сказано, что на ней зеленая юбка и белая рубашка на пуговицах.

Джоуи выронил мыло из намыленных рук, посмотрел на себя в зеркало, висящее над раковиной, и кое-что вспомнил. «Как будто в горошек». Он попытался успокоиться, как всегда советовал Майк. Положив очки за ручки крана, он плеснул себе в лицо холодной водой. Надо все хорошенько вспомнить. Он сморгнул капли воды и снова надел очки.

Старый пикап стоял так, словно его припарковали в спешке, заехав колесом на бордюр. Тот взгляд, которым наградил его незнакомец… Джоуи запомнил его навсегда. Это было сразу после того, как он увидел, что мужчина запихивает что-то в пикап.

Не вытирая лицо, Джоуи повернулся и взялся за дверную ручку. Мужчина, упомянувший полицейский бюллетень, стоял рядом с толстяком, сидящим на табурете.

Прервав их, Джоуи сказал:

– Эй, мистер, вы сказали, Джули Хит?

Мужчина уставился на мальчика сверху вниз. То же самое сделали и другие, сидевшие за стойкой.

Толстяк Фред Барнс заметил, что с рук Джоуи падают капли.

– Малыш, забыл высушить варежки, а? – Он рассмеялся, издав звук, похожий на звук тубы.

Джоуи не обратил на него никакого внимания и, глядя на незнакомца рядом с Барнсом, вытер руки о штаны.

– Она шла домой той же дорогой, что и я. Той самой, на которой я видел какого-то чужака.

Он с трудом сглотнул, уже не думая ни о том, что Майк может разозлиться, ни о чем-либо другом, кроме как о том, что мог делать возле пикапа странный незнакомец. А делать он мог только одно…

– Он засовывал что-то в кузов и не хотел, чтобы я это видел. – Джоуи снова водрузил на нос очки. – Но я видел. Строительный брезент… такой… как будто в горошек. Красный горошек.

В зале воцарилась тишина. Его услышали все. Это был один из тех странных моментов, которые люди вспоминают позже так: как будто слова, длящиеся едва ли миг, повисли вне времени.

Первым подал голос мужчина, принесший известие об исчезновении Джули. Наклонившись к Джоуи, он спросил:

– Парень, ты уверен?

Барнс, отдуваясь, спрыгнул с табурета. Остальные мужчины столпились вокруг. Джоуи слышал, как за спиной у них выругался Майк, а потом голос дедушки:

– Погоди, Майк!

Кто-то подошел к телефону-автомату у двери. Джоуи услышал, как в телефон упала монета. Его окружили, не давая пройти Элмеру и Майку. Со всех сторон сыпались вопросы.

Наконец из-за голов и плеч высунулся Элмер.

– Извините, – сказал он, протискиваясь боком между мужчинами. – Пропустите меня к моему мальчику.

Рука Элмера легла ему на плечо, и Джоуи повернулся и посмотрел ему в глаза.

– Я уверен. Точно уверен.

На этот раз никто не произнес ни слова. Промолчал даже шутник Барнс. Слова не разрушили чары, а только усилили их, как будто Джоуи был дирижером, который не жестикулирует, а посетители закусочной – его оркестром без инструментов. Вместе они играли музыку приглушенного дыхания, тяжелого приглушенного дыхания.

7

Шериф Джо Макфэрон уже завел мотор своего кремового «Бронко», когда на держателе над коробкой передач зазвонил мобильный телефон.

– Это Джо, – глубоким, низким голосом сказал он.

– Шериф, похоже, в закусочной Шерми небольшой переполох. Вроде бы Джоуи Темплтон знает что-то о Джули Хит.

Мэри откинулась на спинку кресла, продемонстрировав пустому офису объемистый животик. Ее массивная грудь почти ничем не отличалась от груди солидного, грузного мужчины. Полицейская форма придавала Мэри явно выраженные андрогинные качества, маскирующие ее тайное, чисто женское влечение к шерифу. Подавшись вперед, она потянулась к клавиатуре и, продолжая разговаривать с Макфэроном, открыла на экране бюллетень происшествий.

– Я в двух минутах от закусочной. Направляюсь туда, – сказал шериф. – Конец связи.

Расстегнув воротник, он мельком взглянул в окно. Комбайн на поле сделал широкий разворот, проглотив целый ряд кормовой кукурузы. Над ним, громко каркая, носились вороны. Лучи предвечернего солнца, словно изменив угол падения, внезапно окрасили все вокруг густым цветом сепии. Ему всегда нравился этот световой предзакатный эффект, смягчающий очертания деревьев и полей. В старших классах он тренировался, бегая по трибунам в конце дня, когда на стадионе уже никого не осталось, бегал, пока небо не розовело, а потом садился на скамейку. Такого состояния умиротворения он никогда не испытывал на церковной службе.

Макфэрон подъехал к закусочной и вышел. Высокий – шесть футов и два дюйма[13], – с приятной внешностью ковбоя, шериф и в тридцать пять мог похвастать тем, что обхват груди у него оставался на несколько дюймов больше обхвата талии. Густую копну волнистых темных волос обычно прикрывала широкополая форменная шляпа. Нередко случалось, что, засидевшись допоздна на работе, он засыпал на диване, так и не сняв ее.

Макфэрон открыл дверь, и шум в закусочной мгновенно стих.

– Привет, Джо, – встретил его Шерми. – Тут у нас Уилсон утверждает, что пропала Джули Хит.

– Да, все верно. Послушайте меня внимательно. – Шериф откашлялся. – Джули четырнадцать лет, рост – пять футов и четыре дюйма, волосы светлые, вьющиеся, была одета в зеленую юбку и белую рубашку. В последний раз ее видели, когда она выходила из дома Дейзи Райнлендер на Олд-Шед-роуд около двух сорока пяти. Заявление подала мать девочки, Карен. Так что, парни, будьте внимательны. Она могла пострадать на дороге, может быть, упала в канаву. Увидите или услышите что-нибудь, сразу же звоните.

– Вот Джоуи что-то видел, – раздался громкий голос, и закусочная снова наполнилась голосами, но теперь уже приглушенными.

– Дайте мне минутку, парни, о’кей? – Макфэрон подошел к столу, за которым Джоуи Темплтон сидел со своим братом и дедушкой.

Шериф коротко погладил мальчика по голове.

– Что ты видел, сынок?

Джоуи посмотрел на Макфэрона так, как всегда смотрел на дедушку, – с полным доверием.

– Жуткий тип. Я видел его, когда возвращался домой на велосипеде.

Макфэрон кивнул.

– Где это было?

– Я ехал с репетиции… чуть позже полчетвертого. По той дороге, которая начинается в конце школьного поля.

– Да, знаю. Олд-Шед-роуд. – Макфэрон приподнял край шляпы. – Продолжай.

– Я увидел пикап. Он стоял как-то криво. Это возле того сломанного телефонного столба, к которому приставили новый.

– Ты имеешь в виду тот, что едва не упал после прошлогодней ледяной бури?

Джоуи кивнул.

– Ему не понравилось, что я его видел.

– Как он выглядел?

Джоуи уставился в пустоту, вызывая в воображении запомнившийся образ, заново представляя всю сцену. Потом снова посмотрел в твердое загорелое лицо шерифа.

– Он накрывал что-то в кузове. Не хотел, чтобы я это видел. – Мальчик сглотнул. – И одежда у него была жутко грязная.

Макфэрон вспомнил, что видел Джоуи в начале лета на вечеринке по случаю дня рождения, устроенной в общественном парке Эхо-Лейк. Мальчик тогда разволновался из-за глупого поддразнивания – какой-то дебошир посмеялся над ним из-за того, что он играет с девочками. К счастью, рядом был дедушка мальчика, он повел внука прогуляться, и тот остыл.

– Ты видел его лицо? – Шериф сел напротив Джоуи и снял шляпу. – Можешь его описать?

В закусочной воцарилась тишина. Карла поставила на стол поднос, и Шерми отошел от гриля.

– Он не старый. Раньше я никогда его не видел. На нем был комбинезон, такой, как носят механики, с карманом на груди, грязный, забрызганный чем-то спереди. Мне показалось, он мокрый.

– Телосложение? Какой он?

– Не очень высокий, довольно худой. У него густые брови, так что глаз было почти не видно. Честно, шериф, я думаю, что это Джули он запихнул в кузов.

– Почему ты так думаешь?

Макфэрон внимательно наблюдал за мальчиком. Вид у того соответствовал словам. Джоуи явно переживал сильное потрясение и, сам того не замечая, рвал в клочки салфетку под столом. Глаза его наполнились слезами.

– А что еще могли означать те брызги, шериф? – мягко спросил он.

Майк многозначительно откашлялся, но промолчал и вмешиваться не стал. Джоуи знал, что брат наверняка устроит нагоняй по дороге домой, но ему было наплевать. Он видел то, что было по-настоящему важно. Одно дело – ныть из-за всяких дразнил и драчунов в школе, и совсем другое – делать то, что он делал сейчас. Пусть он