Он покачал головой:

– Боюсь, что это уже происходит, вы уже вовлечены… и не только вы.

У нее от его слов по позвоночнику поползли холодные мурашки, горло сдавило, и дышать стало невозможно. Она с трудом разжала губы и произнесла:

– Дарио, вы слишком долго ходите вокруг да около. С меня хватит! Я хочу, чтобы вы сказали мне, в чем дело. Вы заявляете, что вы и ваш брат во что-то замешаны. Кто еще?

– Вы все. Вы, ваш отец, ваша мать.

– Моя мать?

Ее мать… Она в депрессии. Лежит наверху в своей комнате с задернутыми от солнца шторами, натянув на голову одеяло. У Элис сжалось сердце. Элен не одну неделю находилась в экзальтированном состоянии – более экзальтированном, чем обычно. После этого ее неизбежно охватывала депрессия. Контраст был пугающий, но, может, здесь кроется что-то еще? Что-то угрожающее?

– Что вы имеете в виду? Прекратите ваши завуалированные угрозы…

– Элис, никаких угроз. Во всяком случае, не от меня. Это Маркус угрожает вам и вашей семье. Это он держит в своих руках ваше будущее… или так думает.

Элис хотела закричать, сжать ладони в кулаки и заколотить ими по его груди. Все что угодно, лишь бы прекратить эту игру с ней – игру кота с мышью. Она собрала волю в кулак.

– Расскажите мне, в чем дело.

Дарио запустил в свою густую шевелюру обе руки и пристально на нее посмотрел, словно надеялся на ее лице прочитать, действительно ли она хочет узнать правду. Должно быть, то, что он увидел, его убедило, потому что он кивнул и произнес:

– Ваша мать играла в казино.

– Это невозможно… Она уже несколько недель не выходит из дома.

– Это произошло пару месяцев назад.

Да, тогда Элен пребывала в приподнятом, оживленном настроении, была полна энергии. У матери в таком состоянии полностью отсутствовала сдержанность и осмотрительность.

– Сколько она проиграла? – в ужасе спросила Элис.

От цифры, названной Дарио, у Элис перед глазами все поплыло, а колени подогнулись. Черная туча, маячившая на горизонте, надвинулась и вот-вот поглотит ее.

– У нас нет возможности заплатить такую сумму… за один раз. – Но и погасить долг частями равноценно гибели.

По лицу Дарио она поняла, что это не все, ее ждет что-то еще более ужасное.

– Продолжайте. Каким образом с этим связан Маркус?

– Он вам не сказал? – Смех Дарио был не только удивленным, но и мрачным. Он покачал головой, словно не веря. – Вы меня поражаете. Выходит, он оказался намного хитрее, чем я мог ожидать. Или, возможно, научился играть по-умному и не болтать лишнего.

– Он… – Из глубины сознания всплыли слова Маркуса накануне бала: «Твой отец хочет этого не меньше, чем я. Даже больше». А потом, позже, отец… он выглядел таким измученным, но она отнесла это на счет его переживаний из-за матери. – Мой отец… – Голос у нее сел. Отец уговаривал ее видеться с Маркусом, быть с ним любезнее. И… подумать о предложении выйти за него.

Но дела обстояли намного хуже. Отец пытался достать деньги для жены и для этого тайно брал большие суммы в компании, где работал.

– Растрата.

Ужасное, страшное слово. Ей стало еще страшнее, когда до нее дошло, у кого отец брал деньги.

– Кавано… Боже мой! Папа, как он мог?

Элис чувствовала, что краска отлила от лица, что сердце сейчас остановится. Теперь она знает, почему отец вот уже несколько недель выглядел таким подавленным и измученным. Он пытался спасти ее мать, а в результате увязал все глубже. Еще бы ему не желать ее брака с Маркусом! Маловероятно, что семейство Кавано возбудит дело против человека, который стал бы тестем Маркуса.

– Неудивительно, что он хотел, чтобы я вышла за Маркуса.

Теперь Маркус осуществит свою угрозу, он ведь заявил ей, когда она пыталась отделаться от его назойливого внимания: «Клянусь, что ты об этом пожалеешь». Она понятия не имела, какие темные силы стоят за этими словами.

– Вы все это знали? – спросила она Дарио.

– Сейчас я это знаю.

У Дарио были свои источники, чтобы узнать, почему Маркус хочет жениться на Элис. Его единокровный братец решил завоевать одобрение отца, осуществив амбициозную мечту Кавано-старшего – связать семью Кавано с семьей Грегори. Невестка-аристократка и, бог даст, внук с титулом. Таким образом Хенри Кавано достигнет цели – попасть в мир аристократии.

Дарио знал, что его брат – гнида и всегда таким был. Но он и представить себе не мог подобного грязного шантажа. Так неужели его, Дарио, незаконного сына, следует называть выродком?

– Но вы даже не подумали сказать мне об этом в тот вечер!

– Я тогда всего не знал, и к тому же вы вполне могли с радостью согласиться выйти за Маркуса. Лишь когда я увидел его и вас, то понял, что вам ничего не известно.

– Поэтому вы решили сделать так, чтобы я досталась вам?

Он лениво изогнул бровь и ответил:

– В то время как вы использовали меня, чтобы отделаться от моего брата.

– А как насчет того, что вы использовали меня, чтобы разозлить его… заставить ревновать?

Он не собирался ничего отрицать, поскольку это был его первоначальный план. Сладкий вкус мщения… возможность отплатить за все годы злонамеренной жестокости от человека, кого общество называло его братом… Он увидел возможность помешать Маркусу и воспользовался этим. А сейчас кажется, что судьба вручила ему более сильный аргумент для мести… и, возможно, даже способ заставить отца наконец обратить на него внимание.

И способ заполучить эту женщину себе в постель, пока плотский голод, который подобно фосфору пылает между ними, не иссякнет.

– Полагаю, что мы оба использовали друг друга, – произнес он, пожав плечом.

Элис это потрясло. Его равнодушие, холодность и черствость – все говорило о том, что она для него – ничто, лишь средство против его брата.

– Надеюсь, вы получили удовольствие? – бросила ему она, тряхнув головой, отчего волосы упали ей на лицо, и она откинула их назад. – Было занятно? Вам понравилось?

– Не настолько, как я рассчитывал… – Дарио не договорил. – Элис… – Он сдвинул брови и поймал ее руку.

– Что?

Жемчужная сережка выпала из ее руки на плитки пола, но Элис смотрела не туда, а на свою ладонь, на то место, где сережка, которую она крепко сжимала, порезала ей кожу до крови.

– Ой! – вырвалось у нее.

– Подождите… дайте мне…

Он взял ее руку в свою, вытащил из кармана платок, смял в комок, приложил к ладони и согнул ей пальцы.

Он дотрагивался до нее нежно и осторожно. Крови почти не было, но у Элис кружилась голова и она чувствовала дурноту. Темноволосая голова склонилась к ее руке, его запах пьянил. Одно легкое движение, и она могла коснуться Дарио. Он так близко, что наверняка слышит, как громко стучит у нее сердце, видит частое биение голубой жилки на запястье.