– Но ты же не... я хочу сказать, ты никогда... – Танди одолело сомнение.

– Будет Загремел трудиться, должен он беречь девицу.

– О, ты хочешь сказать, потому что добрый волшебник поручил тебе меня защищать, – с облегчением сказала Танди. – Ты должен отслужить за твой ответ. Значит, огры действительно едят людей и грызут кости, но также и выполняют взятые на себя обязательства.

Загремелу не все было понятно, но слова девушки звучали вроде нормально, и он ответил ей утвердительным рычанием.

– Отлично, Загремел, – заключила девушка. – Итак, я буду доверять тебе, но опасаться всех других огров. И всего прочего в Ксанфе, особенно того, что кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой.

Это действительно было наилучшим вариантом. С этим они оба и уснули.

Ночью их никто не беспокоил. Вероятно, после скачки Танди на одной из ночных кобылиц все прочие опасались девушки. К тому же Загремел сомневался, что эти кобылицы умеют карабкаться по деревьям. Что же касалось его самого, то, как известно, не будите спящего огра.

Они перекусили сахарным песком и молоком какао-орехов. Танди никогда раньше не пробовала какао, и для нее это было необычным новшеством. Ее также изумило то, как Загремел буквально обрушил поток песка в свою пасть, не останавливаясь, чтобы прожевать его, и поедал какао-орехи целиком, вместе с кожурой.

– Ты и правда чудовище, – восхищенно сказала она, и довольный Загремел прорычал в ответ что-то одобрительное.

Они продолжили свой путь на юг без приключений. На север мимо них проскакала жаба-подхалим, высматривавшая какую-нибудь важную персону, которой можно было бы дать совет. Узнав, что до замка Ругна ей прыгать еще несколько дней, она недовольно сжала широкую бородавчатую пасть.

– Надеюсь, я не проквакаю ничего дурного прежде, чем попаду туда, – сказала она, продолжив путь.

Затем появился селезень-знахарь с широким клювом, перепончатыми лапами и полным саквояжем особых магических снадобий. По его словам, он искал подходящую практику, где его волшебные целебные средства были бы оценены по достоинству. А пока не знают ли они случайно, где находится Рома-Яма? Рома-Яма – овраг, прекрасно подходящий для различных изысканий. Поскольку на севере Рома-Ямы не было, по крайней мере там, откуда шли Танди и Загремел, и, вероятно, не было на юге, где полагалось находиться деревне Магической Пыли, и на западе, откуда и шел селезень, методом исключения решили, что искать надо на востоке. Поговорив с селезнем, Загремел и Танди снова отправились в путь.

К полудню они вступили в менее приятные места. Вокруг роились потные свитера, заставившие взмокнуть и их самих, пока Загремелу это не надоело и он не издал басовитый рык, от которого свитера как ветром сдуло, но тем же ветром сорвало листья с ближайших деревьев и несколько клочков с платья Танди.

Потом они вышли на поле, заросшее брань-репейником – маленькими раздражительными шариками, цеплявшимися ко всему, что появлялось в пределах досягаемости. Загремел просиял и расплылся в чудовищной улыбке.

– Я не забыл, что рожден здесь был! – радостно заорал он.

– Ты здесь родился? Среди этого ужасного чертополоха? – Танди грустно улыбнулась: – Я могла бы и сама догадаться.

Загремел рассмеялся. Его смех напоминал камнепад в каньоне.

– Хруп, мой отче, круче всех прочих, – добавил он.

Он гордо огляделся; воспоминания детства с трудом протискивались в его небольшой мозг. Позже его семья переселилась в окрестности замка Ругна, поскольку очаровательная матушка Загремела, чьи волосы напоминали заросли крапивы, а лицо могло заставить отшатнуться даже зомби, полагала, что их отпрыску необходимо хотя бы некоторое знакомство с цивилизацией. Хруп, раб своей любви, смирился с этой неогрской мыслью; да и кто смог бы противиться уговорам столь неотразимо очаровательного чудовища, как матушка Загремела?

– Но это ужасно! – возмутилась Танди. – Этот чертополох набивается мне в волосы.

Похоже, девушки излишне чувствительны к таким вещам.

– Будет хуже цепляться, – сказал Загремел и посоветовал: – Надо на него ругаться.

– Ругаться? – не поняла Танди.

Загремел продемонстрировал.

– Чертополох – чтоб черт издох! – прорычал он. Колючка в бесчувствии отвалилась от его здоровенного носа.

– Не уверена, что смогу придумывать такие стишки, – сказала Танди. И тут колючка вцепилась ей в палец. – Пошла вон, дрянь! – взорвалась девушка.

Колючка отпала. Танди посмотрела на нее, осознавая смысл происшедшего. Она бесспорно была умна!

– Я поняла. Их нужно прогонять руганью!

Но это оказалось непросто: Танди воспитывали как приличную девушку, и ругательств она знала не много. Они поспешили покинуть колючие заросли.

И попали в Мертвый лес. Похоже, безлистные деревья попросту окаменели на месте.

– Хотела бы я знать, как это произошло, – заметила Танди.

Загремел знал ответ, но это была длинная история, включающая романтическую встречу его родителей, которую он вряд ли сумел бы изложить доступно, а потому решил промолчать.

К вечеру они добрались до зарослей ежевики – весьма агрессивного растения с когтеобразными острыми шипами. Загремелу прогулка по зарослям не причинила бы вреда – его шкура была достаточно прочной, чтобы он не заметил те немногие колючки, которые решались его оцарапать. Но Танди, с ее тонкой, чудесно пахнущей кожей, которой подобные уколы причиняли мучительную боль, – о, Танди – это совсем другое дело!

Среди зарослей виднелись аккуратные тропки, одной из которых Танди уже решила было воспользоваться, но Загремел предостерег ее: – Лев-муравей среди стеблей.

Танди наморщила лоб:

– Но я ничего не вижу.

И тут-то появился муралев. Голова льва и муравьиное туловище; весил он явно не меньше, чем Танди, и при этом яростью превосходил раз в десять все самое жуткое, что может себе представить столь милая девушка. Заметив ее, муралев взревел и двинулся вперед явно с агрессивными намерениями.

Загремел зарычал. Муралев поспешно изменил направление движения; он так увлекся видом аппетитной добычи, что не заметил совершенно неаппетитного стража. Но Загремел знал, что скоро за этим монстром явятся и другие и без труда окружат, а потом и нападут на непрошеных гостей. Место было небезопасное даже для огра.

– Теперь понимаю, – побледнев, проговорила Танди. – Загремел, давай выбираться отсюда!

Но позади них уже раздались шорохи. Муральвы окружили их. Выбраться будет нелегко.

– Я знаю путь, чтоб улизнуть, – сказал Загремел, глядя вверх. Им повезло, что он родился здесь и воспоминания детства – в частности, небесполезные географические сведения – начали пробуждаться в его неповоротливых мозгах!

– Но я не смогу прыгать с ветки на ветку всю дорогу, как, я уверена, умеешь ты! – заявила Танди. – Я, может, и проворна, но не настолько! Я же сорвусь!