Она кивает. Не знаю, мне или своим мыслям, но протягивает свою узкую ладонь с маленьким дрожащими пальчиками.

— Азалия. Можно просто Лина.

Я едва пожимаю её руку, чтобы наверняка не навредить. Её ладонь утопает в моей. Совсем крошка.

— Андрей. Можно просто… Андрей.

Она кротко и несмело улыбается мне, а я не могу. И, как оказалось, не потому, что не хочу. Я просто не помню, как это делается. Если только звериный оскал, но это лучше оставить на тот случай, когда Лисичка не захочет рожать в срок. Я её мигом напугаю до полноценных родов.

Вот что значит хорошо составленные буклеты, которые я, нервничая, прихватил из женской консультации. Пару штук прочитал, и теперь был почти ведущим специалистом в области деторождения.

— Ну, раз познакомились, значит, можно и домой, — сбрасываю оцепенение и обвожу внимательным взглядом комнату в поиске её баула с вещами.

Обстановка вокруг вселяет недоумение и сомнения по поводу умственных способностей моей жены. Как в этом клоповнике она собиралась заботиться о новорождённом?

Полная дичь!

Глава 12

Азалия

Андрей просто ушёл.

Привёз к утру в свой дом и ушёл, не прочитав более ни одной лекции. Да какой там! Даже ни одного обвинения больше не прозвучало. Словно ему не впервой вот так всю ночь таскаться с беременной девицей из города в город.

Он просто молча забрал меня из моей же квартиры, не забыв прихватить рюкзак, при этом сначала запеленал меня в плед как ляльку и снёс на руках в машину на заднее сиденье.

А я тоже молчала. Во-первых, устала, а во-вторых, не знала, что ещё сказать.

Почти сразу, как только мы выехали за черту моего городка, меня срубило в сон.

Очнулась от мягкого прикосновения к щеке.

Открыла глаза и обнаружила у себя перед носом еду: бумажный стакан и коробочку.

— Это молочный коктейль с малиной и роллер с курицей и овощами. Ничего лучше здесь купить невозможно. Надеюсь, на малину аллергии нет?

Андрей говорил где-то у меня над головой, но после сна у меня всегда легкая дезориентация, поэтому пока сообразила поднять голову, он уже закрыл заднюю дверцу и ушёл.

Я, наконец-то, вспоминаю, что мы ехали на машине, и я сладенько, лёжа на боку, пускала слюни на бархатную обивку заднего ряда сидений.

Неспешно спустила ноги вниз и заняла вертикальное положение, чтобы хоть понять «здесь», это где именно.

Заправка с магазином и небольшим филиалом фаст-фуда.

Пока рассматривала местность, обратно за руль сел Царёв.

— Ты бы всё-таки лучше поела, — сухо бросил мне и завёл двигатель.

Я проснулась ещё раз и заодно вспомнила, что меня действительно ждала еда.

Ничего вкуснее я в жизни не ела. То ли от чувства голода, то ли здесь действительно так клёво готовят, но я просто влюбилась в этот ролл-цезарь и коктейль.

— Очень вкусно! Спасибо большое, Андрей. А можно как-нибудь ещё раз сюда заехать? Далеко от города?

Боксёр бросил короткий взгляд через плечо в мою сторону. По его хмурому взгляду поняла, что лучше бы я и дальше молчала.

— Не очень. Можно будет заехать. После боя.

Я выдохнула. Но, блин, мне надо как-то привыкнуть к «дождливому» выражению лица Царёва.

— У меня нет аллергии на малину, — вспомнив его вопрос, решила продолжить опыт общения.

— А на что есть? Ну, понятно, что кроме меня.

Но я не повелась на провокацию.

— Вроде бы только на лилии. Их запах. Нос краснеет, кашель с соплями и отёк.

— Хорошо. Теперь ложись. Я разбужу.

И вроде бы собралась противиться, да только после еды спать захотелось ещё больше.

В следующий раз я очнулась уже на руках Царёва. Оказалось, мы прибыли и муж нёс меня домой.

— Ну вот, Лисичка, одна из традиций теперь соблюдена. Я перенёс тебя через порог дома после свадьбы.

На язык буквально просился вопрос с уточнением: а что он и другие традиции собирается «соблюсти»⁈

На всякий случай решила обрести почву под ногами.

— Я бы не прочь размять ноги, а то они скоро атрофируются за ненадобностью.

Андрей издал звук, похожий на фырканье кота, которому молоко в нос попала.

— Обычно женщинам нравятся, когда мужчины носят их на руках, — прокомментировал Царёв, но осторожно спустил мою круглую тушку на пол и словно нарочно медленно убирал руки с моего тела.

До мурашек. Моих. И ведь у него после скачек со мной даже дыхание не сбилось. Вот же силушка богатырская. Почувствовав, что слишком долго смотрела на мужской торс, да и вообще мысли пошли в не то русло, резко отвернулась. Едва голова не закружилась.

— Это выдумка, а точнее безусловный рефлекс из младенчества, — жёстко отрезала я, как серпом по тем самым яйцам, что не Фаберже. — На самом деле, будучи взрослым, на руках не так уж и удобно.

Я смело шагнула к лестнице.

— Ну, тебе виднее, Лисичка. Меня на руках не носят.

Попыталась представить, какими размерами должен быть этот супер герой, чтобы смог бы покачать боксёра. Жесть.

Мы поднялись в спальню, причём Андрей как тюремный надзиратель строго шёл следом за мной, едва не дыша мне в затылок.

— Располагайся, я скоро.

Обернулась на пороге ванной комнаты, но мужчина, ловко кинув запонки на столик в углу спальни, уже развернулся на выход.

Я видела, как он расстегнул рубашку, и даже успела захватить оголенный разворот мощных плеч, прежде, чем Андрей скрылся в коридоре.

И снова эти мурашки. Вот с чего бы⁈

Надо спать, Азалия!

И верная своим мыслям я потопала в ванную. После быстрого душа натянула на себя самую длинную футболку, которую смогла найти в чемодане. Все красивые пеньюары и кружевные ночные сорочки, что являлись обязательными атрибутами у Адама, остались у него же в квартире. Я уже давно таким не баловалась в силу своего круглого состояния.

Очнувшись от прошлого, что никогда не вернуть, буквально нырнула в постель, укрывшись одеялом под самый подбородок и принялась ждать.

Чего⁈ Его «я скоро» до сих пор звенит в ушах. Зачем он должен вернуться? Да ещё и скоро⁈ А про какой должок он говорил, когда меня нашёл?

И вот тут начинается самое страшное. Я ведь не знаю, чего теперь можно ожидать от Царёва.

Ведь я всё случайно! И рвота, и побег, и даже когда едва не покалечила звезду бокса чемоданом. Ужас-то какой! Мне бы в противном случае спортивная лига штраф миллионный выписала или и того хуже⁈ Из верхушки правления страны? Ведь он, кажется, и за страну