— Полина, — хрипловатый голос Гардона приятно царапнул по и без того натянутым до звона в ушах нервам. – Раз уж вы в курсе, кто такой Фаргон, то наверняка понимаете, зачем мы прибыли сюда.

— П-понимаю, — не смогла не согласиться дама в годах, как она себя позиционирует… или всё же позиционировала?

— Вот и славно, — обрадовался Гард, ещё боле страстно пронзая своим взглядом. – Потому что ты – моя пара.

— Когда это мы успели перейти на «ты»? – удивилась Полина, у которой наконец-то сработали внутренние предохранители, ибо процент обаяния собеседника настолько зашкалил, что она опомнилась.

А что такое пара для гизара – она не знала, ведь на момент знакомства с Фаргоном тот не подозревал о наличии у своего вида столь интересной особенности.

[1] Полина ещё не привыкла к новому пенсионному возрасту и считает по-старинке.

Несмотря на уговоры, Полина не оставила Гардону ни номер телефона, ни какой иной контакт. Дмитрий пытался вразумить «счастливицу», что от кого, а от гизара, признавшего в ней ладу, она не сможет никуда деться, но дама обладала не только приличным возрастом, но и вагоном упрямства. А так же тележкой маниакально-депрессивного психоза. Последнее, конечно, слегка преувеличено, но попадать в лапы ГКЧВ, пусть и по касательной, она категорически не хотела. Посему и отказывалась столь отчаянно, сетуя на года, морщины, радикулит и прочую чушь.

В конце концов, Гардон отступился. Он почувствовал её внутренний страх, который сначала, было, отнёс к себе, но, разобравшись с буйством эмоций, шедших от лады, понял, что он направлен на Дмитрия и всему, что с тем связано.

Едва почувствовав свободу от захвата, Полина ринулась вон из библиотеки, чуть ли не перепрыгивая через несколько ступеней сразу. Догонять и ловить беглянку не стали, дабы не травмировать её чуткую психику. Пусть свыкнется с мыслью о новой жизни…

— Не бойся, он сможет узнать её адрес через Марию – она у них в ГКЧВ работает, — подбодрил соратника Дарг, глядя вслед улепётывающей самке. – Кажется, врачом.

— Мария? – Уточнил Дмитрий. – Если речь о Марии Сергеевне, то она уволилась. Но у нас есть её личное дело, где контакты ближайших родственников тоже имеются.

— А кто такая эта Мария? – поинтересовался Гардон, никогда не слышавший о ней ни от Фаргона, ни от Повелителя.

— Я её никому не показывал, — Дарг отошёл в укромный закуток на лестничной площадке, куда они вышли в пылу беседы, залез в пространственный карман, достал артефакт с данными по Маше и собрался его активировать.

— Нельзя, вы что, нас могут увидеть! – Зашипел Дмитрий. – Уж лучше в машине.

Поскольку делать в библиотеке им было больше нечего, они спустились вниз и сели в автомобиль, где Даргон запустил, наконец, информационный артефакт, настроив его на минимальное изображение. Иначе полноразмерная, но слегка прозрачная фигура, попирающая законы физики, в частности, непроницаемость кузовного железа, привлекла бы слишком много внимания.

— Ого, и ты скрывал от всех такую перспективную дамочку? – Несмотря на миниатюрные размеры, оценить состояние ауры и внешности Гардон смог без проблем.

— Не поверишь, я сразу на неё среагировал и приказал никому не показывать и не говорить о ней, смотрел иногда там, на Лурре, — Дарг слегка увеличил её лицо, прочее оставив миниатюрным. – Но здесь как-то увлёкся поиском: столько вариантов, одна краше другой, потом умные пошли, но как-то всё не те.

— А эта? – Гард с интересом изучал лицо своей будущей падчерицы и в глубине души зарождался очень нездоровый смех, который ни в коем случае не следовало выпускать наружу.

Ибо при удачном стечении обстоятельств, главврач сможет стать повелительским… тестем.

— Она прекрасна, — Даргон сосредоточился на полупрозрачных очах цвета спелого ореха и понял, что тонет.

Интерес, что возник на Лурре, показался ему такой мелочью по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. То ли территориальная близость подействовала, то ли воздух на Земле последние мозги у гизар отнимает…

— Я так понял, мы нашли последних дам, — возрадовался было Дмитрий, глядя на завороженную физиономию Повелителя.

Он уже буквально предвкушал, как вскорости отправит буйных подопечных (которые, между прочим, ещё прилично себя вели по сравнению со своим обычным состоянием!), съездит на Гоа на премиальные…

— Она далеко, — разрушил его мечты голос Даргона, который, оказалось, сосредоточился на поиске Марии. – Много земли и воды между нами.

— Ничего, вот найдём контакт Аполлинарии, узнаем, куда уехала ваша пара, и вернём её! – Оптимизм так и бурлил в кураторской груди.

Но, как выяснилось уже к вечеру, адрес матери, указанный в личном деле Марии, оказался липовым. То есть квартира принадлежала Аполлинарии, она там была даже прописана, но проживали в ней квартиранты, которые знали только телефон Марии Сергеевны и номер её же карты, куда они перечисляли аренду. Телефон, разумеется, оказался недоступен, а магический поиск Марго ничего не дал.

— Странно, — пробормотала провидица, потирая виски, — словно что-то мешает мне увидеть её. Имя ничего не даёт, у вас есть фото?

— К сожалению, — развёл руками Дмитрий.

— Вы на неё метку ставили? – обратилась он к Гарду. – В прошлый раз Фаргон искал по ним похищенных ренегатом девушек.

— Не успел, — Гардон сделал вид, что расстроился, — но я постараюсь на неё настроиться через связь пары. Это займёт некоторое время, возможно несколько дней.

— Хорошо, я позже тоже попробую пробиться, — кивнула Марго. – Сейчас солнечная буря, возможно, она-то мне и мешает.

— Марию вы тоже не видите? – Даргон никакой бури не ощущал, и хвала Хэриот!

— Нет, — спустя некоторое время ответила провидица. – Могу только сказать, что она очень далеко и чем-то экранирована. Возможно, штормом, я ощутила сильные эманации стихии.

— Я тоже тогда сам попробую настроиться, тем более что на ней метка есть.

На том и расстались. Вечером, когда все уже легли спать, Гардон извлёк из пространственного кармана обруч с артефактом, усиливавшим телепатические способности, и парочку амулетов с запасами магической энергии, ибо сегодня он планировал много колдовать. Конечно, он мог не заморачиваться и попросить завтра Дмитрия сесть в машину и отвезти его по зову сердца в сторону жилища прекрасной дамы, но многое в её поведении настораживало. Почему она испугалась Дмитрия? По какой причине так противилась тяге, которая между ними возникла? И, в конце концов, зачем сбежала? Это он и собирался выяснить, прежде чем предпринимать какие-либо действия.

Настроиться оказалось нелегко. С одной стороны, стоило ему закрыть глаза, как перед внутренним взором встал облик Полины, с другой, едва он сосредоточился, как тот начал таять.