– С непривычки, – виновато пробормотала я, поднимая на него глаза.

Охотник улыбнулся, и я только сейчас заметила его необычно удлиненные, выглядящие очень острыми клыки.

– Ты и так неплохо держалась, – заверил он. – Но должен тебя предупредить – утром будет хуже.

– Я догадывалась…

Кажется, Рой собирался разжечь посреди полянки костер и приготовить ужин, но мне уже было все равно. Стащив с Луциса свой рюкзак, я принялась рыться в нем в поисках одеяла, но почти сразу с визгом отшвырнула его и отпрыгнула в сторону. Спустя мгновение рядом уже стоял Хельден, который, подняв рюкзак, вытряхнул в траву маленькое мохнатое тельце со злобно сверкающими глазенками.

– Да это же фурс! – воскликнул, присмотревшись, Рой. – Совсем еще детеныш. Должно быть, забрался в сумку в поисках еды, а потом затаился там.

Малыш-фурс продолжал лежать на земле, скаля на нас мелкие острые зубы, и не спешил удирать в лес. Шерстка на его загривке забавно встопорщилась, глаза блестели двумя золотыми монетами в лунном свете. Он был бы даже милым, если бы не эти зубы, когти и полное ярости (и, как мне показалось, страха) рычание.

Хельден, брезгливо поморщившись, занес ногу в тяжелом сапоге, собираясь попросту раздавить зверька, но я порывисто схватила его за руку.

– Нет! Не надо!

Охотник удивленно посмотрел на меня, но ногу поставил обратно.

– Он же еще малыш, ребенок, – затараторила я, загораживая собой фурса. – Видно же, что он испуган! Пусть себе идет, а?

Где-то в стороне громко фыркнул Рой. Хельден же с минуту глядел на меня своими хищными глазами, затем вздохнул и, вручив мне мой рюкзак, удалился. А я повернулась к фурсу, продолжающему настороженно следить за каждым моим движением.

– Ты свободен, маленький злыдень, – сообщила ему, потихоньку пятясь к своим спутникам. – Можешь идти. Тут в лесу наверняка полно еды для тебя.

Позже, уже устроившись на расстеленном у костра одеяле, я вспомнила о зверьке и, вопреки непреодолимому желанию поскорее отдаться сну, пошла убедиться, что он убежал. Странно, но фурс сидел почти на том же месте, где мы его и оставили, забившись под ветки ближайшего куста и сверкая из-под них своими лунными глазами.

«Может, ушибся?» – подумала я с невольной жалостью.

И, конечно, вместо того чтобы лечь уже наконец спать, принесла мелкому кровососу пару кусков вяленого мяса и вареное яйцо из наших припасов. В глаза охотникам я при этом старалась не смотреть.

– Ты бы сама подкрепилась перед сном, кормилица монстров, – миролюбиво посоветовал Рой, когда я вернулась на свое одеяло и с блаженным стоном вытянула ноющие конечности. Я лишь отрицательно помотала головой: завтра, все завтра. И, уже погружаясь в сладкие волны дремоты, сонно пробормотала, отыскав взглядом сидящего по ту сторону костра красноглазого охотника:

– Спасибо, что спас мне жизнь, Хельден.

Кажется, он что-то ответил, но я уже крепко спала.

– Может, прихлопнуть его, пока она спит?

– Ага, а она тебе потом за это зад поджарит.

– Мы ей не скажем.

– Она же не дура, Хельден.

– Думаешь? Держать в питомцах кровососа не очень-то умно…

– Ну да, тебе виднее.

– Да пошел ты, Рой!

Я открыла глаза, и тихая, но яростная перепалка тут же прекратилась. Оба охотника почему-то стояли надо мной, и на лицах их читалось явное напряжение, причина которого обнаружилась на моем плече. Там, свернувшись калачиком в уютном гнездышке из моих волос, посапывал фурс – ни дать ни взять домашний котенок, улегшийся спать рядом с хозяйкой.

Я сглотнула, боясь пошевелиться и гадая, много ли крови успел высосать из меня за ночь этот малыш. Судя по ощущениям, новых ран на моем теле не появилось – да и старая почти уже не болела. Но почему тогда зверек спит здесь?

Словно почувствовав, что я проснулась – а может, ощутив на себе пристальные взгляды сразу трех пар глаз, – фурс потянулся, зевнул, чуть не вывернув наизнанку маленькую, но полную мелких белых зубов пасть, и сонно уставился на меня с расстояния в несколько сантиметров. Затем увидел охотников и, сердито фыркнув, юркнул под плащ из черной ткани, которым я оказалась накрыта (и который, судя по уже знакомому запаху, принадлежал Хельдену). Там он закопался мне под бок и затих.

– Что за… – пробормотала я, осторожно выбираясь из-под плаща. И едва удержалась от стона: все тело – ноги, ягодицы, спина и даже пресс – ныло и болело, словно накануне меня колотили палками.

– Похоже, ты ему понравилась, – осклабился Рой, когда пушистая, черная как смоль мордочка фурса тут же высунулась вслед за мной из своего укрытия.

Хельден, однако, его веселья не разделял.

– Если хоть раз кого-нибудь укусит – сверну ему шею, – предупредил он, сверля фурса хмурым взглядом.

Зверек, судя по всему, прекрасно его понял, потому что тут же громко зашипел, прижав большие остроконечные уши к голове. Хельден же неожиданно оскалился и зашипел в ответ, да так выразительно, что я невольно попятилась за спину Рою. Но и фурс впечатлился: умолк, смешно уселся на задние лапы и, склонив мордочку набок, что-то озадаченно чирикнул.

– Извини, – оглянувшись на меня, пробормотал Хельден. – Не хотел напугать.

– Н-ничего. Но больше так при мне не делай, пожалуйста.

– Постараюсь.

– Если хочешь умыться, – тактично вмешался в наш разговор Рой, – тут неподалеку есть ручей. Потом перекусим, запряжем лошадей и двинемся дальше. Если повезет, сегодня ночевать будем в настоящих кроватях.

– Ура, – вяло откликнулась я и поплелась в лес – справлять нужду и искать тот самый ручей.

Надо ли добавлять, что крошка-фурс засеменил за мной?..

Утренний лес был наполнен душистой свежестью, рассеянным солнечным светом и умиротворяющей тишиной, нарушаемой лишь журчанием воды да голосами птиц. Я шла медленно, наслаждаясь окружающими меня видами, звуками и запахами, такими непривычными для жителя большого города и такими… настоящими. Что бы я делала сейчас там, в своем мире? Ела бы наскоро приготовленный завтрак, запивая его кофе и бегло просматривая новости с экрана смартфона, а потом спешила бы на работу вместе с тысячами других невыспавшихся и недовольных горожан? Пожалуй, утро в иномирном лесу мне нравится больше. Правда, от чашечки свежесваренного кофе я бы все же не отказалась. А еще – от зубной щетки. Надо бы при случае спросить охотников, чем они тут чистят зубы…

Трава и листва были усеяны крупными бусинами росы, и, пробираясь сквозь заросли к ручью, я неплохо взбодрилась. А уж когда опустила руки в обжигающе холодную и кристально чистую воду, проснулась окончательно.

Я умылась и вволю, до ломоты в зубах, напилась, и то же самое проделал увязавшийся за мной фурс, фыркая и задирая лапы, точь-в-точь как намочивший шерстку кот. Поначалу я косилась в его сторону с опаской, но зверек не демонстрировал никакой агрессии – будто и вправду что-то там понимал своей пушистой головенкой. Впрочем, почему нет? Здешние твари, вылезшие из Бездны и населившие Пустошь, явно обладали тем или иным уровнем интеллекта. Пусть и использовали его в основном для того, чтобы набить свое брюхо человечинкой.