– Заткнись, недоносок! – Леха презрительно сплюнул в сторону парня. – Смотри, как бы я тебя вперед уму-разуму не научил! А это для начала! – и он ловким движением сдернул у него с рук кастеты. – А вы, мелочь пузатая, быстро по домам! И чтоб я вас больше в компании этого придурка не видел!

Как ни странно, но парни без возражений побрели прочь. Замолчал и прыщавый парень, молча признавая главенство Лехи.

– Пошли, провожу! – Леха махнул рукой, показывая дорогу.

Они прошли через темную подворотню и вышли на освещенный тротуар. Леха выбросил кастеты в стоявшую по дороге урну и спросил у Василисы:

– Ты меня помнишь?

Она честно призналась:

– Не помню!

– А Машу помнишь?

У Василисы в мозгу промелькнуло неясное воспоминание.

– Это не ты тот парень, что ее пугал?

Леха коротко хохотнул.

– Было дело.

Василиса с любопытством посмотрела на парня. Он сильно изменился. И дело было не в одежде, а в чувстве уверенности в себе.

– Как Маша? Ждет?

– Нет. Не ждет. – Не успела Ася расстроиться, как он добавил со счастливыми нотками в голосе: – Мы живем вместе. Пока без регистрации, но вот защищу в этом месяце диплом, и поженимся. Приглашения уже разослали. Не хочешь прийти? Ты же своего рода моя крестная мать.

Василиса обрадовалась.

– Я очень рада. Но прийти не смогу, уж извини. Работа, сам понимаешь. А что ты заканчиваешь?

– Наш авиационный колледж. Тесть мне уже работу на своем заводе присмотрел, зарабатывать буду прилично. Я там и сейчас прирабатываю, не полную смену, правда. Маша в медакадемии учится, деньги нужны. Мы от родителей живем отдельно, квартиру снимаем. Правда, денег хватает только на еду да за квартиру. Машу ее родители одевают. Но скоро я сам. Маше подрабатывать не разрешаю. Пусть учится нормально. – Он увесисто бросал короткие рубленые фразы, подчеркивающие его уверенность в завтрашнем дне.

– А здорово ты разрулил ситуацию. – Ася была ему искренне благодарна. – Без тебя нам пришлось бы худо.

– Ерунда! – он с прищуром посмотрел назад. – Я здесь вырос, всех знаю. Меня здесь уважают. Никто из парней со мной связываться не будет. Кроме Петьки. Но он в одиночку в драку никогда не полезет, ему поддержка нужна. По жизни трус. Но задиристый. Впрочем, все трусы такие.

Он вывел их на ту самую аллею, где Василиса впервые увидела его и Машу, и прощально махнул рукой.

– Ну, пока! Я домой, Маша ждет. Беспокоится уже.

Он скрылся, а Василиса с умилением сказала:

– Как изменился парень! Приятно.

Борис согласился:

– Да, твои усилия не пропали даром. А я до чертиков рад, что он так вовремя появился. Иначе бы нам не поздоровилось.

– Это верно. Здорово тебя ударили? – она профессиональным взглядом посмотрела на его бок, который он машинально поглаживал.

У Бориса и в самом деле болели ребра, по которым успел садануть один из нападавших, но он бравурно пообещал:

– Ерунда, до свадьбы заживет. Ты не сильно испугалась?

– Нет, я к подобным разборкам привычная, как ты знаешь.

Они прошли мимо скамейки, на которой шумели подвыпившие юнцы, поливая всю округу бранными словами. Василиса пристально посмотрела на них, но прошла мимо.

– Что, решила не вмешиваться? – подначил ее Борис. – Раньше бы ты мимо не прошла, всех бы воспитала.

– Я поумнела. Всех не воспитаешь.

Борис нахмурился. Эта равнодушная Василиса была ему незнакома.

– Что, теперь ни во что не вмешиваешься?

– Почти. Стараюсь, во всяком случае.

Борису захотелось сказать, что замужняя жизнь подействовала на нее не лучшим образом, но он снова промолчал. Зачем лезть в бутылку?

Показалась знакомая девятиэтажка. Остановившись у своего подъезда, Василиса принялась скованно прощаться. Голос звучал сухо и равнодушно.

– Сердишься, что я тебя повел через дворы? Подверг ненужному риску, так сказать?

– Нет, конечно. Просто меня дома муж ждет. Мне пора. – Слово «муж» прозвучало с восторженным придыханием, и Борис поморщился.

Ася быстро ушла, а он вернулся на аллею, присел на свободную скамейку под старой корявой липой и задумался.

Итак, что мы имеем? От милой отзывчивой девочки с большой душой, в которую он в свое время влюбился, ничего не осталось. Кто в этом виной? Муж или время? Неужели то, что так очаровало его в ней четыре года назад, ушло безвозвратно?

Тогда стоит ли ему тосковать? Похоже, он любит мираж, давно развеянный ветром. Обидно, но ничего не поделаешь. Надо просто Василису забыть и жить своей жизнью. Попробовать с кем-нибудь сойтись. Вдруг понравится? А там уж как получится. В конце концов, тридцать два года самый подходящий возраст для ответственной женитьбы.

Задумавшись, Борис медленно шел по коридору своего офиса. В голове вместо рабочих вопросов вертелся один, сугубо личный: что делать? Сакраментальный вопрос без ответа. В самом деле, что он может сделать? Тут, прерывая его невеселые размышления, навстречу снова метнулась симпатичная девушка из бюджетного отдела. На ней были неуместные для офиса полупрозрачная черная блузочка и слишком короткая юбка. Она кинула на него искушающий взгляд из-под неестественно длинных ресниц и зазывно улыбнулась.

Борис усмехнулся. Все понятно. Обаяние власти и денег в действии. Интересно, посмотрела бы она на него, если бы у него не было ни того, ни другого?

Он остановился, перегородив ей дорогу, и поздоровался. Прозвучало это достаточно зловеще. Девушка с легким недоумением ответила на приветствие, назвав его по имени-отчеству.

Чисто по-мужски отметив ее оголенные стройные коленки, Борис задумчиво спросил:

– А вас как зовут? Не помню, извините.

Девушка зачем-то приподнялась на цыпочках и широко улыбнулась. Видно было, что она поражена обращением к ней босса. Конечно, столько времени не обращал на нее внимания, и вдруг такая перемена!

– Оксана я. Березова. Из бюджетного отдела. – Голос у нее чуть подрагивал от волнения.

Борис вспомнил, как пару лет назад по просьбе Игоря приютил в компании его племянницу. Так вот почему она чувствует себя так вольготно! Думает, если у нее дядя начальник экспертного отдела, то она может позволить себе пофилонить?

– А когда вы работаете, Оксана Березова? Куда не пойду, постоянно вас на пути встречаю. Такое впечатление, что вы меня подкарауливаете. Только не пойму, зачем вам это нужно.

Оксана пошла некрасивыми красными пятнами. Она такой нелицеприятной беседы не ожидала. Нервно сглотнув, пояснила: