— Настоящий? — охнул он. — Тогда ты — Робин Пейдж!

Я подавила желание вздрогнуть. Моя репутация так далеко разлетелась? Почему все не могли просто забыть о моем существовании?

— До меня доходили слухи, что новый Дом вернулся после долгих лет, но я не мог в это поверить. Твой демон может быть только Первого Дома. Если только, — его лицо озарила надежда, — это не знаменитый Двенадцатый Дом?

Жадность на его лице усилилась, я опустилась на кофейный столик перед ним.

— Мы можем обсудить моего демона после того, как мы с Тори зададим пару вопросов.

— Что вы хотите знать? — тут же спросил он.

Я взглянула на Тори. Она села рядом со мной и кивнула мне продолжать.

— Я ищу артефакт, — начала я и вытащила из кармана свернутый листок. — Думаю, это древний инфернус, и раз вы их делаете…

Надеясь, что дрожь моих рук была незаметной, я развернула бумагу и показала амулет, который сама перерисовала. Было рискованно копировать изображение из древнего гримуара. Я чуть не поддалась панике, показывая рисунок бывшему призывателю, которому не доверяла.

Наим разглядывал рисунок, и я взглянула вправо.

Тори глядела на иллюстрацию. На ее лице не было эмоций, она лишь чуть приоткрыла рот, словно была немного удивлена. Но обычно она выражала много эмоций, и ее подавленная реакция вызывала подозрения. Я была уверена, что она уже видела амулет.

— Эти сигилы — эмблемы Домов, — отметил Наим, указывая на иллюстрацию лицевой стороны амулета. — Я узнаю почти все. — Одиннадцать сигилов… и двенадцатый в центре. Он представляет все двенадцать Домов демонов.

Он потянулся к бумаге, и я забрала ее, сердце сжалось. Он не мог призвать демона только с сигилом Дома, но я не собиралась отдавать кому-то рисунок.

— Вы видели или слышали о таком инфернусе? — спросила я у него.

— Это инфернус? Где ты узнала о таком? Где взяла демона? Твой демон должен быть Первого Дома, — он смотрел то на мой инфернус, то на рисунок. — В центре тот же сигил.

Мне не нравилось, как жадность росла в его темных глазах.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Я не видел такого артефакта. Но если дашь мне рисунок, я поищу в…

Я резко свернула бумагу. Если он не видел его раньше — или делал вид, что не видел — я не дам ему запомнить рисунок.

— Тори? — сказала я. — У тебя были вопросы?

— Ох, — она прищурилась, словно приходила в себя после дремы. — Вопросы. Точно. Я расследую серию нерешенных дел с демоническими магами.

Она открыла папку, и я скрыла свое недовольство. В этот раз Заилас был в инфернусе и слушал так. Он предупреждал, что не мог уловить ложь, когда слушал разговор через меня.

— Определенные источники и свидетели, — сказала Тори недовольному Наиму, — предполагали, что призыватель создает демонических магов, используя артефакт с демонической магией.

Стойте… она сказала «демонические маги»?

— Что вы знаете о демонических артефактах? — спросила она у бывшего призывателя, не замечая мой настороженный взгляд.

— Я никогда не создавал демонического мага. Я не знаю, как это делается, и нужны ли артефакты.

— Конечно. Я просто ищу информацию.

Она полистала бумаги в папке. Черно-белые документы мелькали, пока она не замерла на старой фотографии двух мужчин, один был лицом к камере, другой — в профиль.

Я охнула.

Тори взглянула на меня. Я оторвала взгляд от фотографии.

— П-прости, — пробормотала я. — Продолжай.

Я едва ее слышала, пока она просила у Наима больше информации о демонических магах. Я посмотрела на фотографию в ее открытой папке еще раз.

Юноша двадцати пяти лет, который был лицом к камере, был незнакомым. Его кожа и волосы были бледными, и он выглядел как призрак. С ним говорил другой юноша, и в нем в глаза бросались только темные волосы.

Я не узнала бы его, если бы не шрам, искажающий его нижнюю губу, глубокий шрам, навсегда искрививший его рот.

Клод.

Это был он, но на двадцать лет младше. Мог ли быть еще один человек с таким шрамом, еще и связанный с Демоникой?

Я с трудом вернулась к разговору. Тори задала вопрос, который я пропустила, и Наим смотрел на нее, словно не знал, стоило ли утруждать себя ответом.

— В обычном призыве, — начал он, выбирая слова, — демон призывается в круг, откуда не может выйти. При создании демонического мага демон призывается в человеческое тело.

Мысли о Клоде пропали из моей головы, их сменило отвращение.

— Тело человека — некоторые говорят, что душа — клетка, что держит демона. И он или привыкает к сосуду, или борется, чтобы сбежать, пока не убивает дурака, что предложил себя для ритуала. Когда человек умирает, погибает и демон.

— Это ужасно, — слова вырвались, и я поняла, что прижимала ладонь ко рту.

— Постойте, — Тори склонилась ближе. — Если демона призывают в тело человека, есть ли контракт? Или демон просто в плену, и он… делает все, чтобы не умереть?

— Полагаю, контракт или связывающая магия все-таки есть, — Наим пожал плечами. — Как я и сказал, если хочешь подробности, нужен призыватель. Нет одинаковых демонических магов, хотя всех их ждет один конец.

Я сглотнула. Демонические маги. Я слышала о них, конечно, но это был миф, чтобы вызывать кошмары. Эта магия была запрещена особенно, по словам МП, и в отличие от многих других магических запретов, я ни разу не видела, чтобы кто-то жаловался, что МагиПол жестоко обходится с демоническими магами и их создателями.

Папка Тори хлопнула, и я отвлеклась от размышлений.

— Ладно, — сказала она Наиму, — спасибо ни за что.

Он с оскалом повернулся ко мне.

— И все-таки откуда у тебя демон, девочка?

Я вскочила на ноги, голова кружилась, меня мутило, и терпение кончилось.

— Если узнаете об артефакте, который меня интересует, или об артефактах, о которых спрашивала Тори, дайте знать. Нас можно найти в «Вороне и молоте».

— Стой! — он придвинулся ближе в кресле. — Ты согласилась рассказать, если я отвечу!

— Вы не дали мне ответы, да? — я пронзила его взглядом, как делал Заилас, когда я совершала нечто zh’ūltis. — Я ожидала больше от, так называемого, эксперта.

Я скользнула мимо колен Тори и поспешила по комнате. Я толкнула дверь, вышла на лестничную площадку, крутя разговор в голове. Жар медленно подступал к щекам.

Тори вышла за дверь, и та захлопнулась за ней.

— Я была слишком грубой? — выпалила я. — Мне нужно было вести себя мягче. Он пытался помочь. Я не должна была…