телефона.

Авдеев не мог на расстоянии разобрать слов, но слышал, что говорил мужчина. Причем голос был начальственный.

Кузнецов внимательно слушал, не перебивая говорившего. И при этом, головой прижимая трубку телефона к уху, упираясь им в плечо, что-то быстро записывал на листе бумаги, лежавшем перед ним на столе.

Так продолжалось несколько минут.

Авдеев терпеливо ждал. А что ему оставалось делать?

Наконец начальник сказал в трубку:

— Я все понял. Примем меры. Обязательно примем. Обещаю. Вы же меня знаете. Если я сказал, что примем меры, значит, примем. Такого больше, я думаю, не повториться.

Выслушав еще некоторое время того, кто говорил по телефону, начальник сказал:

— Да свиданья!

И положил трубку телефона на рычаг.

После этого, ни к кому не обращаясь, проговорил:

— Такие вот дела, делишки! Наши Вы мальчишки!

Взглянул на подчиненного, тихо сидевшего на стуле, как будто только что увидел его.

— Что у тебя?

— Пришел посоветоваться по делу.

— Что за дело?

— Разбой на улице Подлесной.

— А, это там, где трое совершили разбой в отношении женщины с девочкой?

— Совершенно верно.

— И что есть что — то по делу нового? Нашлись разбойнички?

— Удивительно, но факт! Я еще не успел ничего толком сказать, а Вы уже догадались о сути.

— Неужели, угадал?!

— Так точно. Хочу сказать, что такое в моей практике впервые. Правда, появилась ниточка к одному из троицы. Но, скорее всего, к главарю банды.

— Ну, так уж сразу и главарю? — удивился шеф. — И про банду ты мне говоришь впервые. Как тебя понимать?

— Так это же действительно самая настоящая банда.

Подполковник задумался на минуту. А потом задал неожиданный для следователя вопрос:

— Ты сколько служишь у нас?

— Уже три месяца. Сразу после окончания Академии.

— А до этого?

— Учился в школе.

Авдеев не понимал, куда клонит начальник. И от этого ему было не по себе.

Следующий вопрос вообще поверг Матвея в уныние.

— Надеюсь, в академии не был прогульщиком?

Авдеев, прежде чем ответить на этот прямо — таки провокационный вопрос, сделал паузу.

«К чему ты клонишь? Или что — то случилось, а я не знаю?»

— Вроде, не был. Лекции и семинары посещал регулярно. Да и оценки у меня хорошие. Много пятерок.

— Пятерок, говоришь. Это хорошо. А тебе преподаватели разъясняли, что такое банда?

Авдеев помолчал. Да и что было говорить. Теперь до него медленно, как до жирафа, но дошло:

«Лоханулся я перед начальством. И он меня за это носом в стол. Пока налет троих с одним ножом действительно не тянет на то, что все это совершила банда. Налет мог быть совершен всего лишь группой лиц по предварительному сговору. Так — то вот, жружбан!»

Но отвечать на вопрос начальника в любом случае придется.

Собравшись с мыслями, он несмело ответил:

— Насколько я помню, под бандой понимает организованная устойчивая вооруженная группу из двух и более лиц, заранее объединившихся для совершения нападений на граждан или организации. Банда может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения. Но я ведь, товарищ подполковник, условно говорил. Чтобы понятнее было.

— Ты, мил дружок, разговариваешь не со своей девушкой или журналистом, которые далеки от юриспруденции. В настоящий момент ты не просто человек, а следователь. Поэтому изволь среди юристов, а тебя у нас в отделе, в том числе и я, окружают именно юристы, изъясняться языком закона. В частности, уголовного и уголовно-процессуального. Поверь мне, старику, зубы проевшего на следствии (4). Это тебе пригодиться в дальнейшей службе. По крайней мере, никто на смех не поднимет.

Матвей опустил голову, как нашкодивший школьник. И молчал. Возразить — то начальнику было нечем.

Подполковник встал. Медленно прошелся по кабинету к окну и обратно к столу. Казалось, он давал Авдееву время обдумать то, что он сказал.

Вернувшись в свое кресло, Кузнецов продолжил:

— Ты не обижайся. Лучше я тебе один на один скажу правду, чем ее ты услышишь от других. Теперь давай все по порядку. И короче.

Авдеев поднял голову, подтянулся на стуле. Только что не встал по команде «Смирно!».

— Потерпевшая Жукова опознала одного из нападавших. Это произошло несколько часов назад на рынке. Она вместе с мужем проследили за ним. Тот сел в машину и уехал. Дальше следить за ним не смогли. Но женщина записала номерной знак автомашины. По нему Куралев установил владельца машины. Им оказался Петрович Вячеслав Иванович. 25 лет. Индивидуальный предприниматель. Не женатый. Проживает в нашем городе по ул. Залинейной, дом 21, кв. 4.

— Так, не плохо, покамест. По каким приметам она его опознала?

— По одежде. В частности, по куртке. По фигуре и телосложению. Но самое удивительное, так это то, что она его опознала по глазам. Как она утверждает, они полностью совпадают с глазами того, который из нападавших был ближе к ней и разговаривал с ней. С ее слов он же руководил налетом. А двое других только подчинялись ему.

— По глаза, говоришь? — Неподдельно удивился начальник. — Это что-то новенькое в подлунном мире. Разное было. Но такое слышу впервые.

Он на минуту задумался, а потом спросил, глядя прямо в глаза Авдеева:

— Скажи, а ты ей сам — то веришь?

— Да, — не задумываясь, ответил следователь. — Если вначале я, как и Вы, засомневался в ее словах, То описание куртки меня убедило в том, что она не врет. Вы ведь знаете, что женщины, прежде всего, запоминают даже не лицо и фигуру мужчины, а то во что он одет и обут.

Кузнецов вновь встал и прошел к окну. Видимо там, у окна, ему лучше думалось.

«Странно все это. Опознать по глазам?! Это что-то! С другой стороны, что мы теряем, если возьмемся за этого парня. Проверим его алиби. Потом проведем официальное опознание. Да, это не совсем законно после того, как она опознала его на рынке. Но нужны доказательства, кроме ее показаний. В конце концов, задержание — это еще не арест и не привлечение к уголовной ответственности. Оперов подключим. Они ведь тоже заинтересованы в раскрытии особо тяжкого преступления. Пусть с ним поработают по камере. А после всего этого определимся, что делать конкретно дальше».

Уговорив сам себя, таким образом, и даже наметив планчик по делу, Кузнецов, не отрывая взора от окна, как будто читая текст на стекле, распорядился:

— Прощупай парня. Допроси его тщательно. Обязательно с защитником. Если расколется, то потом уже не сможет так просто отказаться от своих слов. Ничего не упускай. Пусть говорит, что хочет. Давить на него не надо. Это успеется. Проверь все