– Ты вернулся, – констатировала я. – Наконец-то. – Хотела было обернуться, но та продолжила работать руками.

– Не понимаю, о чем вы говорите, мисс, – произнесла плутовка своим обычным, казалось бы, голосом. Но разница была слишком разительна, чтобы перепутать...

– Я знаю, что это ты! Не думай, что сумеешь обмануть меня.

– Жаль, – вздохнула Хелен-неХелен. – Вернись я чуть позже, могла бы застать вас полуобнаженной.

Я улыбнулась:

– Чтобы увидеть обнаженное женское тело, тебе достаточно раздеться перед зеркалом.

Хелен справилась с завязками корсета и отбросила его в сторону. Потом развернула меня к себе лицом и протянула руку к прическе... Признаться, ее взгляд меня смутил: мужской, тяжелый, он заставил мое тело покрыться мурашками.

– Вожделеть собственное тело было бы извращением, вы не находите? – поинтересовалась девушка, вынимая шпильки из моей прически. Ее фиалковые глаза и розовый маленький ротик находились в непосредственной близости от моего собственного лица.

Я сглотнула, поймав себя на крамольной мысли о возможном поцелуе...

Этого еще не хватало!

– Полагаю, дальше я могу справиться сама, – сказала я, разрывая наш зрительный контакт. Потянулась за пеньюаром и накинула его на себя, стыдливо запахнув на груди. Поинтересовалась: – Где вы так долго пропадали?

– Проводил Харрингтона до дома, – ответил тот, – не хотел, чтобы он узнал о собственном визите в полицейский участок. К тому же я почел своим долгом позаботиться о малыше Джонни... – Хелен поглядела на себя в зеркало. – Вы ведь заботитесь о моем втором теле, пристроили его к такой «милой» барышне, как мисс Синглтон, вот я и решил отплатить вам тем же.

– Отличное решение, – не смогла не похвалить я. – Хватит с меня грязных подворотен и чрезмерно щепетильных джентльменов в грязных ботинках.

– Кстати, о джентльменах, – улыбнулась Хелен. – Не торопись вы так скоро покинуть полицейский участок, могли бы стать свидетельницей презабавного зрелища: ваш непосредственный обидчик опозорился перед всем коллективом, закукарекав и лишившись штанов одновременно. Не думаю, что такое скоро забудется! Бедняге долго еще придется терпеть насмешки коллег по работе.

Я произнесла с самодовольным видом:

– Он не кукарекал, он блеял, как баран. Так и было задумано изначально!

– Но как? – недоумение на лице девушки потешило мое самолюбие. – Как такое возможно?

– Не знаю, – призналась я честно. – Это произошло абсолютно случайно. Возможно, все дело в выпитой им превращайке, моей превращайке, которую этот верзила опустошил почти полностью. У меня осталось только несколько капель на самом донышке...

Хелен продолжала глядеть на меня во все глаза.

– То есть после парнишки вы переместились в этого бобби?

– Именно так, – подтвердила я. – Перепугалась поначалу, думала, что могу больше не вернуться в мисс Синглтон – к счастью, все обошлось, и после новой порции напитка я снова вернулась на Парк-Террейс в этом незабываемом образе беременной барышни. Кстати, – охнула я, припомнив разам несколько новостей, – комнату Алисии обыскали неизвестные, должно быть, искали письма, с помощью которых их шантажировали.

– Если обыскивали комнату погибшей, значит, преступник или преступники не знают о вашем участии в этом деле.

– Я тоже так подумала, – откликнулась я. – Но не это самое главное!

– Есть что-то важнее? – скептически заметила девушка.

Я восторженно замотала головой.

– Конечно! Мой намечающийся позор важнее всего, как я полагаю. Но, – я подняла вверх указательный палец, – я знаю, как сделать из мисс Синглтон добропорядочную девушку. Мы должны выдать ее замуж, и вы завтра же сделаете мне предложение...

– Я?! – изумилась Хелен.

– Не вы в образе Хелен, не будьте смешным, а вы, будучи Харрингтоном. Тем более, что наше отсутствие на балу наделало шуму, как вы и опасались... А ваша репутация, по словам матушки, загодя делает любую девицу опозоренной, проведи она в вашем обществе лишние две минуты наедине.

– Какой же я страшный человек, право слово! – произнесла Хелен наигранно басовитым голосом. И осведомилась: – Не хотите узнать, как прошел мой день? Вы-то, как я уже знаю, времени зря не теряли: сначала – крысиные бои, теперь – опиумный притон. Нескучно живете, моя дорогая мисс Синглтон.

– На самом деле меня зовут Кирой. Вы так ни разу об этом и не спросили...

– Подумал, вы сами меня просветите, что вы и сделали только что.

Я только покачала головой от подобной находчивости, граничащей с наглостью.

– Рассказывайте уже, – кинула я насмешливым голосом. – Вам удалось узнать о личности таинственного любовника?

****

– Вы удивитесь моему рассказу, – Хелен взобралась на мою кровать с ногами и похлопала по месту рядом с собой. С опаской, но я пристроилась рядом: Хелен-на-самом-деле-Брайан пугала меня собственной реакцией на само ее присутствие.

– Итак, – начала она с места – в карьер, – все началось сразу после вашего «ухода», – девушка изобразила невидимые кавычки, – когда настоящая мисс Синглтон очнулась на полу собственной спальни с сильнейшем приступом утреннего недомогания. «Что со мной произошло?! – поинтересовалась она в первую очередь, глядя на меня с вполне понятной для заядлой шантажистки подозрительностью. Ответить я не успела – родовитую девицу вывернуло в ночной горшок. В тот самый, что уже оприходовали вы... «Кто ты такая?!» было ее следующим вопросом, и я ответила, что являюсь ее новой горничной. Что ее матушка наняла меня заместо готовой вот-вот выскочить замуж Энид и так далее и тому подобное, и в ответ получила увесистое ругательство, так не вяжущееся с девицей ее статуса и положения. Не выказав удивления, я принялась облачать ее в брошенную мне в лицо амазонку... Навыка в этом деле, сами понимаете, у меня было немного, и истеричная барышня дважды огрела меня расческой по голове и наградила целой дюжиной болезненных щипков.

– Этому она научилась у матери! – заметила я, припомнив материнскую «нежность», проявленную ко мне во время бала.

– Миссис Синглтон, – замотала головой Хелен, – терминатор в юбке. Я даже ее побаиваюсь, если честно!

– И правильно делаете, – улыбнулась я. – Так что же было дальше?

– А дальше, – продолжила девушка свой рассказ, – кое-как одетая барышня бросилась прямиком в конюшню и велела седлать себе лошадь, мол, надумалось ей совершить прогулку на свежем воздухе. Воздух Гайд-парк, судя по ее словам, бодрит ее чрезвычайно... И не только воздух Гайд-парка, судя по всему, – добавила Хелен с многозначительной интонацией.

Я вся превратилась в слух, что и продемонстрировала, подавшись вперед всем телом.

– Едва конюх отправился седлать мисс Синглтон ее каурую кобылку, как та буквально набросилась на широкоплечего грума, поджидавшего ее там же, у стеночки, с похабнейшей улыбочкой на лице.