Böttiger: Geschichte der Carthager. Berlin 1827.

Movers: Die Phönizier. 1840–56, 4 vols, (образцовый труд).

Th. Mommsen: Rom. Geschichte, I. 489 sqq. (book III, chs. 1–7, 6th ed.).

N. Davis: Carthage and her Remains. London & N. York 1861.

R. Bosworth Smith: Carthage and the Carthaginians. Lond. 2nd ed. 1879. Его же: Rome and Carthage. N. York 1880.

Otto Meltzer: Geschichte der Karthager. Berlin, vol. I. 1879.

В этих книгах рассматривается светская история древнего Карфагена, но они помогают понять ситуацию и предысторию.

Julius Lloyd: The North African Church. London 1880. До мусульманского завоевания.

Население провинций Северной Африки было семитского происхождения, его язык походил на еврейский, но в период римского владычества они переняли латинские обычаи, законы и язык. Поэтому церковь данного региона принадлежит к латинскому христианству, и она играла ведущую роль в его ранней истории.

Финикийцы, потомки хананеев, были англичанами древней истории. Они вели торговлю со всем миром, в то время как израильтяне несли миру веру, а греки — цивилизацию. Три малых народа, живущих в небольших странах, сделали более важное дело, чем колоссальные империи Ассирии, Вавилона, Персии или даже Рима. Финикийцы, живущие на узкой полоске земли вдоль Сирийского побережья, между Ливанскими горами и морем, посылали свои торговые суда из Тира и Сидона во все регионы древнего мира, от Индии до Балтики, обогнули мыс Доброй Надежды за две тысячи лет до Васко да Гамы и привозили обратно сандаловое дерево из Малабара, специи из Аравии, страусовые перья из Нубии, серебро из Испании, золото из Нигерии, железо с Эльбы, олово из Англии и янтарь с Балтики. Они снабжали Соломона кедровым деревом с Ливана и помогали ему строить дворец и храм. Более чем за восемьсот лет до рождения Христа они основали на северном побережье Африки колонию Карфаген[13]. Благодаря выгодному расположению колонии они установили контроль над северным побережьем Африки от Геркулесовых столпов до Большого Сирта, над Южной Испанией, островами Сардиния и Сицилия и всем Средиземным морем. Отсюда неизбежное соперничество между Римом и Карфагеном, отделенными друг от друга тремя днями пути по морю; отсюда три Пунические войны, которые, несмотря на блестящие военные таланты Ганнибала, закончились полным уничтожением столицы Северной Африки (146 г. до P. X.)[14]. «Delenda est Carthago»[15] — такой была недальновидная и жестокая политика Катона Старшего. Но при Августе, который осуществлял более мудрый план Юлия Цезаря, на руинах прежнего Карфагена возник новый, он стал богатым и процветающим городом, сначала языческим, потом христианским, пока не был захвачен варварами–вандалами (439 г. по P. X.) и наконец разрушен народом, родственным его первоначальным основателям, — арабами–магометанами (647). С тех пор «скорбное и опустошенное молчание» вновь царит над его руинами[16].

Христианство достигло Проконсульской Африки во II веке, а возможно, уже в конце I века. Мы не знаем когда и как. Этот район постоянно взаимодействовал с Италией. Христианская вера очень быстро распространилась по плодородным равнинам и жарким пескам Мавритании и Нумидии. Киприан в 258 г. смог собрать синод из восьмидесяти семи епископов, а в 308 г. в Карфагене состоялся собор донатистов–схизматиков, в котором участвовало двести семьдесят епископов. Епархии в те дни, конечно же, были маленькими.

Древнейший перевод Библии на латинский язык, неверно названный Itala (ставший основой для «Вульгаты» Иеронима), вероятно, был выполнен в Африке и для Африки, а не в Риме и для Рима, где в то время христиане говорили преимущественно по–гречески. Латинское богословие тоже зародилось не в Риме, а в Карфагене. Его отцом был Тертуллиан. Минуций Феликс, Арнобий и Киприан свидетельствуют об активности и процветании африканского христианства и богословия в III веке. Оно достигло высшей точки своего развития в первой четверти V века в лице святого Августина, великий ум и пылкое сердце которого делают его величайшим из отцов церкви, но вскоре после смерти Августина (430) оно было похоронено, сначала под натиском варваров–вандалов, а в VII веке — магометан. Но произведения Августина вели христиан Латинской церкви в темные века, вдохновляли деятелей Реформации и обладают животворящей силой по сей день.

«Империя движется на запад».

Законы истории — это также и законы христианства. Апостольская церковь продвинулась от Иерусалима до Рима. Потом миссионеры двигались все дальше и дальше на запад.

Церковь Рима была самой значительной из всех церквей Запада. Согласно Евсевию, в середине III века в ней был один епископ, сорок шесть пресвитеров, семь диаконов и столько же их помощников, сорок два аколуфа, пятьдесят чтецов, экзорцистов и привратников, она заботилась о полутора тысячах вдов и нищих. Отсюда мы можем сделать вывод, что количество ее членов составляло примерно пятьдесят — шестьдесят тысяч человек, то есть около двадцатой части населения города, количество которого нельзя определить точно, но которое во время правления Антонина должно было превышать миллион человек[17]. Влияние христианства в Риме подтверждает также невероятная протяженность катакомб, где хоронили христиан.