Тэсс беспокоилась о Джо Хиггинсе. Прошло уже два месяца с начала лечения, а улучшений нет. Она не могла понять причину, задавала себе вопрос, но ответа не находила.

У четырнадцатилетнего мальчика не может быть депрессии в медицинском смысле. Сегодня она почувствовала, что он уже готов открыться, но только готов, вздохнула Тэсс. Черту он еще не переступил. Добиться его доверия было не легче, чем возвести пирамиду; шаг за шагом, и каждый из них дается с огромным трудом. Только бы нащупать верную точку, чтобы он поверил до конца!..

Она медленно продвигалась вперед, но мысли ее были далеко отсюда, с замкнутым Джо Хиггинсом, у которого в глазах застыла тоска.

Тэсс понимала, что вовсе не обязательно жертвовать обедом и лично везти капитану Харрису подготовленный психологический портрет. До двух она вообще могла этого не делать, да только ситуация требовала быстрого решения.

Что-то подстегивало ее: то ли инстинкт, то ли предчувствие, то ли суеверие, трудно сказать. Но в одном она не сомневалась: безликий убийца теперь ей так же близок, как любой из пациентов. Полиции нужна ее помощь, чтобы понять, а затем поймать его. Если его можно поймать, то значит, можно ему помочь.

Подъехав к стоянке рядом с полицейским участком, Тэсс огляделась.

«Мустанга» не видно. Впрочем, напомнила она себе, выходя из машины, не затем она сюда приехала. Тэсс никак не могла понять, почему она согласилась на встречу с Беном Пэрисом: он ей кажется надутым, угрюмым… У нее и так дел полно плюс эти убийства, которые тоже отнимают массу времени. Достаточно поработать сегодня вечером лишних два часа, и жизнь снова более или менее войдет в нормальную колею, в чем она не сомневалась. В течение дня она несколько раз порывалась позвонить Бену и отказаться от свидания.

Тэсс вообще относилась к свиданиям подозрительно. Остаешься с человеком один на один и попадаешь, как правило, в опасную хитроумную ловушку, из которой выбираешься измотанной, с нервами на пределе. Мужчин типа «вот-и-я-смотри-как-тебе-повезло» она отталкивает сразу. К таким относится Фрэнк. Не было у нее никаких иллюзий и относительно демонстративно небрежных мужчин-повес — «давай-не-будем-придавать-этому-никакого-значения». Таков адвокат, с которым она несколько раз встречалась прошлой весной.

Нельзя сказать, что мужчины ее вообще не интересовали, просто не встречались ей интересные. Когда многого ожидаешь, жди скорого разочарования. В общем, проще оставаться дома в обществе старого кино и набитого документами портфеля.

И все же она решила встретиться с Беном. Тэсс чувствовала неудобство от того, что договорились они о встрече в последний момент. Возможно, они оба просто уступили какому-то импульсу. Нет, она пойдет, обязательно пойдет, с удовольствием посмотрит спектакль. Затем пожелает спутнику доброй ночи. Потерянное время можно наверстать в субботу и воскресенье.

Добравшись до отдела по расследованию убийств, Тэсс оглядела комнату: одни сидят за своими столами, другие расхаживают. Кто-то копошится в небольшом стареньком холодильнике… Когда копошившийся поднял голову, выяснилось, что она не знает его. Бена среди них не было.

Ей бросилось в глаза, что полицейские одеты по-разному: на одних — пиджак и галстук, на других — джинсы; у одних туфли, у других — спортивная обувь. Всех их объединял пистолет под мышкой. «Но на карающий меч правосудия он не очень-то похож», — подумала она.

Достаточно было взглянуть на кабинет Харриса, чтобы понять, что хозяина на месте нет.

— Доктор Курт?

Она остановилась и повернулась на голос, увидев поднявшегося из-за стола мужчину.

— Именно так.

— Я детектив Родерик. Если вам нужен капитан Харрис, то он у шефа.

— Ясно. — «Так, этот принадлежит к категории галстучников, — отметила она. — Притом галстук чист и прекрасно выглажен. Пиджак перекинут через спинку стула. Бен, наверное, одевается иначе», — решила Тэсс. — А он вернется?

— Да. Можете подождать, он скоро будет. — Вспомнив вчерашний день, Родерик предложил ей кофе.

— Гм… — Тэсс посмотрела на часы. Через сорок минут у нее встреча с очередным пациентом. До работы ехать не меньше двадцати. — Нет, спасибо. Я тороплюсь. У меня отчет для капитана.

— А-а, портрет. Можете оставить мне. — Заметив ее колебания, он добавил: — Я тоже расследую это дело, доктор Курт.

— Извините. Я буду вам признательна, если вы передадите его капитану по возвращении. — Расстегнув портфель, Тэсс достала папку. — Если у него возникнут какие-нибудь вопросы, до пяти меня можно застать на работе, а потом до семи дома. Не думаю, что за это время вы продвинулись вперед, а?

— К сожалению, нет. Скорее, вернулись назад, в надежде, что, возможно, что-то пропустили, хотя неоднократно все проверяли и перепроверяли.

Тэсс посмотрела на папку: интересно, способен ли он по-настоящему понять человека, чей портрет лежит в ней? Да и вообще, по силам ли это кому-нибудь? Она недовольно тряхнула головой и протянула папку Родерику, который сидел с невинным видом. Казалось, что даже невзорвавшаяся бомба ему не страшна.

— Спасибо.

— Не за что. Что-нибудь еще передать капитану?

— Нет. Все здесь, в папке. Еще раз спасибо, детектив.

Лоуэнстайн подождала, пока Тэсс отошла на значительное расстояние, и спросила:

— Это и есть психиатр?

Родерик рассеянно потрогал папку и положил ее на стол.

— Да. Принесла психологический портрет убийцы для Харриса.

— Выглядит прямо как с обложки «Харперс базар», — пробормотала Лоуэнстайн, — шикарная дама. Я слышала, что вчера вечером она ушла отсюда с Пэрисом. — Хихикнув, она погладила Родерика по руке. — Что, Лу, взыграла кровь?

Он смущенно пожал плечами.

— По правде говоря, я думал совершенно о другом.

Лоуэнстайн поцокала языком.

— Ну, конечно, конечно. Надеюсь, что свое дело она знает. Это лучше, чем спиритический сеанс. — Она перекинула сумку через плечо. — Мы с Бигсби идем потолковать с завсегдатаями «У Дуга», а ты остаешься хранить огонь в очаге.

— Возвращайтесь хотя бы с чем-нибудь, Мэгги. — Родерик снова плюхнулся на стул. — Иначе нам и впрямь придется устраивать спиритический сеанс.

Тэсс уже выходила из второго коридора, когда услышала чьи-то крепкие ругательства. Обернувшись, она увидела Бена, злобно стучащего по автомату с напитками и всякой всячиной.

— Вот проклятие!

— Бен, — Эд положил руку ему на плечо, — ведь все это для тебя отрава, так что лучше забудь о еде. Твой желудок будет тебе только благодарен.

— Да, но я уже бросил полтинник. — Обхватив автомат с обеих сторон, Бен принялся трясти его и снова выругался. — Не говоря уж о том, что драть пятьдесят центов за тоненькую плитку шоколада с парой орехов внутри — это просто грабеж среди бела дня.