— Вы много выпили? — спросил Дронго, поворачиваяськ лорду.

— Нет, — выдохнул он, — только один… толькоодин глоток.

— Это вас спасло, — сказал Дронго, — иначе мыбы сейчас не разговаривали. Поздравляю, мистер Столлер, вы чудом остались вживых.

— Не может быть, — Инес посмотрела на всех, —такого не может быть. Кто хотел его убить? Что было в кофе? Что там было?

Она бросилась к стоявшей на коленях Илене.

— Это ты, — закричала Инес, — это ты хотелаего отравить!

— Успокойтесь, миссис Столлер, — посоветовал ТомасХаузер, — мы разберемся. Возможно, Илена перепутала и положила в чашкувашего мужа нечто другое, вызвавшее подобное осложнение.

— Нет, нет! — крикнула потрясенная Илена. Она неговорила по-английски, но поняла, что именно ее обвиняют в случившемся. —Я ничего не делала! — крикнула она по-гречески. — Честное слово,клянусь Богом. Я всем заваривала кофе одновременно. Можете проверить на кухне.

Леру перевел ее слова на английский. Очевидно, кроме негогреческий язык также понимал и Берндт Хаузер. Именно поэтому он кивнул головойеще до того, как французский консул перевел слова Илены.

— Обязательно проверим, — сказал Берндт.

— Вы готовы сдать своего человека, как толькочувствуете опасность, — презрительно заметила Джерри. — Таковоблагородство Хаузера.

— Джерри, сейчас не время для дискуссий, — вдругстрого сказал Томас Хаузер, — я думаю, ты понимаешь, что здесь произошло.Нашего гостя — лорда Александра Столлера чуть не убили. Мы обязаны проверить иустановить, каким образом в чашку лорда попал яд, которым его хотели отравить.И, конечно, мы должны выяснить, кто это сделал.

Джерри принесла из верхней комнаты аптечку, и лорду Столлерудали слабительного. Выяснилось, что Плема Порубович — по профессии врач.Правда, она была всего лишь дерматологом, но ее знаний хватило на то, чтобысразу предложить Столлеру рвотное, а затем дать еще и слабительное. Мужчиныотнесли лорда в его комнату, и он остался там со своей супругой. Илена, недотрагиваясь до опасной чашки, ушла на кухню в слезах. Ей казалось, что всесмотрят на нее с подозрением. Для пожилой женщины, проработавшей кухаркой всюжизнь, это было особенно оскорбительно.

Оставшиеся девять человек собрались в гостиной. У всех былнеприятный осадок от происшедшей сцены. Мокрое пятно на ковре напоминало ослучившемся. Томас Хаузер взглянул на ковер, нахмурился, а затем обратился кДронго.

— Вы ведь, кажется, специалист по расследованиюубийств? Что вы можете сказать о случившемся?

— Здесь еще не произошло убийство, — вставил МорисЛеру, — возможно, в чашку лорда по ошибке, случайно, попало какое-толекарство.

— Илена не могла ничего перепутать, — холодновозразил Томас, — она всю жизнь работает на кухне и может отличитьлекарство от обычной еды. Илена! — громко позвал хозяин. — Она плохослышит, — пробормотал он, — сейчас я ее позову.

Он вышел из гостиной и через минуту появился вместе сИленой. Старуха была явно напугана. Очевидно, в ее жизни еще не случалосьничего подобного.

— Илена, — обратился к ней Берндтпо-гречески, — в чашку мог попасть какой-нибудь порошок? Например, длячистки посуды? Может, вы перепутали?

— Нет, — испуганно ответила женщина, — нет,нет. Чашки я сама протирала. Все до одной. Туда ничего не могло попасть. Я самаих протирала.

Берндт перевел ее слова всем присутствующим.

— Тогда получается, что яд в чашку лорда Столлераположил кто-то из присутствующих, — дерзнул высказать свое мнение МитарПорубович, и все вздрогнули.

— Что вы хотите сказать? — нервно спросилаДжерри. — Вы подозреваете, что среди наших гостей может быть убийца?

— Нет, — смутился Порубович, — конечно, нет.Может, кто-то страдает диабетом и случайно положил свое лекарство не в тучашку. Или это был аспирин.

— От аспирина люди не умирают, — ядовито заметилаДжессика. — Мне кажется, что вы сказали то, что думают все остальные.Кто-то пытался отравить лорда Столлера. Он едва не умер.

— Илена, вы можете идти, — отпустил жестом кухаркуТомас Хаузер.

Он прошел по гостиной, снова взглянул на Дронго.

— Вы можете нам чем-нибудь помочь? — спросилТомас.

— Я не волшебник, — ответил Дронго. —Понятно, что ваша кухарка ни при чем. Вы могли бы ее и не звать. Но если лордаСтоллера хотели отравить, то боюсь, что господин Порубович прав. И хотел егоотравить действительно кто-то из присутствующих.

— Какая глупость, — разозлилась Джерри, —здесь порядочные люди, мистер Дронго. Неужели вам не ясно, что это досаднаяслучайность?

— Джерри, — произнес необычайно твердо Томас, взглянувна супругу, — не перебивай, пожалуйста, нашего гостя. Дай ему возможностьвысказаться. Мы послушаем и твою точку зрения, если ты захочешь нам ееизложить. Но только после того, как услышим мнение специалиста.

Джерри взглянула на мужа. Она была в бешенстве. Его холоднаяуверенность действовала на нее, как удар хлыста. Но она закусила губу исмолчала.

— Я думаю, что нужно осмотреть кофеварку, из которойИлена наливала кофе, — примирительно вставил Морис Леру.

— Дело не в кофеварке, — возразил Дронго, —понюхайте чашку лорда. Я думаю, ее нужно спрятать и подождать до утра. Ивызвать полицию. К сожалению, я тоже считаю, что лорда Александра Столлерапытались отравить.

— Но почему? — изумился Леру.

— Не знаю. К сожалению, я сам ничего не могу понять.Скажите, мистер Хаузер, — обратился Дронго к Томасу, — на островеесть посторонние люди?

— Нет, — уверенно ответил Томас, — кроме нас,только Илена и Фатос. Он обычно ночует на яхте. У него там своя каюта. Мыоставляем яхту у причала, чтобы в случае необходимости выйти в море. Большеникого на острове нет.

— Если не считать нас, — добавил Берндт.

— Нас одиннадцать человек, — подтвердилТомас, — и еще Илена и Фатос.

— Тринадцать человек, — испугалась Плема, —плохое число. Тринадцать человек, — повторила она.

— Это случайность, — успокоил ее муж. — Всеголишь совпадение. Никто не приглашал сюда тринадцать человек. Тринадцать —вместе со слугами.

— Какая разница? — возразила жена. — Всеравно тринадцать плохое число очень нехорошая цифра.

Пока шел этот разговор, Клэр подошла к столу, взяла своючашку и уже собиралась сделать глоток, когда Джерри вдруг громко крикнула ей:

— Нет, Клэр, не нужно!

Все вздрогнули, взглянув на девушку. Клэр поставила чашку настолик. У нее дрожали губы.