не похожа на учительницу.

– «Dancing in the Moonlight», – предлагаю я. – Но в исполнении Thin Lizzy, а не Toploader. Ах да, и еще «The Whole of the Moon» группы Waterboys.

– Точно! – восклицает она. Похоже, мои варианты впечатлили ее. – Вот это я называю «винтажные отсылки».

– У меня много братьев и сестер гораздо старше меня. Научишься тут разбираться в «винтаже».

Свет гаснет, и на сцену выходит Ро в своем леопардовом платье.

– Наша группа называется «Маленькая частная церемония», – говорит он. – И мы здесь, чтобы украсть куклу Барби у вашего отца.

Я смеюсь. Он постоянно отпускает такие тупые шуточки. «Это он», – произношу я одними губами, повернувшись к Хэзер.

Ро начинает петь.

«А он хорош», – произносит она одними губами в ответ.

Через две песни ко мне подходит Фиона.

– Послушай, – говорит она, дергая меня за рукав. – Извини, что была такой стервой.

Она пододвигается ближе, наклоняется к самому моему уху.

– Нет ничего плохого в том, чтобы любить Килбег.

– Все хорошо, – говорю я искренне.

Я знакомлю ее с Хэзер. Они кивают друг другу, а потом мы с Фионой танцуем. Хэзер я больше не вижу. У нас с Фионой один из тех вечеров, которые бывают только между лучшими подругами, которые ни с того ни с сего поссорились друг с другом, но тут же помирились. Мы полностью увлечены настоящим, радуемся от души, как будто у нас наступил второй медовый месяц. К нам присоединяется Лили – похоже, она тоже веселится от всей души.

После очередной песни Ро сходит на танцпол и обнимает меня за талию.

– Выглядишь потрясающе, – говорит он, прижимая меня к себе.

Я поворачиваюсь к нему, слегка опьяневшая от представления, и страстно целую его. Сквозь дешевую лайкру его платья я ощущаю его жар, как мускулистые изгибы его рук еще больше выделяются под тонким материалом. К нам подходят Мил, Лайам и Ди. Мил обнимает меня. Поначалу я боялась, что не понравлюсь ему, ведь я знаю, насколько крепкие дружеские связи между всеми участниками группы.

– «Мэй-дэй»! – восклицает Мил, еще крепче сжимая меня. – Вот это платье!

– Оно Фионы.

– Все равно выглядишь великолепно. Ну-ка повернись.

Я поворачиваюсь, хохоча и ощущая себя глупо. Потом взъерошиваю его пастельно-розовую прическу «пикси».

– Мне нравится.

Мил меняет прически с такой частотой, что каждый раз при нашей встрече мне хочется перекраситься в оранжевый. На фоне таких причесок я кажусь себе до скуки банальной.

– Могу помочь с твоей. Цвет – серебристо-ведьминский.

– Нет, обесцвечивание не для моих волос, – отвечаю я, потягивая себя за темный локон. – Но все равно спасибо.

На сцену выходит Хонор Оун, и атмосфера в зале тут же меняется. Она шесть футов ростом, с блестящими зелеными глазами и настолько выступающими скулами, что они похожи на две отполированные клавиши фортепиано, прикрепленные к ее лицу. Ее прическа и макияж стилизованы под моду 70-х, с волнистыми разводами на веках. Я понимаю, что для такой прически мои волосы слишком густые и пушистые.

– Привет всем! – говорит она, чуть более сдержанно, чем Ро, когда он на сцене. – Ну как вам «Маленькая частная церемония»?

Рев одобрения. Зал уже полон, все разогреты выступлением группы.

– Вот это я называю вокалист. Не хотелось бы побороться с ними за место у микрофона.

Ро улыбается – непонятно, то ли просто из-за похвалы, то ли из-за того, что Хонор воспользовалась местоимением «они». Мы уже обсуждали с ним этот вопрос. Ро всегда говорил, что «он» для него – совершенно нормально, хотя и не совсем идеально, и что «они» не кажется ему более или менее неправильным. Я задумываюсь, не меняется ли его отношение прямо сейчас. Может, Хонор просто хотела проявить вежливость, не желая подчеркивать гендерную идентичность, поскольку сама она трансгендер.

Между тем она начинает исполнять свои песни, и тут же становится понятно, почему она попала на обложку Hot Press. У нее ошеломляющий голос и отличные песни: умные, но не слишком многословные, с кучей рок-припевов.

После выступления Ро представляет нам Хонор. Мы все немного теряемся в ее присутствии, произнося банальные фразы вроде «Отличные песни!» или «Классный наряд!», как будто нам по тринадцать лет.

– Нужно будет обязательно приехать еще раз, – говорит Хонор, застегивая чехол с гитарой. – Часто кажется, что за пределами больших городов никто тебя не слушает, всем наплевать, но это совсем не так. Наоборот, в маленьких городах гораздо более отзывчивая публика, потому что люди благодарны за твой визит. Самые худшие выступления у меня были в Лондоне. Просто куча кивающих стариков.

– Так, значит, по-твоему, Килбег потрясающий город? – спрашиваю я достаточно громко, чтобы услышала Фиона.

– Ха-ха, Чэмберс, – отзывается Фи. – Намек понят.

Ро не пил, поэтому может отвезти нас домой. Мы все немного возбуждены, шумим и слушаем компакт-диск Хонор в машине, спорим, где лучше заказать картошку фри.

В конце концов мы делаем заказ в «Дизиз» и едим прямо в машине.

– Ро, возьми меня за руку, – вдруг говорю я.

– Но у меня руки жирные.

Я протягиваю ему пакет с влажными салфетками.

– Давай. Хочу кое-что попробовать.

Я вспоминаю, как колдовали над телефоном Фиона с Лили. Меня и так часто многие обгоняли по жизни, не хватало еще, чтобы то же произошло и с магическими способностями.

– Фу, – говорит Фиона.

– Нет, спасибо, – произносит Лили.

Но Ро вытирает руки, и мы переплетаем пальцы.

– Итак… сосредоточься на машине.

– Но… мы же припаркованы.

– Просто сконцентрируйся.

Он концентрируется. Я тоже концентрируюсь. Начинаю Процесс, нахожу серебристый луч Ро, но не следую за ним в его голову. Как бы иду по потоку исходящей от него энергии и представляю, как от него свет устремляется к машине.

Музыка Хонор затихает. Раздается треск, шипение – такое ощущение, будто что-то заработало. Я задерживаю дыхание. Потом из динамиков проигрывателя доносится мужской голос.

– Итак, два бургера, две картошки фри, два соуса карри, одну сосиску в тесте, две банки диетической колы, да? Всего восемнадцать евро. Самовывоз? Чудесный заказ.

– О боже, – ахаю я. – О боже.

– Это чей-то телефонный звонок? – в изумлении спрашивает Ро.

– Не просто чей-то телефонный звонок, – говорит Фиона. – А очень даже неплохое предложение. Интересно, у них есть купоны?

– Фиона!

– Да шучу я. Да, это потрясающе!

Оказывается, это сотрудник «Дизиз» за стойкой. Он вешает трубку и тут же принимает другой заказ на три порции креветок.

– Я понимаю, что это поразительно, но, может, мы попробуем подключиться к кому-то еще? – предлагает Ро.

– Возможно, это незаконно, – говорит Лили без всякого выражения, произнося слово «незаконно» совершенно нейтральным тоном.

Я крепче сжимаю руку Ро и чувствую, как он сжимает мою в ответ. Между нами