– Неужто король отказал? – схватилась за грудь. Потом за голову. – Как же так, Илидор, дорогой! Ведь ты прекрасно провел разведывательный отряд! Конхард уверял: в харчевнях Перекрестка только и разговоров о том олове! Да я сама слыхала вот только что, вот же только утром! Мы с Гэльей пили пиво в «Дохлом лучнике», так Тисалги…

Илидор скинул башмаки, прошел в свою любимую комнату с очагом. Он бы тут жил, если бы Нелла согласилась поставить здесь кровать, но гномка сочла, что держать гостя в очажной – возмутительно негостеприимно, вопреки горячим уверениям дракона, что ему тут очень нравится и нисколько не помешают раннеутренний грохот посуды и хлопанье входной двери. В отличие от двух других, это была большая комната, но очень плотно заставленная: сам очаг, столики, шкафы с посудой и снедью, люк в подпол, стол и лавки вокруг него, корзины и ящики с запасами, а еще небольшая тахта у одного из окон, табуретик перед ней и корзина с нитками на табуретике – Нелла любила рукодельничать тут по вечерам.

Дракон подошел ко второму окну и пустым взглядом уставился в зеленоватое стекло.

– Илидор, дорогой, – гномка снова всплеснула руками, – не молчи на меня!

– Извини, – тихо сказал он, словно через силу, будто его горло не хотело исторгать из себя ни звука. – Ты тут не при чем, никто не… А Конхард где?

– Спит, – отмахнулась Нелла. – Натаскал кадушку воды и ушел отдыхать. Ты скажи мне толком, что случилось. Король отказался встретиться с тобой?

– Нет, – голос Илидора был бесцветным, как очажный пепел. Дракон на миг зажмурился и снова распахнул потускневшие глаза, повторил слова Ндара: – Югрунн Слышатель и его советники назначили мне встречу завтра, после второго колокола, в Топазном зале, и король готов будет с уважением принять моё Слово.

– Он встретится с тобой! Он оценил тебя! – когда лицо Неллы озаряла такая чистая радость, гномка выглядела едва ли старше собственной младшей дочери, полгода назад ушедшей в мужний дом. – В Топазном зале! Дорогой, это так замечательно! Быть может, он не такой величественный, как Серебряный… но ведь и гномов будет меньше десятка. О, дорогой, сколько важных и судьбоносных слов произносилось в Топазном зале! Как бесподобно ты будешь выглядеть в нем, с твоими-то дивными глазами!

Илидор застонал и уткнулся лбом в стекло.

– Ну что такое, что? – засуетилась Нелла. – Хочешь воды? Почему ты такой печальный, дорогой мой?

Дракон молчал, тяжело дыша. Гномка, не сводя с него взгляда, опустилась на лавку, радость на её лице сменилась тревогой.

– Я чего-то не поняла, да? Король хочет услышать Слово, которое…

Илидор стукнулся лбом в стекло. Крылья плаща плотно прижались к его телу, повторяя каждый до предела напряженный изгиб.

– Какого Слова ждет от тебя наш король? – Нелла подалась вперед, вбурив требовательный взгляд напряженную спину дракона. – Илидор, дорогой, ответь мне! Ответь мне немедленно, не то я отшлепаю тебя полотенцем!

Дракон попытался заговорить, но горло окончательно свело, и пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы едва слышно произнести:

– Он хочет, чтобы я нашел бегуна.

Несколько мгновений Нелла морщила лоб, потом лицо ее снова вспыхнуло радостью.

– Но ведь это прекрасно, дорогой! Король замечательно придумал: бегун был бы так полезен всем нам, но едва ли мы в силах найти его без…

Илидор сжал кулаки так, что хрустнули пальцы, оттолкнулся от окна и принялся носиться туда-сюда.

– Я понимаю, ты ненавидишь машины, – быстро сказала гномка и тут же быстро добавила: – хорошо, что их, а не нас, ведь это мы их сделали!

– Тех, кто их сделал, мы тоже ненавидим, – скупо огрызнулся Илидор, наматывая круги по дому, – ваших магов, которых вы называете механистами. Да не делайте вид, будто они такие же, как вы, они живут иначе, общаются только между собой, даже одеваются иначе: все эти очки, кожаные шлемы, перевязи в железках, шестерни на поясах! Вы сами-то их сторонитесь! А с вами мы по-честному сражались и по-честному сминали вас, как подземных прыгунов!

Нелла негодующе засопела, но не дала сбить себя с толку.

– Илидор, дорогой, я всё понимаю, но машина, которую тебе нужно найти, бегун – он безвредный! Он лишь даст нам возможность преодолевать большие расстояния быстрее! Если мы сможем делать бегунов, это очень поможет торговцам, которые ходят наверх, как Конхард. О, тогда мой Конхард сможет проводить дома куда больше времени! А мои друзья из Сытного квартала смогут высадить кусты-ползуны на дальних плантациях и ухаживать за ними. Ты знаешь, Илидор, дорогой, мука дикорастущих кустов-ползунов не очень вкусная и её совсем мало. И еще можно будет выпасать больше горбачей-шестиногов, ведь сейчас мы так редко видим мясо! Благодаря транспорту у нас станет больше еды! Не нужно будет так много покупать ее у эльфов и людей наверху. И, может, когда-нибудь наш добрый король откроет для новых машин старый Беговой тоннель? Тогда мы сможем добраться до наших потерянных городов… Ты понимаешь, Илидор, дорогой, мы ведь хотим иметь возможность почтить память павших! Мой прадед сгинул в боях за А-Рао, и я… если бы я могла хотя бы дотронуться до камней, которые помнят его последние вздохи!

Илидор снова резко отвернулся к окну, оперся ладонями на прохладные стены вокруг зеленоватого стекла. Крылья драконьего плаща теперь не прилегали к его телу, а, напротив, чуть оттопыривались и слегка подрагивали. Казалось, будто под ними сгущается темнота.

– Я знаю, ты ненавидишь машины, – повторила Нелла извиняющимся тоном. Глаза ее блестели. – Наверное, все драконы ненавидят их. Это полностью понятно, правда, но ведь эта машина – просто транспорт!

– Да, просто транспорт. Скорее всего, это означает, что я не смогу летать, если она будет рядом.

– О, дорогой!

Илидор молчал. Нелла хотела подойти и погладить его по плечу, но не осмелилась: тронь его сейчас – и он взорвётся, как паровой котел от слишком сильного давления.

– Да, наверное, для дракона подобное немыслимо, – смущенно пробормотала гномка и опустила взгляд. – Наверное, ни один дракон не пошел бы на такую сделку.

– Драконы разные, Нелла, – неожиданно, непривычно острым голосом возразил Илидор. Снова отошел от окна, на сей раз подальше, уселся за стол – или, скорее, дошел до стола и рухнул на лавку так, словно из ног выдернули кости. – И на какие только сделки они не идут. Отсюда легко думать, будто в Донкернасе живёт эдакое многоглавое существо и называется драконом, да? Будто у него один взгляд на мир, одно желание, одна судьба! Так же легко, находясь в Донкернасе, думать, будто Гимбл – это муравейник с единым разумом на всех гномов. Разумеется, это не так!

Нелла съежилась. Она впервые слышала, чтобы Илидор говорил таким тоном, она впервые видела Илидора, который не улыбается, не напевает, не сияет глазами, не предлагает помощи во всяких повседневных делах. Всё, за что он брался, было ему непривычно, и поначалу он смешил и умилял своей неловкостью, но очень быстро учился всему, до чего только мог дотянуться. С ним было так легко и весело, и всё время хотелось что-нибудь делать, он наполнял сам воздух кипучей звонкой энергией, и все вокруг рядом с ним тоже неудержимо желали улыбаться, напевать и радостно впитывать в себя окружающий мир.