я увидел двух учёных в белых комбинезонах, рассматривающих частично разобранную гидропонную установку, ранее перерабатывающую углекислый газ в кислород.

На меня они не обратили никакого внимания, поэтому я накинул серый капюшон и проследовал дальше. Поднимаюсь ещё на два уровня и попадаю в настоящий цех, где работают зарканцы, одетые в такие же серые комбинезоны, как мой.

Подобное я видел на голографических картинках, снятых в Новгороде и Москве. Конечно, производство отличается, как и оборудование. Но нечто похожее на малые имперские копиры я легко опознал.

Здесь меня тоже никто не заметил. Поэтому я благополучно добрался до шлюзовой камеры. Судя по толстому слою пыли и снятой установке, предназначенной для откачки и наполнения воздушной смеси, грузовым шлюзом давно не пользовались. Несмотря на это, система работала. После очередного взлома она выпустила меня в огромное подземелье, заставленное старыми контейнерами.

А уже через минуту я нашёл подъём наверх и вышел наружу. После душноватых помещений корабля воздух Пандоры буквально опьянял. Голова закружилась, и я почувствовал целую смесь пряных ароматов, на которые раньше не обращал внимания.

Однако уже через минуту, беру себя в руки и направляюсь в сторону ворот, расположенных около фермы. Далее я долго топал по ночному городу, периодически останавливаясь, чтобы немного отдышаться. По пути встретил несколько зарканцев в серых комбезах и снова получил полный игнор. Они спешили по своим делам и даже не здоровались.

Но на выходе меня ждал полный облом. Тяжёлые ворота оказались закрытыми, и их охранял небольшой блокпост военных. И нет никакой уверенности, охрана даст разрешение на выход из города.

Недалеко от входа замечаю большую площадку с местным транспортом. Среди него выделялись три десятка вагонов, поставленных на антигравитационные платформы. Тут же вспоминаю, что одна из них отвезла нас на ферму перед охотой и, не раздумывая, направляюсь туда.

Добравшись до площадки, не решаюсь подходить к занимающимся обслуживанием транспорта техникам в серых комбезах. Я просто приблизился к включённому табло со схемой маршрутов и расписанием.

Изучив его, выясняю, что один из вагонов в три часа ночи отправится к складам фермы, чтобы забрать некий груз. И уже через несколько секунд я обнаружил вагон с нужным номером, и забрался в него, пока никого не видел.

Притаившись в самом дальнем углу, я прождал около часа. В тот момент, когда начал нервничать и думать, что перепутал номера, прибежал запыхавшийся зарканец в сером комбезе. Наверное, молодой водила должен был осмотреть транспорт внутри. Но вместо этого он сразу заскочил в кабину и завёл турбины, всасывающие воздух впереди и выпускающие из дюз, в задней части транспорта.

Через минуту ворота открылись и транспорт без какого-либо досмотра, выпорхнул на трассу, ведущую к ферме. Когда мы отъехали на несколько сотен метров, я выглянул наружу и увидел удаляющийся город, освещённый красными фонарями и башни с турелями, размещённые по периметру стены.

И в этот миг понял, насколько огромен дредноут, находящийся под поверхностью долины.

Глава 6

Церемониальный поединок(1)

Как только транспорт подкатил к группе ангаров, я незаметно спрыгнул и отошёл в сторонку. По ферме можно передвигаться открыто, так как повсюду сновали зарканцы, облачённые в серые комбинезоны.

Всю дорогу меня шатало от сменяющих друг друга волн слабости. На запрос медицинской ассистент ответил, что перестроение костной ткани завершено на четырнадцать процентов. Затем вывел в поле видимости обновляющийся график процесса.

Зарканцы в серых робах принялись быстро грузить ящики в транспорт. Я же схватил связку верёвок из огромной кучи и, закинув груз на плечо, направился прямиком в центр комплекса. Во время подготовки к охоте мне удалось изучить местные закоулки, таская с Заром предметы амуниции. Так что маршрут отлично известен.

Пройдя мимо длинных загонов для ящеров и птичек, сразу направляюсь к приземистой, одноэтажной казарме, где в отдельных кельях жили молодые звероловы. В первую очередь я хотел найти Зара.

Рядом с казармой темно и ни души. Пришлось при помощи импланта взломать магнитный замок. Проникнув внутрь, я понял, что здесь подозрительно тихо. Нашёл по памяти келью Зара, открыл её и удивлённо уставился на заправленную кровать, пустой столик и одинокое кресло. В комнате царила идеальная чистота, и отсутствовали признаки жизнедеятельности хозяина.

А что, если он погиб во время сражения? Подобный вопрос напрашивался в первую очередь.

Взломав ещё пяток комнаток, я убедился, что в них никого нет. Быстро направляюсь к выходу и прямо на пороге казармы сталкиваюсь с предметом моего поиска.

— Это ты! Здесь! Живой⁈ — удивлённо воскликнул Зар, мигом меня узнав.

А потом сдёрнул с моей головы капюшон, чтобы получше рассмотреть в слабом свете дежурного освещения. По реакции парня понятно, что он уже успел меня мысленно похоронить. И следующие его фразы это подтвердили.

— Это не сон? Я же сам видел, как твоё пережёванное тело выплюнул израненный патриарх. А потом нам сообщили, что тебя не спасти. Ведь с таким содержанием в организме болезнетворных нанитов выжить невозможно.

— Как видишь, пока я жив. Насчёт здоров, не уверен. Но дышать и передвигаться самостоятельно, уже в состоянии.

Услышав мой хриплый голос, Зар словно чего-то, вспомнив, принялся воровато оглядываться по сторонам. Парень явно опасался, что нас увидят вместе.

Затем он схватил меня за рукав и затолкнув в казарму. Далее потянул за собой, направляясь в свою келью. Я не стал сопротивляться, и устало опустился в предложенное хозяином кресло.

Сам Зар уселся на край узкой койки и быстро заговорил, при этом понизив тон практически до шёпота.

— Ярослав, тебе сюда нельзя. После того, что ты сделал с толпой ящеров, отправив не подготовленные особи, прямиком в пекло. Коллегия звероводов решила тебя отлучить от фермы. И если тебя увидит Кай и другие молодые охотники, то конфликта не избежать. Твои обвинения мастер охоты озвучил на коллегии, так что Кай точно вызовет тебя на поединок крови. И для его одобрения не понадобится никаких разрешений. А мастер Варис точно не будет против.

— Я готов к поединку, — отвечаю я вполне искренне. — Если надо, то подерёмся. Или как там у вас принято? Выскочим в круг с ножами и немного покромсаем друг дружку до первой крови?

— Ты не понял. Обвинения, касающиеся чести, смываются не просто кровью, а тремя ранами. Если после первого ранения ты не признаешь своей неправоты, то бой продолжится. А если в течение трёх попыток, ты не заберёшь свои слова обратно, то Кай имеет полное право тебя убить.

— Ну, значит,