как?
– Да. Вы будете иметь право сами устанавливать там любую форму правления и вести образ жизни, какой пожелаете. Ограничение единственное: в течение десяти лет вы не должны будете этот остров покидать.
– Почему это?
– Чисто медицинское ограничение. Вы являетесь носителями инфекций, к которым у нас нет иммунитета.
– Понятно. Ловушка для дурака. Сказочный остров, мы поплывем к нему на корабле, и где-то на глубоком месте команда откроет кингстоны.
– Во-первых, с вами буду я и наследник. Во-вторых, нам просто нет смысла этого делать. Если бы мы хотели вас убить, мы бы накрыли вас в городе газом. Не ваше изобретение: брать заложников. Мы покончили с этой практикой лет пятьдесят назад – знаете, каким способом? Мы провозгласили, что каждый заложник – это павший солдат. Еще живого, его уже считали мертвым. И действовали так, как будто перед нами только вооруженный противник. Это было очень жестоко, но чрезвычайно действенно. К вам мы этой меры не применили лишь потому, что вы новички среди нас и еще не знаете всех правил игры. Вы думали, что нарушили правила, смахнули фигуры со стола – и тем победили? На самом же деле, вы просто совершили заведомо проигрышный ход.
– Я подумаю над вашим предложением. Должен сказать, в свою очередь, что мы уже имеем интересное альтернативное предложение, которое сейчас изучаем. Возможно, мы выберем что-то одно, возможно, совместим оба. Не исключено, что найдется и нечто третье. Подождем, с чем приедет наследник. Итак, гражданин президент, вас проводят туда, где вы будете пока жить. Адмирал, в вашей власти проконтролировать процесс вывода половины жителей. Хотя я даю честное слово, что действительно будет отпущен каждый второй.
– Говорят, у вас остался наш раненый офицер, парламентер, – сказал Виггелан. – Что с ним?
– Он не ранен, он отравлен газом. Врач сказал, что не ручается за его жизнь.
– Может быть, вы разрешите нам его забрать? В госпитале ему будет лучше.
– Да? А сорок моих людей, которые в таком же состоянии – они будут подыхать здесь?
– Мы можем прислать вам врачей, медикаменты…
– И это будут переодетые казаки? Нет, благодарю. Хватит с меня вчерашней ночи. Скажите спасибо, что я не исполнил обещания и не расстрелял сотню заложников.
– Спасибо, – сказал Парвис.
– Я не слишком верю в эти басни, адмирал, что налет был осуществлен без вашего ведома…
– Тем не менее, это так. Казачий полковник Фигурнов мною арестован и будет предан суду, а контр-адмирал Денисов погиб в бою.
– Будем считать, что так и было.
– Так вот, возвращаясь к моему офицеру…
– Да ладно, заберите вы его! Но тогда пусть наш врач съездит в ваш госпиталь и возьмет все, что ему нужно.
– Хорошо.
– Вот, собственно… – Глеб развел руками, как бы извиняясь за увечность пейзажа. – Это БАМ. В ту сторону – Тында, километров двести. Есть маленький поселок на пути, Ларба – километрах в пятнадцати. Можем сходить, если хотите…
Капитан Тиунов, посланный в разведку, колебался. С одной стороны, хотелось окончательно убедиться, что да – они находятся именно там, где и было заявлено. С другой: он ни секунды не сомневался в том, что проводник говорил правду. Эта дорога вдоль насыпи, эти колеи, полные водой, эти брошенные шины и полуутонувший в грязи трактор… такое не спутаешь ни с чем. Рельсы тихо гудели…