— Что ты думаешь о ней?

— Слишком стара, — сказал парнишка.

Рут была уверена, что с ним у нее все кончено. Но хотя у нее были планы на вечер — ужин, — Уим сказал, что после ужина будет ждать ее на стоянке такси на Каттенгат напротив отеля.

— Разве тебе не нужно в университет? — спросила она. — Как же твои занятия в Утрехте?

— Но я хочу видеть вас, — умоляющим голосом сказал он.

Она предупредила его, что измотается за день и не сможет провести с ним ночь. Ей необходимо было выспаться — по-настоящему выспаться.

— Тогда я вас просто встречу на стоянке такси, — сказал ей Уим.

У него был вид, как у побитой собаки, которая хочет, чтобы ее побили еще раз. Рут и представить себе не могла, как рада она будет увидеть его там, на стоянке. Она не знала, что у нее с ним все далеко не кончено.

Рут встретила Маартена на Рокин в гимнастическом зале, о котором он ей говорил; она хотела понять, подходит ли это место для встреч ее писательницы с молодым человеком. Место оказалось идеальным, в том смысле, что оно не было слишком вычурным. Она увидела здесь несколько серьезных тяжелоатлетов. Молодой человек, который был на уме у Рут, — более спокойный, более отстраненный, чем Уим, — должен быть завзятым бодибилдером.

Рут сказала Маартену и Сильвии, что «фактически провела ночь с одним юным поклонником». Он оказался ей полезным; Рут убедила его «проинтервьюировать» вместе с ней двух-трех проституток в де Валлене.

— И как же вы от него избавились? — спросила Сильвия.

Рут призналась, что окончательно не избавилась от Уима. Когда она сказала, что он будет ждать ее после ужина, Маартен и Сильвия рассмеялись. Теперь, если они после ужина отвезут ее в отель, Рут не придется им объяснять присутствие Уима. Рут решила, что все ею задуманное сложилось. Ей оставалось только еще раз посетить Рои. Ведь это Рои сказала ей, что может произойти все.

Вместо ланча Рут с Маартеном и Сильвией отправилась в книжный магазин на Спёй раздавать автографы. Она съела банан и выпила бутылочку минеральной воды. После у нее будет целый день — времени предостаточно, чтобы встретиться с Рои. Вот разве что Рои может покинуть свое окно, чтобы забрать дочь из школы.

Во время раздачи автографов произошел один эпизод, который Рут могла бы истолковать как предупреждение: ей не следует больше встречаться с Рои. Женщина одних с Рут лет прибыла с целым полиэтиленовым пакетом — явно читательница, которая принесла всю свою домашнюю библиотеку. Но кроме нидерландских и английских изданий трех романов Рут в пакете оказался и нидерландский перевод всемирно известных детских книг Теда Коула.

— Извините — я не подписываю книг моего отца, — сказала ей Рут. — Это его книги. Я их не писала. И не имею права их подписывать.

Женщина посмотрела на нее с таким изумленным видом, что Маартен повторил на нидерландском то, что сказала Рут.

— Но это для моих детей! — сказала женщина.

«Господи, да сделай ты, что она просит!» — подумала Рут. Гораздо легче делать то, что все хотят. И потом, когда Рут подписывала книги отца, у нее возникло ощущение, что одна из них — ее. Вот она — та самая книга, которая возникла благодаря ей. «Шум — словно кто-то старается не шуметь».

— Произнесите это для меня по-нидерландски, — попросила Рут Маартена.

— По-нидерландски это звучит ужасно, — сказал он ей.

— Все равно произнесите.

— «Het geluid van iemand die geen geluid probbert te maken».

От такого названия у Рут мурашки побежали по коже.

Она должна была воспринять это как знак, но вместо этого только посмотрела на часы. С чего она волновалась? В очереди к ней стояло около десятка людей. У Рут будет масса времени, чтобы встретиться с Рои.

К середине дня на Бергстрат в это время года просачивались лишь редкие припозднившиеся лучики солнца; комната Рои находилась в тени. Рои курила сигарету.

— Я закуриваю, когда становится скучно, — сказала проститутка, делая жест сигаретой, когда Рут вошла внутрь.

— Я принесла вам книгу — этим тоже можно заниматься, когда становится скучно, — сказала Рут.

Она принесла английское издание своего романа «Не для детей». Рои говорила на таком прекрасном английском, что нидерландский перевод был бы для нее оскорблением. Рут хотела надписать свой роман, но еще не поставила ни буквы — даже подписи своей не поставила, — потому что не знала, как пишется имя Рои.

Рои взяла у нее книгу, перевернула, внимательно посмотрела на фотографию Рут на заднике, потом положила ее на столик рядом с дверью, где держала свои ключи.

— Спасибо, — сказала проститутка. — Но вы все равно должны будете заплатить мне.

Рут расстегнула сумочку и заглянула в бумажник. Ей пришлось подождать, пока глаза привыкнут к полутьме комнаты, — никак не удавалось прочесть номиналы купюр.

Рои уже села на полотенце в середине кровати. Она забыла задернуть шторы, видимо потому, что никакого секса у нее с Рут не предполагалось. Сегодня Рои вела себя по-деловому, видимо оставив идею соблазнить Рут. Проститутка смирилась с тем, что Рут не нужно от нее ничего, кроме разговора.

— Я вас видела с таким милашкой, — сказала Рои. — Это ваш любовник или сын?

— Не то и не другое, — ответила Рут. — Чтобы быть моим сыном, он недостаточно молод. Мне бы пришлось родить его в четырнадцать или пятнадцать лет.

— Ну, не вы первая родили бы в таком возрасте, — сказала Рои. Вспомнив о незадернутых шторах, она встала с кровати. — Он достаточно молод, чтобы быть моим сыном, — добавила проститутка. Она задергивала шторы, когда кто-то или что-то на Бергстрат привлекло ее внимание. Рои задернула шторы только на одну треть. Прежде чем направиться к двери, она повернулась к Рут и прошептала: — Одну минутку… — Она приоткрыла дверь.

Рут еще не успела сесть на минетное кресло — она стояла в полутемной комнате, опершись рукой на подлокотник кресла, — когда услышала на улице мужской голос, говоривший по-английски.

— Может, мне зайти попозже? Или подождать? — спросил мужчина у Рои.

Он говорил по-английски с акцентом, который Рут никак не могла идентифицировать.

— Одну минутку, — сказала ему Рои.

Она закрыла дверь и до конца задернула шторы.

— Вы хотите, чтобы я ушла? Я могу прийти попозже… — прошептала Рут, но Рои стояла рядом с ней, приложив палец ко рту.

— Идеальное совпадение, как вы думаете? — Проститутка тоже говорила шепотом. — Помогите мне повернуть туфли.

Рои наклонилась у стенного шкафа и принялась поворачивать туфли носками наружу. Рут, ошеломленная, стояла у минетного кресла. Ее глаза еще не привыкли к темноте, и она пока никак не могла отсчитать причитающиеся Рои деньги.