— Нет. — мило улыбнулась я, взглянув на друга.

— Я знал, что у тебя полно скрытых талантов, снежинка, но и подумать не мог, что ты сможешь договориться с пегасом. — хмыкнул Кир, взглянув мне в глаза.

— Она просто хотела свободы. — грустно улыбнулась я, поглаживая Вьюгу по холке. — И насолить Арму.

— Теперь понятно, почему вы подружились. — усмехнулся Кириан.

Закатив глаза, я отвернулась от парня, сосредоточив внимание на дороге. Приближалась развилка, от которой было рукой подать до леса, нужного нам. Чем ближе мы были к нему, тем дурнее становились лошади. Лишь Вьюга, гордо держа голову, шла без страха, вселяя свою уверенность и в меня.

Добравшись до развилки, мы, поделившись уже на заранее оговоренные группы, распрощались и направились в противоположных направлениях. Лес неумолимо приближался, нагоняя жути темными кляксами, время от времени проскальзывающими между стволов деревьев, сквозь которые пробивался свет. Те кляксы были ничем иным, как Неупокоиными душами задранных зверями людей или убитых человеком животных.

Дорога до деревни простиралась прямо через весь огромный лес. По расчетам мы должны были преодолеть его за двое суток, при условии, что привал будет один и очень короткий, но лошади, уставшие за столь длительный путь, отказались идти дальше. Даже Вьюга, нажаловавшись на нашего злого капитана и ударив по нему хвостом, скрылась за деревьями, ведомая шумом воды. Я, усмехнувшись, скинула с себя все снаряжение, оставив только меч в ножнах и пару ножей, скрытых под штаниной, направилась за пегасом.

— Отлично. — сказала я, когда перед глазами появилась небольшая речушка.

Пока Вьюга пила, я набрала фляжку и умылась. Холодная рудниковая вода подняла мурашки, отправив их быстрым потоком к спине.

— Что такое? — обратилась я к пегасу, когда тот толкнул меня в плечо, из-за чего я выронила из руки фляжку.

— Пфррр. — кивнула Вьюга куда-то в сторону темно-зеленого куста, настороженно шевеля ушами.

Сглотнув вязкую слюну, я подняла фляжку с камней, усыпающих берег речушки, и двинулась в сторону насторожившего лошадь растения. Волоски на спине встали дыбом не то от холода, не то от легкого испуга. Я не знала, что могло находиться за кустами, но настороженность пегаса и моя вопящая интуиция, говорили, что ничего хорошего.

Раздвинув руками жидкие ветки, я огляделась по сторонам, но ничего не заметила, пока взгляд не опустился на бордовое огромное пятно, заливающее молодую темно-зеленую травку.

Пробравшись сквозь заросли, я, оглядываясь по сторонам, присела на корточки рядом с лужей крови, с интересом рассматривая ее. Свежая. Еще теплая. Тела рядом не было. Определить, кому принадлежала кровь, я не смогла.

Шуршание, прозвучавшее откуда-то сбоку, заставило резко подскочить на ноги. Цепко осмотревшись вокруг, я вновь никого не заметила, хотя кожей ощущала чье-то присутствие.

Бросив последний взгляд на лужу крови, я вернулась к пегасу и, поманив его за собой, направилась к отряду. На поляне были не все: только Алишер.

— Где некромант? — обратилась я к нему. — Нужно уходить. Мы здесь не одни.

— Какая сообразительная! — хмыкнул тот самый некромант, выйдя с той стороны леса, откуда пришла я.

— О-о-о! Так ты говоришь!? — поддела я мужика, держащего в руках истекающую огромную обезглавленную тушу животного. — Как ты… — дар речи я потеряла мгновенно.

Смотря на огромное тело зверя, способного разорвать нашу группу за раз, прибывала в полном шоке.

— Я несу смерть, крошка. — хмыкнул некромант. — Из меня хищник куда более опасный, чем эта вошь.

За расспросами об удачной охоте время пролетело быстро. Мы не заметили, как село солнце. С появлением первых звезд разожгли костер и, разделав тушу зверя, отправили мясо жариться. Атмосфера чем-то напоминала обычный поход, но каждый из нас знал, что скрывалось за всеми этими шутками и смехом — серьезное дело, не терпящее отлагательств.

Заснули ближе к полуночи, предварительно поставив вокруг лагеря защитный барьер. Я уже отвыкла спать на сырой холодной земле, ибо последние несколько лет мои задания проходили лишь в городе. Неистово ныла спина, и мерзло тело. Особенно ноги.

Да, в моих венах течет ледяная магия, питая собой весь мой организм, но это не значит, что я — ходячая сосулька. Нет. Во мне также циркулирует и обычная кровь. Для других да, я, может быть, и сосулька, но для себя обычная ведьма, жаждущая тепла, но не имеющая возможности его получить. Все, кто ко мне прикасался и задерживал руку более чем на десять секунд, медленно, но верно превращался в лед. Драконы ни в счет: тех заморозить сложнее. Но даже среди них еще не нашлось того, кто бы смог вынести мою магию.

***Эвирисса***

Его голос… Голос ветра, играющего в листьях. Голос мелодии, создаваемой дождем. Голос метели, кружащей на вершинах заснеженных гор. Его голос… Его сложно с чем-то сравнить, ибо каждый раз, он как природа, меняется. Холодный, грубый, резкий, нежный, мягкий, ласковый, сломленный, убитый, раздавленный.

Его голос… Он звучит в моей голове почти всю ночь, разрывая морок снов на лоскутки. Я словно застряла между явью и грезами. Лежа смотрю в звездное небо, но не могу пошевелиться. А уши… Мои уши пронзает новой волной боли и отчаяния.

Это похоже на какой-то бред. Мои силы входящей уже давно работают слаженно, но именно сейчас, когда моя жизнь приняла иной оборот и вновь связалась с истинным, я начала терять контроль. Моя энергия начала существовать своей жизнью.

Улавливая низкие частоты его мыслей и эмоций, я медленно сходила с ума. Ни пошевелиться, ни посмотреть, ни сказать. Меня как будто связали, насильно удерживая в ореоле собственной энергии.

«Ложь! Ложь! Ложь!» — набатом гремели слова в моей голове. Его слова.

Арм словно бы что-то пытался сказать, но его слова были бессвязным набором, лишенным смысла. Я чувствовала вихрь его эмоций и тонула в нем вместе с ним. Задыхалась. Захлебывалась. Утопала.

«Только ты! Только ты! Только ты!».

Я резко закашлялась. Показалось, что горло сдавила крепкая рука, лишая меня живительного кислорода. Я лежала неподвижно, хрипя от нехватки воздуха и от боли в области груди.

С яркой вспышкой, опалившей глаза, все прошло. Магия вернулась в нужное русло, утонув глубоко внутри меня. Чужие эмоции стихли, и вместо шторма пришел штиль. Спокойный, но не менее убийственный.

Резко оторвав спину от спального мешка, обмороженного моей магией, я закашлялась, схватившись за горло. В глазах плясали белые пятна.

Мне срочно нужна была вода. Еле поднявшись на ноги, я, стараясь не споткнуться, прошла к своему походному рюкзаку, в котором была фляжка с водой.

Жадные, быстрые