Сантинелли свирепо взглянул на Хулла:

– Хочу лия?

Хулл улыбнулся. Ему очень нравилось наблюдать за нравственными корчами такой важной персоны, как Сантинелли.

– Окей, вот что я скажу вам: добавьте еще две тысячи к моему гонорару, и я сделаю вид, будто меня наняли вовсе не вы. – Потом он склонил голову к плечу и с нескрываемой издевкой посмотрел на Сантинелли. – Может быть, вы все-таки еще немножко христианин, а?

– Сделай это! – проревел Стронгман. – Просто сделай это!"

Салли закрыла глаза и начала молиться.

* * *

– Я не могу выйти на работу! – кричала Люси Брэндон в трубку. – У меня опять неприятности с Эмбер! Она вне себя! Я позвоню позже.

Люси бросила трубку на рычаг и пошла искать свою неистовую маленькую дочь по следам дикого разгрома и разрушения: в кухне все ящики были выдвинуты и содержимое – в том числе ножи, которые Люси пыталась спрятать, – разбросано по полу; в столовой скатерть сдернута со стола, цветочный горшок с азалиями сейчас валялся разбитый на полу, усыпанному землей.

До Люси доносился пронзительный голос лошадки Эмитист, продолжавшей поносить и ругать невидимых врагов.

– Нет! Нет! Оставьте меня в покое! Мой хозяин уничтожит вас! Оставьте меня в покое!

Люси вбежала в гостиную. Кофейный столик лежал перевернутый, на полу повсюду валялись книги и журналы.

Голос Эмитист доносился из прихожей:

– Она моя! Я имею право быть здесь! Убирайтесь прочь! Люси бросилась в прихожую, где ее дочь сидела на полу, забившись в угол, закрывая голову руками и визжа от ужаса.

– Оставьте меня! Оставьте меня! – истерически кричала лошадка.

Люси застыла на месте и несколько мгновений напряженно наблюдала за дочерью. Она еще никогда не слышала такого ужаса в голосе Эмитист.

* * *

Мота и Сигна стояли в коридоре возле Люси с обнаженными мечами, во всем сиянии славы, разгоняя светом всякую тьму вокруг. В отдалении послышался глухой гул крыльев, он становился все громче и громче, и вот уже ослепительно-белый свет небесных воинов начал струиться в окна.

Они поймали и загнали в угол маленького беса, задиру, мучителя и лжеца по имени Эмитист – и это была не смышленая маленькая лошадка. Это была маленькая, сморщенная, бородавчатая ящерица с тощими лапками и драконьей мордочкой; она сидела в том же углу, съежившись на спине Эмбер и обхватив лапками голову девочки.

– Она моя! – настаивала, даже умоляла Эмитист. – Она позвала меня к себе!

Мота поднес меч прямо к трепещущим ноздрям беса, из которых вырывалось тяжелое сопение.

– Сюда идут святые Божьи, они расправятся с тобой.

– Нет… пожалуйста…

Раздался звонок в дверь. Первой мыслью Люси было: "Нет! Только не сейчас! Господи, почему Ты так жесток ко мне?

Но сквозь матовое стекло входной двери она увидела очертания знакомых фигур. И настежь распахнула дверь.

Маршалл и Кэт Хоган.

– Привет, – сказал Маршалл. – Мы…

– Нет, убирайтесь! – провизжала Эмитист. – Убирайтесь прочь! – И она разразилась отвратительными ругательствами.

Люси посторонилась и знаком пригласила гостей войти.

– Вероятно, вам и так все известно! Они переступили порог.

При виде их Эмитист вскочила на ноги и прижалась всем телом к стене с расширенными от ужаса глазами.

– Не подходите ко мне! Я убью вас! Я убью ее.

Духу Божьему понадобилась лишь сотая доля секунды, чтобы объяснить им, что тут происходит.

– А ну замолчи! – велел Маршалл.

Голова Эмитист откинулась назад, словно от удара, и стукнулась о стену. Она смотрела на них яростным взглядом через широко раскрытые остекленевшие глаза и злобно шипела, скрежеща желтыми клыками, словно бешеная собака в наморднике.

– А теперь стой там и молчи.

Кэт подошла к Люси и обняла ее за плечи. Люси, не сдерживаясь, прижалась к ней.

– Эмитист? – спросила Кэт.

Люси кивнула.

Маршал и Кэт не могли отвести взгляда от демона. Вот она, первопричина всего: судебный процесс, душевная боль, непостижимые события, сплетни и разногласия, все беды начались с этого бесенка, который сейчас съежился и дрожал перед ними. Это было все равно, что уничтожить вирус – или загнать в угол крысу.

– Эмитист, – сказал Маршалл, – все кончено. Эмитист ответила ему вызывающим злобным взглядом.

– Она моя. Я не отдам ее!

Маршалл заговорил спокойно и твердо:

– Дух зла, мой Господь победил твоего господина. Он лишил вас силы и власти, верно?

Эмитист молчала с вызывающим видом, изо рта у нее текла слюна.

– Силой пролитой крови Христовой вы лишились своей власти, верно?

– Да! – прошипела Эмитист.

– И мой Господь, Иисус Христос, даровал мне Свою власть над тобой, не так ли?

– Да!

– И ты побежден, не так ли?

Бес по имени Эмитист зажал себе рот костистой лапой и отказался отвечать.

Мота рывком отвел лапу беса в сторону.

– Отвечай ему!

Бес уже слышал голоса ангелов, звучащие со всех сторон, чувствовал жар раскаленного клинка Моты и не мог выйти из-под власти этого последователя Христа. Сопротивление было бесполезно.

– А-а-а! – завопила Эмитист. – Я ненавижу вас! Я ненавижу всех вас!

– Выйди из нее!

– Нет!

– Я прямо сейчас связываю тебя Именем Иисуса Христа!

Эмитист завизжала, судорожно извиваясь в попытке высвободиться их незримых оков, крепко державших все четыре ее лапы. Она не могла пошевелиться.

– Выйди из этой маленькой девочки. Выйди и отправляйся туда, куда посылает тебя Иисус.

Медленно Эмитист начала вытаскивать коготь за когтем из головы девочки; взгляд ее метался от Маршалла к ангелам и обратно. Мота и Сигна шагнули вперед.

С пронзительным криком боли Эмитист отпустила девочку и, решив попытать счастья, пулей вылетела сквозь крышу дома. Мота и Сигна не бросились за ней в погоню.

В этом не было необходимости. Едва взлетев над крышей, Эмитист увидела грозную волну белого огня, которая катилась по городу, неумолимо приближаясь к ней.

Небесное воинство!

Она испустила пронзительный визг и понеслась через город к большому белому дому. «Духи из „Круга жизни“! Они втянули меня в это!»

* * *

Эмбер стала падать на пол, словно в обмороке, но Маршалл успел подхватить ее. Люси и Кэт опустились на колени рядом с ними.