какая может быть диета?! Я же целыми днями готовлю десерты! Или думаете, я не пробую свою выпечку, прежде чем отдать клиенту? — фыркнула я, — и вообще, если в этой комнате и есть злые люди, то это точно не я. Мне и в голову бы не пришло обвинять людей в мошенничестве на основе каких-то дурацких подозрений.

Взгляд Ричарда снова стал ледяным.

— Моя работа, как королевского юриста, как раз заключается в том, чтобы проверять факты. Только дураки верят людям на слово, — сказал он.

Молчавший всё это время судья, наконец, решил вмешаться в нашу перебранку.

— Мистер Миллер и мисс Харрис, прошу вас воздержаться от взаимных оскорблений. Это суд, а не рынок. — Под строгим взглядом судьи я замолчала и села на своё место. — Прекрасно. Думаю, в этом деле мне уже всё ясно и я готов озвучить вам свой вердикт. — Услышав его слова, я напряглась, тогда как Ричард по-прежнему был невозмутим. — Как уже было сказано ранее, я склонен верить словам мисс Харрис. Поскольку она заплатила арендную плату за этот месяц, по закону вы не имеете права её выгнать. Мисс Харрис может пользоваться помещением по своему усмотрению. А по истечении указанного срока вы, мистер Миллер, сами будете решать, продлять договор или нет.

Ричард посмотрел на судью, а затем медленно поднялся.

— Мне всё ясно, господин судья, — сказал он.

Неужели сдаётся? Моя взяла! Я уже хотела улыбнуться, но Ричард развернулся и холодно посмотрел на меня. В его взгляде по-прежнему была враждебность и недоверие. Затем, не говоря ни слова, он вышел из кабинета. Повинуясь внезапному порыву, я побежала за ним. Мне нужно было выяснить, смирился ли он или попытается выселить меня другим способом. Ричард уже успел накинуть пальто и направился к лестнице.

— Мистер Миллер, подождите! — крикнула я и, вытянув руку, сумела ухватить его за локоть.

В тот же миг раздался характерный треск рвущихся ниток. Я в ужасе замерла, чувствуя, как рукав моего платья медленно сползает к запястью, щекоча кожу и обнажая плечо. Как назло, именно в этот момент Ричард обернулся. Я отпустила его локоть и попыталась как-то прикрыть свою наготу, но рукав не желал возвращаться на место. Мои щёки горели от смущения и наверняка приобрели красный цвет. Будто свёклой натёрли, как любила говорить мама. Ричард скользнул по мне взглядом, отчего у меня запылали не только щёки, но и всё лицо.

— Так сильно хотели со мной поговорить, что чуть не выпрыгнули из платья? — насмешливо спросил он.

На меня словно вылили ведро кипятка.

— Что?! Да я… да я никогда! А вы… вы… — задохнулась я, не в силах подобрать слова, настолько была возмущена.

— Я? Кто я? — спросил он, сложив руки на груди, — я уже был редисом, потом сухарём, любопытно с кем вы сравните меня теперь?

Одной рукой я удерживала рукав на плече, а другую сжала в кулак от злости. До чего мерзкий тип этот королевский юрист! Как не стыдно насмехаться над девушкой в такой момент?! И почему рядом с Ричардом я всегда попадаю в дурацкое положение?

— Вы — лук! — процедила я.

— Лук? Репчатый или зелёный? Впрочем, это не важно. Интереснее узнать, почему я именно лук? — уточнил он.

— Потому что, если посмотреть на вас со стороны, вроде приличный человек. А как свяжешься, плакать от вас хочется! — объяснила я, всё ещё негодуя.

Ричард усмехнулся. Похоже, мои слова его не обидели, как я надеялась. Впрочем, чему я удивляюсь? Разве можно задеть человека с ледяным сердцем?

— Так что вам всё-таки от меня нужно, мисс Харрис? — спросил Ричард.

Мне хотелось сказать ему какую-нибудь гадость, но я сдержалась. Толку от этого не будет, из любой ссоры Ричард всё равно выйдет победителем.

— Хотела узнать, вы принимаете вердикт городского судьи или по-прежнему будете пытаться меня выселить? — прямо спросила я.

Ричард снова окинул меня взглядом. По его лицу трудно было понять, о чём он думает.

— Как королевский юрист, я чту закон превыше всего, так что против решения суда не пойду, — сказал он. Я даже не успела порадоваться, как Ричард продолжил. — Но у меня есть привычка доводить дела до конца. Я не уеду из Колдсленда, пока не разберусь в том, что произошло.

— Разберётесь? — упавшим голосом повторила я.

— Именно, — подчеркнул Ричард, — сделка между вами и моим дедушкой выглядит подозрительно. Он был добрым и великодушным человеком, а такие качества, к сожалению, часто привлекают разного рода проходимцев. Мой дедушка не раз становился жертвой мошенников. Пусть он уже покинул этот мир, долг обязывает меня изучить все до мелочей. Я не успокоюсь, пока не докопаюсь до правды.

Правды? А разве судья только что не подтвердил мои слова? Какой упрямый тип!

— Я уже сказала вам правду. Почему вы мне не верите? — прямо спросила я.

— Как я уже говорил, королевские юристы никому не верят на слово, — ответил он.

— Тяжело так жить, — тихо сказала я.

Ричард пожал плечами.

— Благодаря этому, я в безопасности, — также тихо ответил он.

Ричард снял белый кашемировый шарф и набросил мне на плечи, прикрывая обнажённую кожу. От неожиданности я замерла, словно восковая фигура. Когда мягкий, тёплый кашемир коснулся моей кожи, я вздрогнула и посмотрела на Ричарда. Но он уже развернулся, чтобы уйти.

— Ваш шарф… — только и сказала я.

— Оставьте себе. Девушке неприлично ходить на людях в таком виде, — бросил он, не оглядываясь, и ушёл.

А я ещё какое-то время смотрела ему вслед. Сзади послышалось негромкое покашливание. Я обернулась и увидела судью. Он стоял в дверях кабинета с моим пальто, корзинкой и бумагами в руках.

— Как прекрасна молодость, — мечтательно сказал он.

Я быстро обернула шарф вокруг плеч и поспешила забрать у него свои вещи.

— Вы это к чему? — настороженно спросила я.

— Нет-нет, ничего. — Тут же отмахнулся судья. — Просто вы и мистер Миллер такая страстная пара.

— Прошу прощения? Я и он? Пара?! — возмущённо воскликнула я.

В ответ судья только рассмеялся. Да он что слепой? Представить меня и Ричарда парой? Как вообще можно было додуматься до такого?! Я решила не продолжать этот разговор. Пусть судья остаётся в плену своих фантазий, если хочет.

— До свидания, мисс Харрис, — сказал он.

— Ещё раз спасибо вам, — поблагодарила я и уже хотела уйти, как спохватилась, — вам на самом деле понравилось моё печенье?

На лице судьи отразилось удивление. Кончики его усов забавно дрогнули.

— Разумеется. Я был абсолютно честен с вами, как и подобает городскому судье, — сказал он.

Я смутилась.

— Да, конечно, мне и в голову бы