– Они катапультируют команду! – крикнул Изем, показывая на два оставшихся вражеских истребителя. Оттуда и вправду сыпались зеленые фигурки под крошечными прыгошютами, способными разве что слегка замедлить падение.

– Уваливаются под ветер! – прокричал в ответ Сайрус. – Безумие!

Истребители вклинивались прямо в гущу воздушного боя между людьми и конструктами. Широкие крылья расталкивали мелких бойцов, и те, потеряв ориентиры, беспомощно кувыркались в кильватерной струе.

Сайрус оглянулся на капитана.

– Что они творят?

– Непонятно!

Часть боевых змеев принялась кромсать крылья истребителей. Однако оставшиеся на борту пилоты не обращали на них внимания. Порядком потрепанные, но уже подхваченные ветром, истребители в два счета прорвались сквозь хаос битвы. От «Циклона» их отделяло не больше мили.

– Они собираются таранить авианосец! – проревел Изем. – Остальным не успеть! Только нам!

И действительно, «Кракен», выбросивший сигнал к атаке, разворачивался слишком медленно. «Акула» парила еще дальше.

Сайрус бросил корабль в пике, набирая скорость, а потом заложил вираж, разворачивая все кормовые паруса.

– У нас только один заход! – крикнул Изем. – Потом они протаранят авианосцы.

Сайрус бросил взгляд через плечо. Обе смертоносные громадины, «Циклон» и «Гром», распластались во всю ширь в попытке набрать высоту. Если удастся, они, возможно, пролетят над истребителями к святилищу.

«Пика» стрелой неслась на ближайший истребитель. Перед тараном Сайрус отдал приказ и накренил корабль, надеясь, как в прошлый раз, рассечь крыло по длине, но не рассчитал, поторопился и вместо одной длинной прорехи пробил в нем две дыры.

Однако, оглянувшись, он не удержался от радостного вопля: истребитель падал. Двух дыр оказалось достаточно, чтобы обрушить недоукомплектованное воздушное судно. Истерзанное крыло не держало ветер, и корпус уже клевал носом в сторону Багряных гор. Но второй истребитель, не сворачивая с курса, поднялся тем временем на ту же высоту, что и «Циклон». До столкновения оставались считанные минуты. Сайрус смог лишь взмолиться Создателю, глядя, как обреченный авианосец выпускает разом все свои боевые змеи. Конструкты, словно стая саранчи, устремились к святилищу.

Пригвоздив Тайфона правой передней лапой, Франческа сомкнула когти и запустила демоном в колонну, словно статуэткой. По колонне пошли трещины.

Франческа бросилась на Саванного Скитальца. Жемчужно-белый дракон распахнул пасть, скаля полупрозрачные клыки, и прыгнул вперед. Франческа, увернувшись, проскребла когтями по его чешуе. Зубы Скитальца лязгнули у нее на плече одновременно с лязгом ее зубов у него на шее. Оба дракона, сцепившись, клубком покатились по полу. Скиталец врезался в колонну, на заднюю лапу взревевшей Франчески обрушилась деревянная балка – и полетела прочь, отброшенная резким толчком.

Франческа не видела язык, на котором колдовал Скиталец, только чувствовала, как он отправляет одно заклятье за другим, пытаясь нарушить ее восприятие. Но ее сознание, как и его собственное, теперь было драконовским – нечто среднее между человеческим и демоническим.

Лишь когда пасть Скитальца распахнулась в вопле, Франческа заметила перемещение текстовых сигналов от его мозга к гортани и грудной клетке. Она почувствовала его вопль за секунду до того, как тот раздался. Четвертичное восприятие давало ей возможность предугадывать чужие действия.

Вот мозг Скитальца посылает в левую заднюю ногу сигнал замахнуться и снести противнице голову с плеч. Но не успела жемчужно-белая лапа сжаться для удара, как Франческа скрежетнула зубами и выбросила вперед левое крыло, опрокидывая Скитальца набок и лишая замах смысла.

Скиталец разинул пасть, пытаясь вцепиться Франческе в шею, однако стоило ему обнажить зубы, как в глаз с размаху влетел ее кулак. Голова Скитальца рывком запрокинулась назад, и все сигналы тотчас прекратились. Потом целая цепочка сигналов устремилась к хвосту, побуждая его с размаху перебить Франческе лапы, но она точным ударом припечатала хвост Скитальца к полу. Перламутровые, словно морские раковины, глаза стали размером с тарелку. Он понял.

Скиталец обмяк, покорно повесив голову. Франческа поудобнее ухватилась зубами, собираясь перегрызть ему горло, но вокруг внезапно расстелился рельеф будущего. Словно Франческа брела в густом тумане, а потом он вдруг развеялся с одной стороны, и она застыла на краю глубокого каньона. Перед ней разверзлась невиданная прежде зияющая бездна.

Она едва успела сгруппироваться, когда ударившая в грудную клетку мощная взрывная волна подбросила ее к потолку. Резной свод раскололся от удара.

Миг спустя Франческа обрушилась на пол, приземляясь на четыре лапы. Тайфон понесся на нее, выставив вперед пылающие огнем кулаки. Предчувствуя заряд, Франческа свистнула хвостом, как плетью, сбивая его с ног, и вырвавшийся из руки демона огненный шар прошиб дальнюю колонну. Штукатурка и щебень посыпались лавиной.

– Лети! – взревел Тайфон, поднимаясь на ноги. Скиталец, оскалив зубы, попятился, готовясь спасаться бегством. И тут Франческа поняла, как Тайфон изменил ее будущее. Если она погонится за Скитальцем, демон метнет еще один заряд. Сразить ее ему не под силу, но задержать, чтобы второе его детище успело ускользнуть, – сколько угодно. Он не боится остаться с ней один на один. Он готов принести себя в жертву.

Демон метнул второй огненный шар, целя в грудную клетку красного дракона. Франческа увернулась, накрывшись крыльями, как палаткой. Взрывная волна прибила ее к полу, когти пропахали плитку насквозь, до деревянного перекрытия и штукатурки.

Освободив застрявшие когти, Франческа встала на дыбы и обрушилась на Тайфона передними лапами. Они ударили в текстовый щит, которым он успел себя окружить.

– Лети! – снова крикнул демон. Скиталец кинулся к прорезанной арками стене, за которой голубело небо. Если Франческа погонится за ним, Тайфон сразит ее очередным взрывным зарядом.

Она с удвоенной силой налетела на окружающий Тайфона текстовый щит. И опять, постепенно разъяряясь, поднялась на дыбы. Едва она приготовилась навалиться еще раз, как в щит ударило нуминусное копье. Оглянувшись, Франческа увидела Никодимуса, разгибающегося после броска. Любимый догадался коснуться изумруда и вновь стать Альционом, способным создавать немыслимо сложные заклинания.

Франческа ринулась на щит. Демонический текст, ослабленный разоружающим заклятьем Никодимуса, рассыпался под ее напором, и она почувствовала, как сминается в когтях алебастровое тело. Она убрала лапу. Тело демона, распоротое посередине, сочилось ярко-рубиновым светом. Эта белоснежная статуя выполняла роль ковчега, вместилища его души. Подавшись вперед, Франческа вонзила один-единственный коготь ему в череп, и тот взорвался огненно-красным фейерверком.

Франческу захлестнула пылающая волна – в ней был жар, страсть, ожог, экстаз и сотня других ощущений, воплощенных в пламенном оттенке. Но через миг синестезия прошла, и в когтях осталось бренное тело ее создателя. Желудок свело от зверского голода, пасть залило едкой слюной. Франческа вгрызлась в демона, перемалывая зубами божественный текст, который жег и извивался во рту.