— Господи, — выдохнул я. — Сейди, должно быть, сильно потеряла в заработке, перебравшись в Джоди.

— Я уверен, ей очень хотелось уехать, — ровным голосом ответил Дек. — И не сомневаюсь, что на то были причины.

Я открыл страницу восемьдесят девять с заголовком «ЛОНГАКРСКАЯ КАФЕДРА ФИЗИКИ». На шутливой групповой фотографии четверо учителей в белых халатах держали в руках лабораторные стаканы, в которых пузырилась какая-то жидкость — привет доктору Джекиллу, — а ниже размещались четыре фотопортрета. Джон Клейтон внешне разительно отличался от Ли Освальда, но его приятное глазу лицо легко забывалось, а уголки рта чуть кривились в намеке на улыбку. И что читалось в этом намеке — призрак веселья или едва скрываемое презрение? Черт, а может, этот обсессивно-компульсивный ублюдок и не мог сподобиться ни на что другое, когда фотограф говорил ему: «Чи-и-из»? Что его отличало, так это височные впадины, на пару с ямочками в уголках рта. Светлые глаза на черно-белом снимке подсказывали, что в реальной жизни они голубые или серые.

Я повернул раскрытую книгу к моим друзьям.

— Видите эти впадины на голове? Это от природы, как крючковатый нос и ямочка на подбородке?

Они хором ответили:

— Нет.

Получилось смешно.

— Это следы щипцов, — пояснил Дек. — Какому-то врачу надоело ждать, и он вытащил младенца из мамы. Вмятины обычно проходят, но не всегда. Если бы волосы в области висков не поредели, мы бы их и не увидели, верно?

— И он здесь не появлялся, не спрашивал о Сейди? — спросил я.

— Нет, — вновь повторили они в унисон. Эллен добавила:

— Никто ею не интересовался. За исключением вас, Джордж. Вы чертов дурак. — Она улыбнулась, как бы говоря, что это шутка, но с долей правды.

Я посмотрел на часы:

— Совсем я вас задержал. Мне пора в обратный путь.

— Хотите прогуляться к футбольному полю перед отъездом? — спросил Дек. — Тренер Борман просил вас привести, если будет такая возможность. Они уже, разумеется, тренируются.

— Вечером, во всяком случае, прохладнее. — Элли поднялась. — Возблагодарим Бога за маленькие радости. Дек, помнишь, как три года назад у Хастинга случился тепловой удар? И как они сначала решили, что это сердечный приступ?

— Не могу представить, с чего ему захотелось повидаться со мной, — пожал я плечами. — Я перетащил его лучшего защитника на темную сторону Вселенной. — И, понизив голос, прошептал: — В актерское мастерство!

Дек улыбнулся.

— Да, но вы спасли другого лучшего игрока от возможного исключения из Бамы. Так, во всяком случае, думает Борман. Потому что, сын мой, таково мнение Ладью, которым тот поделился с любимым тренером.

Поначалу я никак не мог взять в толк, о чем речь, потом вспомнил «танцы Сейди Хокинс» и заулыбался.

— Я всего лишь застукал их распивающими бутылку горячительного. Выбросил ее за забор.

Дек перестал улыбаться.

— Одним из них был Винс Ноулс. Вы знали, что он выпил, перед тем как в последний раз сесть за руль?

— Нет. — Но меня это не удивило. Автомобиль и спиртное — популярный, а иногда смертельный коктейль для старшеклассников.

— Да, сэр. Так вот, сказанное вами на танцах и случившееся с Винсом привело к тому, что Ладью поклялся не прикасаться к спиртному.

— И что вы им сказали? — спросила Элли. Она уже доставала из сумочки кошелек, а я с головой ушел в воспоминания и не стал спорить насчет счета. Не поганьте свое будущее — вот что я им сказал. И Джим Ладью с его небрежной «я держу этот мир на поводке» улыбкой принял мои слова близко к сердцу. Мы не знаем, на кого, когда и почему можем повлиять. Во всяком случае, до тех пор, пока будущее не пожрет настоящее. Узнаем, когда уже слишком поздно.

— Я не помню.

Элли пошла к Элу, чтобы заплатить по счету.

Я повернулся к Деку.

— Скажите миз Докерти, чтобы она остерегалась этого мужчины с фотографии. Дек, вы тоже остерегайтесь. Он, вероятно, и не появится, я уже начинаю думать, что ошибся, но как знать. И он, возможно, не в себе.

Дек пообещал.

В последний момент я едва не отказался от прогулки к футбольному полю. Джоди выглядел удивительно красивым в косых лучах скатывающегося к горизонту солнца, и в душе я хотел немедленно свалить в Форт-Уорт, пока еще мог заставить себя туда ехать. Я до сих пор задаюсь вопросом, что изменилось бы, поедь я сразу после ужина? Может, ничего. Может, очень многое.

Тренер разыгрывал последние комбинации с несколькими футболистами, тогда как остальные сидели на скамье, сняв шлемы, по их лицам текли струйки пота.

— Красный два, красный два! — прокричал тренер. Увидел меня с Деком и поднял руку с растопыренными пальцами: пять минут. Потом повернулся к остававшимся на поле усталым игрокам. — Еще разок. Давайте посмотрим, сумеете ли вы совершить смелый прорыв от полного говна к просто говну, а?

Я посмотрел на другую сторону поля и увидел парня в таком ярком пиджаке спортивного покроя, что хотелось сощуриться. Он ходил взад-вперед вдоль боковой линии с наушниками на голове и какой-то штуковиной в руках, напоминавшей миску для салата. Его очки показались мне знакомыми. Поначалу я не мог сложить два и два, но потом получилось: он выглядел как Молчаливый Майк Макикерн. Мой личный мистер Чародей.

— Кто это? — спросил я Дека.

Дек прищурился.

— Будь я проклят, если знаю.

Тренер хлопнул в ладоши и велел парням отправляться в душевую. Подошел к нам и стукнул меня по спине.

— Как поживаете, Шекспир?

— Неплохо, — бодро ответил я.

— «Шекспир, пошел в сортир» — так у нас говорили в детстве. — И тренер добродушно захохотал.

— А у нас говорили: «Треник, треник, слопай веник».

На лице тренера Бормана отразилось изумление.

— Правда?

— Нет, шучу. — Я уже жалел, что не поддался первому порыву и не уехал из Джоди сразу после ужина. — Как в этом году команда?

— Ребята хорошие, тренируются с душой, но без Джимми уже не то. Вы видели наш новый рекламный щит, там, где сто девятое отходит от автострады семдсят семь?

— Наверное, так к нему привык, что не обратил внимания.

— Что ж, взгляните на него на обратном пути, дружище. Очень хорошо смотрится. Мама Джимми растрогалась чуть ли не до слез, когда увидела. Как я понимаю, вам мы обязаны тем, что этот молодой человек поклялся не прикасаться к спиртному. — Он снял бейсболку с большой буквой «Т», рукой стер со лба пот, вернул бейсболку на место, тяжело вздохнул. — Наверное, благодарить нужно еще и этого гребаного тупицу Винса Ноулса, но за него я могу только помолиться.