Вот так. Еще и не ведая, кем мне доводится Венчик, он тут же записал его просто в знакомые. Словом, себя он считал уже гораздо более близким мне человеком, чем Аякса. Какая самоуверенность! Я едва не прослезилась от умиленья. Уважаю мужчин с богатым воображением.

Я любезно улыбнулась:

— Этого делать никак нельзя. У моего старого друга, почти родственника, можно сказать, сегодня день рождения, и если бы не я, то ему пришлось бы праздновать его в полном одиночестве. Так что сейчас мы едем к нему. Ты, Вениамин, не будешь против?

— Ну, отчего же? Я всегда рад хорошим людям. А Василий, по-моему, очень неплохой парень.

* * *

Васька с Венчиком захмелели окончательно. Приличная доза «Абсолюта», принятая ими, развязала обоим языки, и они были в диком восторге друг от друга.

Васька снял с руки часы и подарил их внезапно обретенному другу, произнеся при этом такие теплые слова, на которые был способен.

Венчик был тронут и уже совсем забыл, для чего мы разыграли спектакль со «спасением» Свеклы от ментов. Я легонько наступила Венчику на ногу.

— Вась, — Венчик вспомнил о своей миссии, — у тебя сердце больное?

Васькины глаза зафиксировались на лбу. Он застыл с рюмкой у рта:

— Ты че, в натуре?

— Я просто подумал… От тебя корвалолом пахнет.

Васька расхохотался, запрокинув голову. Потом, ловко плеснув водку в свою бездонную утробу, утерся и сказал:

— Да нет, ребята. Это херь нечаянно случилась. Я ж с аптеками сотрудничаю. Так один вахлак склянку с корвалолом уронил. Она разбилась, а брызги мне на пиджак попали. Сердце!.. Да у меня такое сердце, что и бык позавидует.

Тут этот двухметровый детина вскочил, сгреб меня в охапку и закружил по комнате, бубня густым басом:

— Ух, Танюха, ну и классная ты баба!

Пришлось ему маленько по шее врезать, чтоб не забывался.

Свекла обиделся:

— Ну, ты че, в натуре? Я ж пошутил.

— Ребята, у меня предложение. Я знаю, как можно прилично заработать. — Я сочла, что подходящий момент настал, клиент созрел — доверяет мне полностью, можно перейти и к главному — выяснению способностей Васьки на мелкие пакости.

— Какое? — дружно поинтересовались Венчик с Васькой.

Надо отметить, что Венчик — талантливый актер. Он ни капельки не переигрывал. Его вопрос выглядел так же естественно, как и Васькин.

И я изложила план, то есть предложила Ваське и Веньчику шантажировать несчастных родителей и вымогать у них деньги, угрожая выкрасть и изнасиловать их ребенка.

Венчик замялся, якобы размышляя.

А Васька сразу протрезвел:

— Ну, ты стерва! Я таких своими руками душить буду! У меня самого сеструха малявка. Да если какая-нибудь падла на нее свою поганую руку протянет… Один было попробовал… Жил у нас по соседству любитель с малолетками заигрывать. Хорошо вовремя смылся. Да я любого…

Детина протянул к моему лицу волосатутую лапу, намереваясь превратить мое симпатичное личико в сморщенный башмак, образно говоря.

Я резко ребром ладони врезала по его лапе, отправила Ваську в нокдаун и рассмеялась:

— Проверка на вшивость. Я всех новых знакомых так прикалываю. А ты, Васек, классный пацан. Выдержал.

Васькина и без того не слишком умная физиономия поглупела еще больше. На лице прямо-таки было написано, как ворочаются его нескоторые мысли.

Затем он махнул рукой и рассмеялся:

— Понял все, малютка.

И тут снова пошли тосты. Я, разумеется, хитрила, пила просто воду. Смыться сразу от столь гостеприимного хозяина, как Венчик, непросто. Но очень скоро, когда закончилась третья бутылка «Абсолюта», приобретенная Венчиком на Васькины деньги, в моем обществе перестали нуждаться. И я тихо исчезла.

* * *

Ох и сложным был утренний подъем после ночного спектакля с участием Васьки Свеклы и Вениамина Аякса. Но деваться некуда: я вынырнула из постели и понесла свое усталое тело под душ. Надо привести себя в порядок и отправляться в школу. Не могу же я Нину и ее дочь Алину подвести.

После принятия водных процедур и чашечки утреннего кофе я почувствовала себя гораздо лучше — человеком прямо. И первым делом позвонила Нине. Разумеется, моя давняя подруга все еще пребывала в состоянии, близком к шоковому. Я ее немного подбодрила, а затем поинтересовалась, не звонил ли наш злоумышленник, не перечислил ли инструкции по передаче денег.

Злоумышленник пока не звонил, что еще больше укрепило меня в мысли о связи этих нескольких дел между собой. Убил Елизавету Ивановну именно тот человек, который занимался вымогательством. Но почему он убил старуху, я, хоть разорвите меня на части, не знала.

Я уселась в кресло, вознамерившись побеседовать со своими магическими косточками. Мне хотелось испросить их мудрого совета по поводу дальнейших действий.

14+25+8 — «Звезды обещают приближение радостного события. Ваше положение будет улучшаться».

Такая комбинация чисел меня вполне устроила. Просто замечательно! Главное же, чтобы этого самого улучшения ждать пришлось не слишком долго.

Я облачилась в джинсы, легкий свитерок, взяла с вешалки сумочку, проверила наличие в ней ключей от машины и отправилась вниз пешком, поскольку лифт был занят.

А оно и к лучшему: все-таки зарядку сегодня не делала — не до того было. И так проснулась впритык, так хоть пробежка пешком по лестнице. Надо же хоть чуть-чуть о своем драгоценном здоровье заботиться. На «девятку» цвета «зеленый металлик», стоявшую у моего подъезда, я не обратила никакого внимания.

* * *

В пятой школе стояла тишина — шел урок. Но уж кому, как не мне, известно, насколько обманчива тишина. Стоит раздаться звонку на перемену и… Тушите свет, господа, и уж лучше сразу кидайте бомбу.

Не успела я об этом подумать, как он зазвенел. Одна за другой начали распахиваться двери, и беззаботные шумные отроки, как ураган, понеслись по коридорам. Потянулись педагоги к учительской.

Мальчишка лет двенадцати подставил подножку мчавшейся по коридору худенькой девчонке, размахивающей полиэтиленовым пакетом с учебниками. Та рухнула на пол, тут же вскочила и шмякнула обидчика пакетом по голове, злобно выплюнув:

— К-ка-азел! Я те щас рога поотшибаю!

— Сквози, вобла, пока ветер без сучков.

Субтильный, бледный до желтизны мужчина с длинным острым носом и синеватыми губами вышел из кабинета, напротив которого разыгралась сцена между нерадивыми учениками, приблизился к пацану, взял его за руку:

— Мочалов, давно, кажется, родителей твоих в школу не вызывали. Уже пора, я думаю.

Тот выдернул руку, помчался по коридору и, отбежав на безопасное расстояние, крикнул: