Сердце, или в сердцевине бытия. Задавая вопрос 'Кто я?', внимание идёт внутрь и таким образом отвлекается от мыслей. Устойчивость в этой практике даёт силы уму идти к источнику и быть поглощённым Я. Такие саттвические (чистые) принципы, как питаться простой, здоровой пищей в умеренном количестве и соблюдать простые правила хорошего поведения, являются наиболее продуктивным подспорьем для развития чистых качеств ума. Это, в свою очередь, помогает проводить Самоиислеодвание без помех, не давая возможности никаким формам возникать в Я. Все васаны (тенденции) будут растворены. Человек должен твёрдо и неустанно фокусироваться только на Я. Человек должен непоколебимо приводить учения своего мастера в постоянную практику. Я это благодать. Когда ум испытывает счастье как в глубоком сне, самадхи, или когда добивается желаемого, это происходит благодаря тому, что ум отпускает свои желания и пребывает благодатью Я. Подобно мудрецу, никогда не покидающему тень, скрываясь от палящего солнца, человек должен всё время быть поглощённым Я и не позволять уму вовлекаться в какую-либо деятельность. Я, подобно солнцу, не затронуто активностью форм жизни, которую оно поддерживает. Постоянно сохранять ум развёрнутым внутрь и, таким образом, быть Я, только это и есть атма вичара, или Самоисследование. Если ум утихнет, стихнет и всё остальное. Быть и оставаться в Я, или истинной природе человека — только это и есть освобождение или мукти.

Шивапракашам Пиллай служил примером этих учений. Он показал, как ученики должны утверждаться в Я после Самоисследования. Он обожал Бхагавана, впитывал всё, что тот говорил, и вводил это в практику. Однако, практикуя учения Бхагавана, преданный может что-то неверно понять. Например, когда Бхагаван превозносил отречение, Шивапракашам Пиллай подумал, что Бхагаван говорит о санньясе. Он пошёл домой, побрил голову, и надел на себя один кусок ткани. Он даже снял священную нить, которую всегда носил. Бхагаван посмотрел на него и спросил: "Зачем вы побрили голову? Идите, отрастите волосы и наденьте свою священную нить". Тогда Шивапракашам Пиллай понял, что Бхагаван имел в виду внутреннюю санньясу, которая есть джняна, а не внешние атрибуты. Привязанность к миру или его объектам должна быть оставлена изнутри.

Довольно часто он оставался с Бхагаваном в пещере Вирупакша и в Скандашраме. Он начал расти духовно благодаря своей близости к мастеру и усваиванию его учений. Потом он решил оставить работу и полностью посвятить себя Самоисследованию. Бхагаван не позволил ему это сделать. Однако, три года спустя, он вновь сказал Бхагавану, что больше не может ходить на работу — даже на работе он был поглощён Самоисследованием и не был способен выполнять служебные обязанности. На этот раз Бхагаван разрешил ему оставить работу, попросил его вернуться в свою деревню и продолжать садхану.

Он жил в одиночестве на окраинах своей деревни в старом храме Ганеши, а иногда в близлежащих лесах. Он непрерывно практиковал вопрошание. В этот период его состояние сознания и поведение неожиданно изменились. Он начал смеяться без видимой причины, громко распевать священные гимны на тамильском, отвешивать поклоны всем формам, встречающимся на пути, и носить длинную набедренную повязку с мешочком, набитым священным пеплом. Бхагаван дал ему этот мешочек несколькими годами ранее и попросил его мазать его содержимым своё тело. (Это единственный случай на моей памяти, когда Бхагаван конкретно наказал преданному мазать священным пеплом тело). Шивапракашам Пиллай покрывал священным пеплом всё тело, носил небольшой посох, забыл о кастовых запретах и стал часто посещать места кремации и другие районы, где собирались так называемые пария, изгои. В таком состоянии он также ходил весь путь в соседний храмовый город и обратно. Он принимал любую жидкую и кислую пищу, предложенную ему кем-либо. Возвратившись в свою деревню, он вновь обретал своё нормальное состояние сознания. Впоследствии он навещал Бхагавана по нескольку раз в год, каждый раз оставаясь там около двух недель. В течении всего этого времени внешний гуру подолгу толкал, а внутренний гуру тянул его всё дальше внутрь к атма вичаре. Часто в состоянии экстаза Шивапракашам Пиллай сочинял стихи. Бхагаван ценил и одобрял их. Он даже включил некоторые из них в ежедневную параяну, или публичные чтения, в ашраме.

Вот четыре стиха Шивапракашама Пиллая.

"От рассвета до заката провожу я время в тщетной болтовне. Даже на миг я не задумываюсь, кто я? Господи, ты сказал, что одно произнесённое слово превратится во множество слов. Рамана Дэва, я лишь притворяюсь твоим преданным, но веду себя совсем иначе".

"Я грешник, который тратит почти всё своё время, слушая о грехах других и обсуждая их. У меня самого множество изъянов, но при упоминании о них мой ум вскипает от ярости. Полагая, что не будет никакого вреда, я, не колеблясь, лгу понемногу. О, Рамана Дэва, разве это не театр — упасть у твоих ног, будто я твой преданный?"

"Хоть стар я стал и немощен, болезнями напичкан, всё женщины мне грезятся, во сне и наяву. Призрак моего ума жаждет созерцать их прекрасные лица, говорить с ними и слушать их сладкую речь. И хотя я увещеваю свой ум, он не утихомиривается и продолжает блуждать в их поисках. Рамана Дэва, когда кончится это наважденье и мой ум укрепится?"

"Ты знаешь, мои качества и характер дурны. Ты также знаешь, что среди полных пороков невежд, я наихудший. Хотя ты знаешь об этом, ты всё-таки нашёл меня и овладел мной. Рамана Дэва, как объяснить это чудо?"

Один преданный как-то спросил Бхагавана: "Бхагаван, Шивапракашам Пиллай был таким великим аскетом. Он неуклонно претворял в жизнь ваши учения. Но я читаю его стихи, и недоумеваю, где же тогда нахожусь я?! Если он в таком жалком состоянии, что будет со мной?" Бхагаван дал прекрасный ответ: "Превознося Бога, Ади Шанкара и другие мудрецы бранили себя и говорили то же самое. Так они направляют других и предостерегают ищущих".

Вишваната Свами рассказывал мне, что однажды попросил Шри Бхагавана показать ему Шивапракашама Пиллая, так как он знал, что тот сидит где-то в зале. Зал был полон преданных — возможно, это был праздник. Бхагаван указал пальцем самый дальний угол и сказал: "Вон там, видите? Обеими руками прикрывая обнажённую грудь, сидит скромно, как простой деревенский житель. Это наш Шивапракашам Пиллай. Он сидит здесь, как домашний кот. Вы бы видели его в офисе. Там он словно дикий лев. Его прямота, честность и тяжёлый труд выделяют его и заставляют